Тайна чёрного кинжала

— Вольно! Слушай мою команду! В колонну по пять стройся! Сегодня бежим в парк имени Первого мая! Налево! Бегом марш!

Ворота открылись, и мы выбежали из стен института. Пересекли Волчаевскую улицу, между домами по тротуарной дорожке выскочили на Слободской переулок, дальше по Самокатной улице, мимо завода Кристалл и вот, наконец, Золоторожская набережная Яузы, наш любимый Детский парк культуры и отдыха Имени Первого мая. Парк создали в конце сороковых годов двадцатого века, сразу после Второй мировой войны, но деревья здесь ещё более старые. До революции парк располагался на обоих берегах Яузы, был засажен редкими растениями, с беседками, статуями, с целой системой прудов и каналов. Вся территория парка, включая нынешнюю территорию завода «Кристалл», принадлежала сначала князьям Салтыковым, потом графьям Головкиным, а затем князьям Разумовским. Пешеходные дорожки усыпаны жёлтыми, красноватыми и даже оранжевыми листьями. Мы бежим по аллеям вдоль террас, на которых растут старые канадские тополи и черешчатые дубы с большими широкими стволами и раскидистыми кронами. Воздух насыщен кислородом. В Москве пока нет такого огромного количества автомобилей, и загазованность ещё не стала проблемой центра города.

Добежав до спортивной площадки, мы размяли мышцы различными гимнастическими упражнениями и, разбившись на команды, сыграли по два пятиминутных тайма в футбол.

Обратная дорога прошла бы также обычно, как и раньше, если бы ко мне не подбежал Гуревич.

— Колёк, давай к Таньке заскочим! — Сашка вторую неделю встречался с девчушкой семнадцати лет, симпатичной на мордашку, но, как мне показалось при нашем первом знакомстве, хитрой и стервозной.

— На построение не успеем, — попытался остановить его я.

— Да ладно, успеем, Птур наших, как всегда, заставит ещё три круга по плацу намотать.

Поняв, что Гуревич от меня не отстанет, я кивнул ему:

— Хорошо, на пять минут.

Незаметно отделившись от нашей колонны курсантов, мы с Сашкой рванули к дому Тани, располагавшемуся буквально в трёхстах метрах от проходной Военного института.

Обогнав меня, Сашка забежал в подъезд. Я немного от него отстал и в этот момент услышал женский голос, сдавленно выдавливающий из себя слово:

— Помогите!

Подняв голову, я увидел маленького ребёнка, выпавшего с балкона, но в последний миг зацепившегося пальцами за его карниз и висящего на высоте шестого этажа. Из окна застеклённого балкона по пояс высунулась женщина, видимо, мать малыша, пытающаяся дотянуться до него.

Думать не было времени, и я, подпрыгнув, уцепился за балкон второго этажа, подтянулся, забросил ногу на карниз, в каком-то неимоверном усилии подтянул себя и вылез на поручни балкона. Переместился ближе к стене, левой рукой опираясь на фасад здания, оттолкнулся от ограждения балкона и, схватившись за балкон третьего этажа, подтянул себя вверх. Наверное, в эти минуты меня можно было принять за человека-паука, так быстро я перемещался снизу — вверх. И вот уже я перемещаюсь по балконному ограждению пятого этажа. В тот момент, когда моя правая рука тянулась к ребёнку, его пальчики разжались, и он полетел вниз…

Как я успел подхватить его, объяснить сложно. Дёрнувшись к падающей девочке, моё тело вдруг почувствовало сопротивление, как будто я находился в воде, а мир вокруг замер в оглушающей тишине. С одной стороны пространство сопротивлялось моему движению, с другой оно сдерживало меня от падения. Мне казалось, что я просто наклонился вперёд, схватил ребёнка двумя руками, выпрямился и спрыгнул внутрь балкона.

После этого мир пришёл в обычное состояние, и мои уши разорвал крик матери, которая решила, что её малышка упала. Выглянув с балкона, я крикнул мамаше, что всё хорошо и девочка со мной. В ответ раздались громкие рыдания. В это время дверь балкона открылась и на него выглянул мужичок в трусах, с недоумением смотрящий на меня.

