Таймер

Самыми большими оплотами были Китао и Джефферсон. В них проживало примерно по миллиону человек. А самыми малонаселенными считались Силенд и Колумбия, население которых едва превышало сто тысяч, что во многом было продиктовано их удаленностью и не лучшими климатическими условиями. Помимо ТТВ 19 огромное количество людей погубили им же подобные. Миллионы сгорели в атомном пламени, принесенные в жертву последним амбициям исчезавших держав, ещё больше погибли от голода, холода и болезней, и многие просто умерли, не успев оставить после себя потомства.

В настоящее же время естественная убыль населения в оплотах стабилизировалась, контролировалась, но пока что стояла цель сохранить численность человечества на одном уровне, хотя кое-где наметились тенденции роста. Данные по неохваченной оплотами территории были противоречивы и точно неизвестны, но примерное количество людей соответствовало официальной статистике.

– Лёш, привет! – раздался окрик.

Парень отвлёкся от чтения и увидел, что на дороге напротив стоят его соседи. Мальчишка и девчонка. Переехали недавно. Ребята были на велосипедах.

– Не хочешь покататься? Мы новые велики решили протестировать.

– Спасибо за предложение, но я что-то устал сегодня.

– Патрулировали? Всё спокойно вокруг?

– Да, но я бы всё-таки не рекомендовал удаляться от стен оплота слишком далеко.

– Ладно, – кивнул мальчишка, – мы уже взрослые. Я на военных сборах был лучшим в группе.

После этой фразы он деловито похлопал рукой по автоматическому пистолету, закреплённому в кобуре на боку, и украдкой взглянул на девчонку.

Алексей усмехнулся. Неужели всего несколько лет назад он был таким же? Хорошо, что действительно угроз за пределами оплота практически не было. По крайней мере тех, до которых легко добраться на велосипеде.

– В другой раз покатаемся, – махнул рукой Жуков.

Ребята попрощались с ним веселым перезвоном велосипедных звонков и покатили по улице в сторону окраины.

Алексей задумался, глядя даже не им вслед, а куда-то в пустоту.

По законам оплота человек становился полностью совершеннолетним в пятнадцать лет. С этого времени он мог вступать в брак, участвовать в выборах, служить в вооруженных силах и даже имел право покинуть стены оплота, чтобы жить своей независимой жизнью. Женщинам рекомендовалось родить до двадцати двух лет. И хотя это не являлось обязательным, почти все добросовестно следовали означенной установке.

Всю заботу о детях общество брало на себя. Можно было оставить ребёнка или отдать на воспитание в детский центр. Ситуации встречались разные. Например, если женщина рожала в шестнадцать, то она вполне могла ещё почти семь лет быть матерью и заботиться о своем малыше, видеть его первые шаги и самой подготовить его к будущей самостоятельной жизни. Многие выбирали такой путь, но многие и отказывались. Причем, их поступок не всегда был продиктован мелочными эгоистичными побуждениями. Просто люди думали по-разному.

Кто-то считал, что пусть ребёнок сразу растет и не привыкает к родителям, которых точно не станет в его раннем детстве, а другие наоборот хотели дать своим деткам как можно больше тепла и ласки за те короткие годы, что были отведены им судьбой. Нужно отметить, что детство в новом мире тоже протекало иначе. Поскольку обществу требовались профессионалы для обеспечения жизнеспособности, то и детей готовили к взрослой жизни раньше. Школа начиналась для них с пяти лет, и уже через три года делался выбор основного направления развития малыша, а фактически – его будущей специальности. До тринадцати лет человек овладевал базовыми навыками своей профессии и мог выполнять несложные задачи. Очень малый процент населения так и останавливался на этом этапе обучения, а большая часть занималась углубленным изучением своего дела, чтобы к семнадцати годам быть полностью готовыми специалистами.

Алексей тряхнул головой. Где-то вдалеке гремел гром. Показалось даже, что мелькнула зарница.

– Хозяин, пусти на огонёк! – у калитки стоял друг Алексея, Дмитрий Белый.

– Привет! А ты что, уже закончил репетицию?

– Не совсем. Исполнитель роли Одиссея ногу сломал… Мы так, быстренько пробежали по сценарию и разошлись.

– Понятно, всё Древней Грецией балуетесь. Какао будешь?

– Я сам удивляюсь. Такая древность, но актуально и по сей день. И народ интересуется. Наливай, – произнёс Дима, проходя по дворику и присаживаясь на скамейку рядом с Алексеем.

Театр буквально пережил второе рождение. Конечно, это был не тот высокопрофессиональный театр ушедшей эпохи с его вымуштрованными балетными танцорами, оперными певцами и вживавшимися в роль актерами. Новый театр деятели культуры прошлого презрительно назвали бы «паршивенькой самодеятельностью». Но людям нравилось смотреть прежде всего на искренность игры любителей, которые делали это с душой в свободное от работы время и собирали значительные аудитории. Вот и друг Алексея – Дмитрий Белый, служивший с ним вместе три года, сейчас занимался написанием театральных постановок в последний год своей жизни.

Кино практически исчезло как вид современного искусства. Новые режиссеры моделировали в виртуальном мире всё, что было доступно их разуму и выпускали свои творения на суд зрителей. Но хорошие старые фильмы XX-XXI веков нравились достаточно многим. Люди собирались вечерами большими компаниями и частенько их пересматривали.

– А может тебе чего посущественнее предложить? Ты ел вообще? Я могу пару брикетов достать. Рыбный вкус, говяжий, оленина… хоть медвежатина. Да у меня все добавки вроде имеются, – улыбнулся товарищу Алексей.

– Я пару пилюль по дороге сюда проглотил. Хочу просто выпить чего-нибудь горячего и сладкого. Потом, может быть, пару яблочек сорву у тебя. Что может быть лучше свежих фруктов! – ответил Дмитрий.

В новом мире практически пропала мясная кулинария. Проблема голода решилась в глобальном масштабе за счет синтезирования полезных веществ и необходимых витаминов в специальных пищевых пилюлях. По желанию им можно было придать различный вкус, а две-три таких пищевых таблетки с лихвой обеспечивали потребность человека в дневном запасе калорий. Да, это было вредно, но последствия такого питания могли сказаться только годам так к тридцати, что в сложившейся ситуации никого не пугало.

Готовили только по праздникам и важным событиям, но и тогда зачастую использовали вместо мяса ту же массу, что и для производства пищевых пилюль, придавая им соответствующий вкус разнообразными химическими добавками.

Существовали ещё поля традиционных культур, характерных для той или иной местности: их засеивали, обрабатывали и собирали урожай, но основу продовольственной безопасности они уже не составляли. Хотя в мирные пейзажи очень хорошо вписывались плантации кукурузы, пшеницы, риса, плодовые сады и ягодные питомники. Выросший на них урожай в основном использовался для питания детей.