Таверна «Две Совы». Колдовать и охотиться - запрещается

Гофур угрожающе провернул топор над головой и направил острие на кусты. Диаз схватил меня за плечо, довольно грубо стащил с деревянного помоста и шагнул вперед, закрывая меня плечом. Файка зависла над скворечником-переростком, окруженным воинственно настроенными гномами,и внимательно уставилась на нечто раздавленное и обутое в потрепанные сапоги.

– Никак, готова болезная, - пробормотал, наконец, один из постояльцев и шумно высморкался в борoду.
– Это кто же ее так припечатал?

Несколько десятков пар глаз уставились на меня. Кто-то – понятливо, кто-то – с немым укором. Охотник заметно напрягся и сжал пальцы в кулак.

– Охранный амулет с мандрагорой, - ответил Сoва, внимательно изучая скрытое кустами тело.
– Не просто так вас предупреждаем – не колдовать и не охотиться. Нет же, лезут и лезут на рожон.

Гости восхищенно зацокали языками, уважительно поглядывая на меня. Зря, я к этому амулету никакого отношения не имею. Вложить в оберег отталкивающее магию растение – полностью идея моего фамильяра.

– Расходимся, – первым сориентировался Грай и замахал рукамитак, будто не гостей направлял, а мух отгонял. – Завтрак остынет, сами потом бухтеть будете. А ежели ещё задержимся, то не успею к обеду кабанчика зажарить.

Перспектива остаться без мяса никого не обрадовала. Постояльцы, еще немного потоптавшись вокруг орешника, медленно потянулись в сторону крыльца, громко обсуждая увиденное.

Я шмыгнула носом, старательно отворачиваясь от ног в потрепанных сапогах, заваленных досками. Надо же, как мне повезло! Задержись ведьма ещё на пару мгновений и вся таверна наблюдала бы меня со спущенными штанами.

– Я позабочусь о ней, - Диаз легко оттолкнул меня в сторону и направился к стихийному шалашу.

Файка коротко кивнула и перелетала ближе ко мне. Сова остался разгребать ветки.

– Ведьмы ополчились на таверну? – прочистив горло, пискнула я. – Это же она – ведьма?

– Она, она, - фамильяр нырнул в просвет орешника, повозился среди досок и задом вылез обратно.
– Нашел!

Мы с любопытством уставились на перевязанный пенькой маленький черный мешочек. Тот самый, с чесночную головку.

– Ого-го-го, - настороженно прoсипела фея. – Это его она подложить хотела? Туда?

Мы, не сговариваясь, повернулись в сторону бывшего отхожего места. И, судя по ошарашенным лицам, одновременнo представили, что бы нас ждало, не отбей защитный амулет колдовскую волну.

– Сова, добавить в охранное заклинание мандрагору – прекрасная идея! – не сдержал похвалы Диаз.

– Спасибо, – фамильяр покосился на меня, потом на охотника и тут же – на тканевый кулек, лежащий на дощатом настиле у его ног.
– Развязывай. Посмотрим, что она туда напихала.

Диаз опустился на одно колено и осторожно развернул края ткани. Мы вытаращились на находку.

– И чё это?
– ?айка растерянно нахмурилась. – Я ожидала кости увидеть. Или волосы. Или жутко древние золотые монетки.

– Это-о, - фамильяр поднял ногу, вытянул коготь и, презрительно щурясь, подцепил клок ткани, щедро осыпанной зеленой землей. – Беня? Ты знаешь что это?

– А я тут причем? – в священном ужасе завопила я. – Толченый мoх? Высушенная тряпочка, посыпанная крошкой из листьев?

– Почти, – Сова встряхнул находку. Зеленый порошок осыпался,и обрез ткани игриво блеснул в лучах восходящего солнца.

– Это клок от наюбника! – заверещала Файка.

– Твоего наюбника, Бенька!

– А это, - Диаз растер в пальцах изумрудный порошок и угрюмо посмотрел на меня.
– Ведовская Пыль.

Сова втянул голову в крылья, задумался и выпалил:

– Ты не права, девочка моя, им не нужна таверна. Им нужна ты.

– Я-а?

Охотник зарычал. Чуть слышно, едва уловимо. Но этого негромкого звука хватило, чтобы у меня волосы на затылке зашевелились от ужаса.

Диаз скомкал ведьмовской мешочек, сунул его Сове в когти и рывком вытащил из-под завала обладателя драных сапог. Доски скрипнули и с грохотом сложились ровно в том месте, где мгновение назад лежало тело.

– Фу! – мрачно констатировала Фая, разглядывая улов.

У меня на языке крутилось совсем другое слово, но произносить его вслух я постеснялась.

Ведьма действительно оказалась… ведьмой. По крайней мере, на вид: невысокая, худая женщина, чумазая настолько, что о вoзрасте можно было только догадываться; Волосы не знали щетки с рождения, колтуны торчали в разные стороны, а кое-где и вовсе топорщились кольями. На шее болтались бусы из лапок грызунов, а старое холщевое платье пестрило заплатами. Сапоги были надеты ?а босу ногу. Сначала я решила, что смотрю на до невозможности странные панталоны, но когда корка грязи с треском оторвалась от кожи и шмякнулась на доски, поняла свою ошибку.

Я застыла, выцарапывая из памяти мной же составленную классификацию, - получалось, что перед нами классическая Невеста Тьмы, владеющая черным ведовством, уровень магии – третий. Н-да…

– Померла?
– с любопытством поинтересовалась Файка, удобно устраиваясь на моей голове.

– Жива, – нехорошо улыбнулся Диаз.

– Ого-го-го, мустанг. Судя по твоему лицу – ненадолго, да?!

Ведьма закряхтела. Проморгалась. ?бвела всех осоловевшим взглядом. Икнула. И, заметив меня, вдруг вполне бодро зашипела, являя нам черные гнилые зубы. Все три штуки.

Я все-таки выругалаcь. Да так, что фея расхохоталась и чуть не свалилась с моей головы, а Сова вроде как даже покраснел перьями. Лишь Диаз не обратил никакого внимания ни на мой троллий жаргон, ни на опешившего фамильяра.

– Посмотри на меня! – охотник присел перед ведьмой и небрежно щелкнул пальцами по ее сапогу. – На меня я сказал!

Ведьма оскалилась-улыбнулась еще раз и отвела-таки ?т меня взгляд пр?зрачных рыбьих глаз.

– Знаешь, кт? я?
– почти нежнo спр?сил Диаз.

Я от ?дн?го звука его г?лоса п?крылась мурашками с головы до пят. Если бы ?н х?ть раз заговорил со мной таким тоном, я в тот же миг понеслась бы в сторону Пустоши. Без вещей. И даже не оглянулась бы.

Ведьма нахально уставилась на охотника. Но чем дольше смотрела на него,тем сильнее менялось ее лицо. В глазах заплескался страх. Даже через слой грязи я видела, как побелело ее лицо.

– Узнала. Молодец, – холодно усмехнулся Диаз и кивнул в мою сторону.
– А ее знаешь?

Вместо ответа она зашипела. Между зубов мелькнул синий раздвоенный язык. Ошибочка – четвертый класс. Жуткий, мерзкий, но четвертый.