Тайна девственницы

– К тому же, я полагаю, вы думаете о своей печати. Что, если вы будете приглашены к полному доступу в мою коллекцию, вы сможете самостоятельно выяснить, соврал я вам о печати или нет. Так вот, повторяю еще раз, – я ее не брал и не прячу от вас.

– Я и не думала об этом, – солгала она.

– Ну конечно же, нет… – спокойно ответил он. Танец закончился. Ратборн предложил ей руку и проводил из центра зала.

– Могу я еще кое о чем спросить вас, милорд?

– Спрашивайте.

– Помимо того, что это важный, редкий и бесценный артефакт, почему еще вы так интересуетесь этой печатью?

– Моя дорогая мисс Монтини, – он подозрительно посмотрел на нее, – я думал, что многие могли бы меня понять.

– А если я не понимаю?

– Теперь я вижу. Вы хотите выяснить, что именно я знаю и чего не знаю о ней. – Его взгляд стал жестким. – Я думал, что вы более проницательны, чем на самом деле.

– Простите, я не хотела разочаровывать вас.

– И не позволяйте себе делать это снова.

Она посмотрела на него. Нет, и все-таки она никогда не смогла бы работать на такого мужчину.

– Да, милорд.

– Как вы знаете, Амбропия была чрезвычайно богатым городом, в нем было огромное количество сокровищ. Тот, кто найдет город, сможет подать прошение о том, чтобы все сокровища из найденного им города пошли в его коллекцию и принадлежали не только Антикварному совету, но и ему лично. Либо сможет потребовать денежного вознаграждения в размере всех находок. Это… гигантская сумма. – Его глаза заблестели. – Он сможет сам выбирать, какие артефакты продавать, а какие оставлять себе. Немыслимая удача. Это невозместимо. Это бесценно. Все, что он найдет, будет настолько редко и уникально, что коллекционеры будут ночами обивать его пороги. Это будет лучшая коллекция во всем мире! Ради этого, мисс Монтини, мужчины вроде меня пойдут на многие ухищрения, лишь бы стать первым.

– Понятно.

– Да, думаю, вы можете себе представить. – Ратборн подошел к Габриэле ближе, и она почувствовала спиной стену. – Возможно, прежде чем принять мое предложение, вы захотели бы лично посмотреть на то, что у меня уже есть на данный момент?

Позади лорда Ратборна Габриэла заметила Натаниэля, который смотрел на них с беспокойством. Габриэла спокойно встретила взгляд лорда Ратборна.

– С превеликим удовольствием.

– Прекрасно. Давайте с вами договоримся на послезавтра. – Улыбка скривила его губы. – Вы можете прихватить с собой мистера Харрингтона, если хотите. Так вы сможете чувствовать себя в большей безопасности.

– Я совсем не испугана, милорд, – решительно ответила Габриэла.

– Нет? – улыбнулся Ратборн, поднося ее руку к губам. – Я так понимаю, что ваш брат думал, что эта печать вместе с другими подобными ей может стать путеводной нитью к Тайне девственницы.

– Две печати, скорее всего. – Она на секунду задумалась. – Его предположение базировалось на рисунке одной из них, которая была у него. Но также он полагал, что даже с двумя другими печатями сообщение может быть не расшифровано.

– Как интересно, – произнес Ратборн.

– Правда? – Она пыталась понять, о чем он думает. – Почему?

– Потому что, моя дорогая мисс Монтини, из всего, что мне удалось прочитать и собрать об этих печатях, даже не видя лично печать вашего брата, разумеется, у меня есть подозрение, что одна из трех печатей у меня есть.

Глава 15

– Что вы о себе возомнили? Как вы себя ведете? – процедил сквозь зубы Натаниэль, через силу вежливо улыбаясь. Он схватил Габриэлу за локоть и потащил за собой к выходу.

– А что вы делаете? – Она тоже улыбалась сквозь стиснутые зубы.

– Я хочу увести вас отсюда, чтобы поговорить наедине. – Он открыл перед ней дверь и повел по коридору.

– Куда мы идем?

– Во внутренний двор, – пробормотал он.

Внутренний двор не был самым уединенным местом в доме, в нем мог прогуливаться кто угодно, но про него мало кто знал из приглашенных. И Натаниэль не смог придумать ничего лучше. Он направил Габриэлу в сторону распахнутых настежь французских дверей. Они спустились по трем большим ступеням во дворик. Там стояло несколько скамеек, окруженных деревьями. Урны, украшенные цветами, и несколько древних статуй по краям дорожек. Сад очаровывал своим спокойствием и изяществом, и если бы ночь была менее насыщена событиями, то этот сад мог бы стать идеальным местом для романтичного свидания.

К счастью, внутренний дворик казался пустынным.

Габриэла выдернула руку и подняла на Натаниэля глаза.

– Может, объясните ваше поведение, Натаниэль?

– Мое поведение? – У него сдавило горло. Он прокашлялся и произнес, четко выговаривая каждое слово: – Вы хотите, чтобы я объяснялся?

– Именно! – Она скрестила руки на груди. Да как он смеет так с ней обращаться? Как смеет говорить с ней в таком тоне? – Не стесняйтесь!

– Хорошо, – хмыкнул он, – что вы делали с лордом Ратборном?

– Мы танцевали, – сказала она, глядя в сторону. – Кстати, он прекрасно танцует.

– О нет… – Натаниэль раздраженно покачал головой. – Вы не просто танцевали, вы устроили ему допрос!

– Вы когда-нибудь лично встречали лорда Ратборна?

– Нет.

– Он не принадлежит к тому типу мужчин, который любит отвечать на вопросы.

– Не лгите мне, я не первый день знаю вас и все вижу по выражению вашего лица.

Ее брови удивленно приподнялись, и она взмахнула руками.

– И что это за выражение?

– Вы сами знаете.

– Боюсь, что не имею понятия, о чем вы говорите, – высокомерно произнесла она.

– Как же вы не возьмете в толк, Габриэла, что это не игра. – Его голос понизился, и он подошел ближе. – Лорд Ратборн – опасный человек!

– А мне показалось, что слухи о его репутации… – Габриэла демонстративно подняла голову, – преувеличены.

– Вы можете хоть иногда рассуждать здраво?

– Что вы хотите этим сказать?

– Лорд Ратборн – человек, способный пойти на все, чтобы получить желаемое.

– И?

– И? Я видел, как он смотрел на вас. Все, чего он желал там, в центре зала, – были вы!

Габриэла вспыхнула, взглянула Натаниэлю в глаза и вдруг засмеялась.

– Какая чушь!

– Чушь, говорите? – нахмурился он. – Вы хоть представляете, как соблазнительно вы выглядите в своем персиковом платье? Какая страсть исходит от ваших сверкающих глаз? Как вы можете быть одновременно ранимы и непреклонны? Абсолютно неотразимы и при этом недостижимы?

– Вы правда думаете, что?.. – Ее лицо озарилось догадкой. – Да вы ревнуете!