Таймлесс. Изумрудная книга

— Лесли! — она что, совсем обалдела?

— Пардон? Неужели весь этот квест как-то связан с моим братом и путешествиями во времени? — Рафаэль убрал руки и остановился как вкопанный. — Разрешите поинтересоваться тогда, что он вам сделал?

— Перестань делать вид, будто ты вообще ни о чём таком не слышал, — сказала Лесли. — Наверняка вы с Гидеоном всё обсуждаете и постоянно перемываете нам косточки, — она подмигнула мне. Я не могла ответить ей ничем кроме удивлённого взгляда.

— Вовсе нет! — крикнул Рафаэль. — У нас вообще нет времени на нормальное общение! Гидеон постоянно выполняет какие-то секретные поручения. А когда он приходит домой, то сразу садится за секретные документы. Или, например, ляжет и уставится в секретные дырки в потолке. А бывает и того хуже: прискакивает Шарлотта и начинает нудить.

У него был такой несчастный вид, что мне захотелось снова подать ему руку, особенно когда он тихо прошептал: «Я-то думал, что мы друзья. Вчера вечером мне показалось, что нам хорошо вместе».

Лесли — может, лучше назвать её «моя подруга морозилка»? — лишь пожала плечами.

— Да, вчерашний вечер был очень милым. Но ведь мы совсем друг друга не знаем, давай начистоту. О какой дружбе может идти речь?

— Значит, ты просто использовала меня, чтобы определить эти координаты? — сказал Рафаэль и пристально посмотрел на Лесли, надеясь, наверное, что она тут же ему возразит.

— Как я уже говорила, жизнь часто бывает несправедливой.

Кажется, Лесли решила на этой ноте закончить наш разговор и потащила меня дальше.

— Гвен, нам надо спешить, — сказала она. — Сегодня миссис Каунтер распределяет темы рефератов. А мне совсем не улыбается возможность исследовать разливы в восточной части дельты Ганга.

Я обернулась и поглядела на Рафаэля, тот казался совсем сбитым с толку. Он попробовал засунуть руки в карманы и обнаружил, что никаких карманов в школьной форме нет.

— Ах, Лесли, ты только посмотри! — сказала я.

— … или о всяких племенах с непроизносимыми названиями.

Я вцепилась в её руку также, как несколько минут назад Синтия вцепилась в мою.

— Что это с тобой, солнышко? — прошептала я. — Почему ты решила так с ним обойтись? Это что, часть плана, о котором мне ничего неизвестно?

— Я всего лишь стараюсь быть осторожной, — Лесли смотрела мимо меня на доску объявлений. — О, ты только посмотри! Они предлагают услуги нового агентства по украшению и дизайну интерьеров. Кстати об украшениях… — она покопалась в блузке и достала тонкую цепочку, — ты только посмотри. Помнишь, перед тем, как начались твои путешествия во времени, ты дала мне этот ключ, я до сих пор ношу его как подвеску, ну разве не круто? Если меня спрашивают, я говорю, что это ключ от моего сердца.

Попытка отвлечь меня оказалась неудачной.

— Лесли, но ведь Рафаэль не виноват, что его брат оказался таким мерзавцем. Мне кажется, можно верить его словам, он действительно ничего не знает о секретных заданиях Гидеона. Он только приехал в Англию, только пришёл в нашу школу, он никого тут не знает…

— Не волнуйся, он найдёт достаточно людей, которые о нём позаботятся, стоит ему только захотеть, — Лесли упорно смотрела мимо меня. На её носу плясали рыжие веснушки. — Вот увидишь, завтра он обо мне уже и не вспомнит, и у него будет другая «малышка».

— Да, но… — и лишь увидев, как щёки Лесли предательски покраснели, я, наконец, всё поняла. — О, до меня, наконец, дошло! Твоё поведение вовсе не связано с Гидеоном, нет, ты просто влипла — влюбилась в Рафаэля!

— Глупости. Он вообще не в моём вкусе!

Ну да. Это всё объясняет. Лесли как-никак была моей лучшей подругой, мы были знакомы целую вечность. Пусть расскажет свои сказки кому-нибудь другому. Например, Синтии.

— Пойдём, Лес. Перед кем тебе тут притворяться?

Я рассмеялась.

Лесли наконец оторвала взгляд от объявлений и с улыбкой посмотрела на меня.

— Даже если это так! Сама подумай, что будет, если мы с тобой вдвоём поддадимся гормональным взрывам и сумасшествиям! Мы не можем себе этого позволить, даже на секунду! Хватит и того, что одна из нас не совсем адекватна.

— Вот уж спасибо.

— Но это правда! Все твои мысли заняты только Гидеоном, поэтому ты просто не осознаёшь, насколько серьёзно наше положение. Тебе нужно, чтобы кто-то постоянно возвращал тебя с небес на землю. И этим кем-то буду я. Ни за что не позволю этому французику меня охмурить, и точка!

— Ах, Лес! — неожиданно для себя я повисла у неё на шее. Ни у кого, ни у кого, ниукогошеньки на всём белом свете нет такой чудесной, сумасшедшей, умной подруги как у меня.

— Но как же это ужасно, что ради меня ты лишаешь себя возможности быть любимой и счастливой.

— Ой, только не надо сразу так преувеличивать, — фыркнула мне на ухо Лесли. — Если этот парень хотя бы наполовину похож на своего брата, уже через неделю он разбил бы мне сердце, так и знай.

— Ну и что? — сказала я и хлопнула её по спине. — Оно ведь из марципана и легко может стать таким же, как прежде.

— Только не надо шуток! Марципановые сердца — это отличная метафора, которой я, кстати, очень горжусь.

— Ну да. Пройдут года, и тебя будут цитировать на отрывных календарях по всему миру, — сказала я, — «Сердце не может разбиться, потому что сделано оно из марципана. Метафора мудрой Лесли Хей».

— К сожалению, вы ошибаетесь, — послышался голос. Он принадлежал мистеру Уитмену, нашему учителю английского, который этим утром тоже выглядел слишком уж хорошо.

«А вы как считаете, из чего состоит женское сердце?», — меня так и подмывало задать ему этот вопрос, но от мистера Уитмена лучше держаться подальше. Он, как и миссис Каунтер, которая любила задавать нам рефераты на экзотические темы, мог быть таким же непреклонным, внешность его была очень обманчивой.

— И в чём же, скажите, тут ошибка? — спросила Лесли, забыв обо всякой осторожности.

Он посмотрел на нас с укоризной.

— Мне казалось, мы как следует разобрали с вами различие между метафорами, сравнениями, символами и аллегориями. По моему мнению, выражение «разбитое сердце» можно отнести к метафорам, но вот марципан — это что?

Кому это вообще интересно, скажите на милость? И с каких это пор уроки начинаются уже в коридоре?

— Символ… э-э-э… сравнение? — спросила я.

Мистер Уитмен кивнул.

— Именно сравнение, хоть и довольно слабое, — рассмеявшись, добавил он, — через миг выражение его лица вновь стало серьёзным. — Ты выглядишь уставшей, Гвендолин. Вероятно, позади целая ночь без сна, полная сомнений и размышлений о том, как устроен мир, не так ли?

Ну, уж… это его точно не касается. И сочувствующая интонация тут тоже ни к чему, пусть и не надеется выдавить из меня слезу.