— А что здесь происходит?..

Отдав мокрой от слёз женщине спасённого ребёнка, не стал слушать слова благодарности, а быстро сбежав по лестнице, остановился на третьем этаже возле квартиры девушки моего друга. Позвонив в двери, я думал забрать Сашку, но открывшая мне дверь Татьяна сказала, что он только что убежал. Я развернулся, чтобы уйти, но её неожиданно сильная рука схватила меня и затащила в прихожую.

— Юра, подожди, — коридор прихожей был узкий, и Таня практически прижалась ко мне своей не маленькой грудью, которая частично выглядывала из-за расстегнувшейся верхней пуговицы халатика, — мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Зачем? Разве у тебя есть какие-то тайны от Саши? — слегка удивился я.

— Ты не понимаешь. Я объясню. Дело в том, что я не люблю Сашу. Мне нравишься ты! — И она потянулась ко мне губами, пытаясь поцеловать.

— Притормози, подруга! — Чтобы остановить её порыв, мне пришлось наклонить голову, убирая свои губы в сторону, а руками, схватившись за её плечи, отодвинуть Таню.

— Ты красивая девчонка, но Сашка мой друг, и даже если бы ты мне нравилась, то я бы никогда не встал на его пути.

— Что?! — из всего мною сказанного Татьяна поняла только то, что она мне не нравится. — Почему это я не нравлюсь тебе?

— Извини, но как говорят англичане «the tastes are different», ты хорошая девушка, но не в моём вкусе.

— Пошёл вон! — резко отодвинувшись от меня, Танька распахнула дверь.

Посмотрев на её исказившееся в гневе лицо, я понял, насколько правы люди, когда говорят, что от любви до ненависти один шаг.

Выскочив из подъезда, я побежал в институт. На построение успел в последний момент и на удивление никто не заметил моего отсутствия, кроме командира группы, которому я сказал, что заскочил в туалет.

Глава 6

Праздники и тренировки.

В советские времена праздникам уделялось большое внимание. Люди много работали и хотели отдыхать. Трудовой календарь был единым для всех, и дней, окрашенных красным, ждали с нетерпением. К ним готовились, о них говорили, их ждали.

7 ноября в СССР отмечался государственный праздник Великой Октябрьской Социалистической Революции. Вы спросите, а почему революция октябрьская, а праздник 7 ноября? Просто это расхождение в старом и новом стиле календаря. 26 января 1918 года Советом народных комиссаров был принят Декрет о введении в Российской республике западноевропейского календаря, нормативно-правовой акт о переходе Советской России на григорианский календарь. В этот день весь советский народ шёл на митинги и смотрел праздничный парад советских войск на Красной площади.

Самые счастливые курсанты ушли в увольнение, ну а мы, подстёгиваемые ПТУРом, в честь прекрасного праздника бежим малый марафон двадцать километров. Наши ежедневные тренировки дали свой результат. Кто быстрее, а кто под конец черепашьим ходом, но все наши ускоровцы смогли выдержать это испытание и прийти к финишу.

В казарме царила безмятежная суматоха. Офицеры отсутствовали, а курсантский состав занимался тем, чем хотел: кто-то писал письма родным, кто-то сидел в Ленинской комнате и грыз гранит науки, а большая часть отдыхала на своих кроватях.

Лениво переворачивая страницы учебника по бронетанковым войскам, я понял, что учиться сегодня не хочу, и уже поддался общему весёлому настроению, подумывая переодеться в гражданку и махнуть в самоволку на пару часов подышать воздухом свободы, когда в Ленинскую комнату заскочил мой друг Гуревич. Его раздувающиеся, как у быка, ноздри и налитые кровью глаза сказали мне о моём ошибочном решении не говорить Сашке про приставания его подруги.

С момента, когда мы забегали к ней, прошло больше трёх недель. И всё это время нам не давали увольнительных, а единственная попытка моего товарища перелезть через забор института закончилась провалом. И хорошо, что его поймал наш дежурный по институту, а не комендантский патруль, иначе Сашка не отделался бы семью нарядами.