Таверна Открытый космос

— Я… — горло сжало спазмом.

Говорить дальше я физически не могла, хоть убей! Такое со мной случается крайне редко, а после прокачки не было ни разу. Вот… хрогс! Он действует на меня слишком сильно, мозги плавятся, а мурашки идут вскачь в его присутствии.

— Ты – не регонианка, я в курсе, — словно бы продолжил он за меня, не понимая, что даже если бы хотела, я бы не смогла сказать ему ни слова. Физически. — И знаю, что ты родственной мне расы, вот только какой?

Чёрт-чёрт-чёрт, как же быть? Врать не хотелось от слова совсем, да и зачем? Он уже раскусил меня, вот только, похоже, так и не узнал. Впрочем, тут я не удивлена, ведь виделись мы с ним почти два года назад, через голо-связь и тогда у меня был тот ещё видок с красным глазом и гематомой на пол-лица. Серая роба опять же, а тут и парик, и одежда, и макияж с применением розовой туши.

Я и сама не сразу его узнала, хотя он мне не раз снился. Со временем его образ слегка расплылся что ли. Или как правильно сказать? Конкретика черт позабылась, осталась тяга, которая одолевала меня по ночам.

— Послушай, это важно, — вновь заговорил адмирал. — Во-первых, док сможет скорректировать лечение, мало ли, какие у тебя нюансы в организме. Во-вторых, мне нужно точно знать, что с тобой. Понимаешь? Ситуация сложная, среди нас есть те, кто вынашивает преступные планы, я чувствую это. А ещё я чувствую, что ты… ты – особенная. У тебя проблемы, раз ты прячешься? Я могу помочь с их решением. Адмирал – не последний гуманоид в галактике.

И тут я решилась. Мало ли, может и впрямь поможет? Маскировку получше заиметь, например. Он ведь действительно не последний гуманоид в галактике. Единственное, не хотелось бы обратно на Землю, учитывая обязательную процедуру проверки и стирания памяти.

Эх, ладно, рискну, пожалуй, всё равно ведь не отстанет. Вот только голос всё никак не возвращается, как быть?

Посмотрела на него, увидела, что глаза опять красные, уставшие, вздохнула. Протянула руку к голове, нажала на затылке под волосами на маленькую кнопочку, которая отвечала за фиксацию искусственных волос и… сняла парик. К моему великому удивлению он продолжил спокойно смотреть на меня, словно ничего не произошло.

Не узнал меня? Допустим, но хоть какая-то реакция должна быть.

— Грх, — с трудом прохрипела я, но членораздельно так и не смогла заговорить.

— Тебе сложно говорить? — догадался адмирал. — В тебя вшит какой-то блок? Подчинение?

Я отрицательно замотала головой, отчего родные волосы растрепались. И вот тут-то мужчина вздрогнул.

— Какой запах… — простонал он и уткнулся носом в мои волосы. — Что ты сделала?

В ответ я сунула ему в руку парик, мол, ты что, слепой?

— Так… — он принялся щупать, что же такое попало в его руку, сам при этом продолжал второй рукой держать меня за талию, а носом вдыхать мой аромат. — Это парик?

Нет, теперь я совсем его не поняла.

— Хрогс, я не собирался никому говорить, но раз уж такое дело… — Он замолк, продолжая дышать мной, а потом неожиданно выдал: — Я практически ничего не вижу. Мои глаза, как и прочее тело, пострадали от взрыва во время военной операции. И если всё остальное мне уже вылечили, то глаза заживают не так быстро.

Мамочки! Так вот почему он не отреагировал на снятие парика? О, Боже, его глаза…

Я протянула руку к его лицу, не решаясь снять очки и взглянуть на них без каких-либо помех. А вдруг это навредит ему? Поэтому просто приложила ладонь к щеке, от колкой щетины побежали мурашки.

От моего прикосновения он вздрогнул, а я только сейчас заметила, что плачу. Причём плачу сразу по нескольким причинам: и его жалко, и себя, потому что так хочется, чтобы он меня узнал, но при этом говорить пока не могу. Только рыдать.

— Что ты делаешь? — спросил он после того, как я не выдержала и протяжно всхлипнула. — Плачешь? Зачем? Морф меня вылечит, ему не впервой. И нас всех от тыршванкской лихорадки спасёт.

Я зарыдала ещё сильнее. Ну, раз уж меня спалили, и терять больше нечего.

— О, космос, я как-то не предполагал такую реакцию…

А вот тут я слегка разозлилась. Я тут, понимаете ли, сочувствую ему изо всех сил, а он! Что это за интонации? Типа я ненормальная? Ну, нет, сейчас я ему покажу!

Решительно поставив контейнер с шубой (который до сих пор держала в руке) прямо в раковину, я всё-таки сняла с него очки и… поцеловала. Вот так вот взяла и рискнула!

Адмирал явно от меня такого не ожидал. Он застыл, а потом… потом его губы смяли мои и принялись жадно пробовать меня на вкус. Познавать. Подчинять. Мамочки, как бы мне от такого напора в обморок не упасть!

Арнад Томмон, адмирал космофлота Федерации миров галактики Млечного пути

То, что сделала Элия, повергло меня в шок. Нет, что такое поцелуй и как им заниматься, я знал, но делал это всего лишь с двумя женщинами, теми самыми, на которых собирался жениться. И да, обычно такого рода действие – серьёзный шаг, по крайней мере, у альвиан, не говоря уже о фаргонианах.

Хрогс, это просто невозможная девушка! Как от неё оторваться, если она такая вкусная? Такая горячая, порывистая, манящая…

Сам не заметил, как с губ переместился на шею, вновь вдохнул её неповторимый аромат, отдалённо напоминавший альвианские ягоды пха. Это просто какое-то сумасшествие. Я ещё никогда не терял голову настолько, что позволял себе такое. Поцелуй практически с незнакомкой, в туалете, в эпицентре тыршванкской лихорадки.

Форменное сумасшествие!

— О, Боже, не дай мне сойти с ума! — простонала девушка прямо мне в рот. — Ой! Я снова могу говорить!

Поцелуй пришлось прервать. И вроде бы надо радоваться, что мы не зашли дальше, потому что лично я был в полной боеготовности, но как-то не радовалось.

— Что с тобой произошло? Почему ты не могла разговаривать? — Дал себе мысленного тумака в надежде успокоить разбушевавшиеся гормоны.

Помогло слабо, но накидываться на девушку я больше не собирался. Вдруг не смогу остановиться? Что-то как-то странно я себя чувствую. Может, так проявляется тыршванкский вирус? Но для него вроде рановато, только-только начался инкубационный период.

— Спазм сжал горло от сильных эмоций, — ответила Элия, отвлекая меня от внутреннего раздрая. — А когда ты сказал про свои глаза, так и вовсе не справилась с чувствами.

Ох, что она со мной творит? Каждым словом, словно тараном в грудь бьёт, проникая в самое сердце.

— Понимаешь, дело в том, что мы… — она нервно сглотнула, я даже испугался, вдруг она опять перестанет говорить, но нет, Элия продолжила: — Мы с тобой давно знакомы.

— Что? — Вот это сюрприз! — Как?

— Ты помнишь, как менее двух лет назад, а если быть точной, то один галактический год и девять месяцев, ты проводил спасательную операцию с инсектоидами?