Тайна двух медальонов

Фолькер Лупинус внимал ей с удивлением. Когда она сделала небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, он быстро выпалил:

— Это же целая наука! И как вам ее удалось постичь, мадам?

— Ну, помилуйте, — отозвалась Каролина, — стоит ли удивляться, если этому посвящаешь годы! — И она мысленно поблагодарила Оскара Уайльда за множество исторических фактов, которые он привел в своем «Портрете Дориана Грея». А себя похвалила за то, что во время перелета в Париж не поленилась еще раз перечитать книгу. Изобразив на лице смущение, она сказала: — Совсем осипла. У вас не найдется чего-нибудь выпить?

Фолькер вскочил.

— Разумеется. Может быть, красного вина?

В ответ она кивнула. Диксон не спускала с Фолькера глаз. Молодой человек порывисто открыл дверцу письменного стола и вытащил пузатую бутылку.

Каролина поморщилась и сказала:

— Господин Лупинус, я лучше выпила бы чего-нибудь теплого. Может, кофе? Это вас не затруднит?

— Вовсе нет, одну минуту. Кухня рядом.

Миссис Диксон посмотрела ему вслед. Затем перевела взгляд на стол, где лежал медальон. Взяла его в руки…

Кофе, который вскоре принес Фолькер, был крепкий и горький. Миссис Диксон сделала пару глотков и отодвинула чашку в сторону.

— Давайте перейдем к делу! Мы немного заболтались. Вам известна цена медальона?

От неожиданности молодой человек вздрогнул. Это было настолько заметно, что не ускользнуло от внимания Каролины Диксон. Фолькер почувствовал свою промашку и покраснел.

— Это, конечно, не драгоценные камни Ричарда Третьего, — пробормотал он, запинаясь, — на нем не лежит груз истории…

— Да нет, и у этого медальона есть свое прошлое, — прервала Каролина и прикрыла глаза, — может быть, даже не менее интересное и волнующее.

— Однако во сколько бы вы его оценили, мадам? — уцепился Фолькер.

— Скажите, кроме меня вы еще кому-нибудь предлагали медальон?

— Что вы имеете в виду?

— Вчера вы упоминали о чем-то подобном.

— Нет, прямо не предлагал. Он находился… Вы не расскажете об этом Эрике? Он находился у заимодавца в закладе. «Заимодавец» — звучит странно, не правда ли? Я остро нуждался в деньгах. Ладно, не стоит вспоминать. По-вашему, я совершил грех?

Каролина Диксон отвела взгляд в сторону. Поправила очки и посмотрела на украшение. Затем медленно произнесла:

— Медальон не настоящий. Вам это известно?

Фолькер понурил голову. Он знал это. Старик Лекюр обследовал украшение, прежде чем принять его в заклад. Фолькеру и в голову не приходило, что медальон поддельный. Свадебный подарок отца Эрике — дешевая безделушка! Но медальон был имитацией, правда великолепной и тонкой, как сказал Лекюр, и все же — имитацией.

— Да, — признался Фолькер, — мне это известно.

— И вы забрали его только потому, что рассчитывали получить от меня больше, не так ли?

— О Господи, да. Я думал… Ну, есть же такие сумасбродные американцы… Я ведь вас совсем не знал.

— А теперь знаете, Фолькер? — Она схватила его за руку и заглянула в глаза. — Теперь вы меня знаете? — повторила ока.

— Я не продал бы его как настоящий, определенно не продал бы. Поверьте. Вы мне очень симпатичны, миссис Диксон.

Каролина отпустила его руку и отвернулась. Мягкая улыбка появилась на ее лице.

— И вы мне нравитесь, Фолькер, — тихо произнесла она. — Но что же нам теперь делать? Меня совсем не интересуют поддельные украшения, думаю, вы это понимаете. И в то же время вы нуждаетесь в деньгах. Я не хочу предлагать вам помощь, это оскорбило бы вас. Но вашей матери я могу… Я могу намекнуть фрау Гроллер. Она наверняка окажет вам поддержку.

— Ради Бога, не говорите ей об этом ни слова. Очень вас прошу. Эрика будет волноваться. Пожалуйста, обещайте мне это!

— Но я не могу обманывать свою подругу. Давайте тогда сделаем так: мы оба умолчим о том, что я вообще была здесь. От всех, согласны?

— Но Аннет, моя подружка, уже знает…

— Ну, хорошо, тогда сохраним эту тайну между нами троими. Договорились?

— Договорились!

Каролина Диксон крепко пожала его руку.

— Вы славный малый, — сказала она. Затем встала. — Как вы теперь поступите с медальоном?

— Отнесу его обратно Лекюру. Что-то ведь он мне даст за него? А через пару недель выкручусь из долгов.

— Это приличный ломбард? Наверное, он битком набит всяким допотопным старьем? Меня так и манят к себе парижские мелочные лавки. Где находится ваш ломбард?

— Неподалеку отсюда. На улице Вивьен. Владельца зовут Лекюр. Гюстав Лекюр. Его там всякий знает.

Она направилась к двери.

— Желаю вам счастья, Фолькер. Всего наилучшего!

— До свидания, мадам. Возможно, на каникулы я приеду в Берлин.

— Возможно, встретимся. — Голос Каролины звучал холодно и безучастно.

Час спустя миссис Диксон сидела за письменным столом своего гостиничного номера и писала письмо:

«Дорогой Ричард!

Провидению угодно, чтобы вы все оке отправились в «Jeu de Paume» в одиночестве. Через час улетает мой самолет. Прошлый вечер был восхитителен, Джеральдина Чаплин — просто чудо. Благодарю вас. Я охотно осталась бы. Но это противоречило бы заповеди вашего святого угодника Грэма, который говорил: «То, чего я хочу, — либо запрещено, либо аморально, либо приводит к беременности». И я добавила бы: либо неразумно. Повремените с возвращением на свое ранчо. У меня такое чувство, что мы скоро вновь свидимся. Кроме того, вам предстоит кое-что сделать: на улице Вивьен есть невзрачная лавчонка, мне с трудом удалось ее обнаружить. Владельца зовут Гюстав Лекюр. Меня интересует все, что связано с ним и его делом. Всё, Ричард. И пишите сами. У ваших парней отвратительный стиль. Вы меня понимаете. Утрите слезы, старый ковбой.

Ваша Каролина».

Глава 3

Апрель распрощался с ясными лунными ночами. Голубовато-зеленое мерцание разливалось над домами и улицами и проникало в темную комнату. Ирэна Бинц любила эти часы. Они располагали к мечтам и любви.

Мужчина, лежавший рядом с ней, спал. Его дыхание было легким и ровным, голова покоилась на ее плече, на губах застыла улыбка.

Молодая женщина села в постели. Когда она спустила голые ноги на пол, ледяной холод обжег подошвы. Ирэна пробежала по комнате и забрала с кресла свое белье.