Тайна декабриста. Сборник повестей

Он не спеша оделся, запер в стол бумаги, отключил телефон.

— Ну вот, господа, теперь я готов. Пожалуйста… надевайте браслеты.

Мицуда протянул свои худые руки.

Глава 6 Дядюшка Случай и тетушка Оказия

Искусство разведки — это вроде игры в футбол. Футбол — прекрасная игра. Но лучше, чем футбол, и лучше, чем всякая другая игра, — игра в охоту на человека.

Английский генералБаден-Пауэлл

Счастливый случай позволил нам познакомиться с любопытной рукописью. Она готовилась к выпуску в свет в Дублинском издательстве.

На фоне мутного потока криминальной литературы, напичканной ужасами и непристойностями, которая захлестнула книжные рынки Европы и Соединенных Штатов, среди всех этих “черных серий” и похождений суперменов выгодно выделялись документальные книги, написанные либо разведчиками, ушедшими на покой, либо непосредственными участниками сенсационных событий, либо умелыми журналистами, соглядатаями тайн. Авторам их не было надобности выдумывать. И все-таки эти книги по занимательности и остроте ситуаций оставляли далеко позади любой приключенческий роман.

Мы ведем речь о книге “Засекреченный легион”, в которой отставной агент английской разведки делится некоторыми воспоминаниями. Время сгладило остроту событий, история рассекретила многое из того, о чем он рассказывает. Но, по вполне понятным соображениям, автор предпочел скрыться под псевдонимом Патрика Филби.

“Древние создавали свои мифы, — пишет он. — Современность создает свои. Один из таких мифов — “Сикрет интеллидженс сервис” (“Секретная осведомительная служба”). Она — вездесущая и всевидящая — присутствует во многих романах — но увы! — такой службы никогда не существовало. Есть секретные службы военной, морской и воздушной разведок, носящие соответствующие шифры, существует “Скотланд Ярд” с его особым отделом [11] и другие учреждения, традиционно связанные с защитой колониальных интересов британского империализма, но “Сикрет интеллидженс сервис” была и остается таким же мифом, как неподкупность знаменитого полковника Т.Е.Лоуренса.

11

Шотландское подворье — английская уголовная полиция.

Армейская служба разведки именовалась “М.И.”, и при ней во время второй мировой войны были созданы две организации специально для оккупированной Франции — “РФ” и “Ф”. Они были тесно связаны с подпольными организациями Французского Сопротивления и занимались, главным образом, вопросами диверсий и саботажа.

Приводим одну из глав этой книги, имеющую непосредственное отношение к “Аргусу” и его создателю.

… Стук в дверь костяшкой согнутого пальца, тихий, как шепот. Открыв дверь мансарды, посетитель видит скромную обстановку — стол, два стула, койку, умывальник — жилище рабочего человека. Видит хозяина — высокого, стройного, горбоносого человека, чисто выбритого, в дешевом пиджаке и черном свитере.

— Месье Роше?

— Да, это я. Входите.

Невозмутим, как изваяние Будды. Вытирает руки полотенцем, указывает на стул.

— Садитесь.

Посетитель подает свою визитную карточку: “Томас Брукман и сыновья (инженеры), лимитед, 21–25 Табернейклстрит, Лондон”.

Даже бровью не пошевелил.

— Чем могу служить?

— Давно искал встречи с вами.

— Я слушаю.

— Месье Роше, имею к вам очень небезвыгодное предложение.

— Так.

— Наша фирма закупила у вашего завода электрооборудование. Вас устроила бы продолжительная, хорошо оплачиваемая командировка в Англию, месяца на три, за счет нашей фирмы?

— Ваша фирма, насколько мне известно, производит деревообрабатывающие станки. Чем же могу быть вам полезен я, простой мастер?

— Эти станки работают на электрооборудовании нового типа, патент на которые принадлежит вашему заводу. По соглашению, монтировать его должны ваши специалисты. Руководители предприятия, в частности, главный инженер месье Клавель, дали на вас самые благоприятные рекомендации.

— Ясно. А если я откажусь?

— Тогда дирекция завода сделает из этого свои выводы, не совсем для вас благоприятные…

Роше садится за стол против “Брукмана и сыновей” и говорит чуть насмешливо:

— Ну, положим, насчет месье Клавеля вы врете. Карты на стол, мистер Брукман.

Он встает, ставит правую ногу на стул, рука в кармане.

— Оставим эту детскую игру. Мы с вами уже вышли из того возраста, когда забавляются жмурками.

— Заверяю вас, что к французским правительственным органам я не имею никакого отношения.

— Верю. Из этого следует, что если я наотрез откажусь, вы предложите 1лне единовременно чрезвычайно крупную сумму. Вы, несомненно, уполномочены на это. В случае отказа вы попробуете похитить меня. Или что-нибудь еще хуже… Вроде пули в затылок.

Мистер Брукман тоже встал.

— Месье Бертон, разрешите назвать вас подлинным именем. Я знаю, вы бывший макизар [12] , умный и храбрый человек. Не подумайте, что я какой-нибудь банальный убийца…

— Оружие на стол, мистер Брукман, — сказал Бертон, не вынимая руки из кармана.

Мистер Брукман, не колеблясь, вынул из кармана небольшой пистолет необычной формы и протянул его рукоятью к Бертону.

Бертон с любопытством посмотрел на оружие.

— Это что-то новое.

12

Подпольщик (франц.).

— Бесшумный. Пневматика. Стреляет микроскопическими ампулами, снаряженными курареподобным ядом. Кстати, яд получен химическим путем и по силе действия в десять раз превосходит свой прототип. Смерть наступает в какие-то доли секунды.

Бертон усмехнулся и положил пистолет на стол. Взял сигарету и выхватил из кармана… зажигалку, оформленную в виде миниатюрного пистолета. Закурил и бросил свое “оружие” на скатерть.

— Это будет джентльменский разговор?

— Да, месье Бертон.

Чертовское самообладание было у этого француза.

— Прежде всего, вы должны понять, что провокация, подкуп, угрозы, шантаж и тому подобное — это средства, которыми никто и никогда не смог и не сможет от меня ничего добиться, — сказал Бертон.

— Повторяю, разговор джентльменский. Вы получите обратно все, что потеряли здесь, и вам будет обеспечена безопасность.

— И вы сказали?…

— Я сказал — “нет!”.

Мистер Брукман опустил голову.

— Я тоже прошел через это…

— Вы? Каким образом?

— Я работал в отделе “РФ”… Вы, конечно, знаете, что скрывалось за этим кодовым обозначением. В сорок четвертом году, незадолго до парижского восстания, я выбросился с парашютом на территорию Франции, имея особое задание. Купол моего парашюта накрыл верхушку дерева, я повис в десяти метрах от земли. Пришлось перерезать стропы ножом. При падении в темноте рука с ножом подвернулась, и в момент удара о землю лезвие вошло в бедро. Эта оплошность чуть не стоила мне жизни. К счастью, меня подобрали люди, сочувствующие Сопротивлению. Но проклятые немецкие ищейки все-таки разыскали меня… Я не мог передать важное сообщение руководителям группы “Мистраль”…

— “Мистраль”?!

— Да!

— А кому оно было адресовано?

— Человеку с кличкой “Зевс”.

Бертон положил на стол крепко сжатые кулаки.

— “Зевс” — это я.

— Не может быть!

— Может. А вы — “Пифагор”. Мы ждали человека под этим псевдонимом, который должен был доставить нам сведения о немецкой агентуре, проникшей в ряды Сопротивления.

— Я — “Пифагор”. Черт побери, что делают дядюшка Случай и тетушка Оказия, эти удивительные режиссеры!

— Удивляться нечему. Случайность в этих положениях играет иногда огромную роль. Да, впрочем, и случайности нет, есть неизвестные нам причины: не зная их, мы не в силах противостоять последствиям.