Тайна геллании

Эдель вышла следом и, подобрав юбки, медленным шагом направилась к храму. А я шла чуть позади, вслушиваясь в тихий шепот гостей. Самые чувствительные смахивали слезы умиления, более стойкие сыпали в адрес невесты искренние комплименты.

Когда мы подошли к храму, я взяла руку Эдель и протянула ее советнику. Пальцы эмпатии едва заметно подрагивали. Но, почувствовав крепкую руку жениха, девушка расслабилась и вместе с ним вошла в храм. На этом мои обязанности руаны заканчивались. Следом за женихом и невестой в святилище должны были войти я и Владыка, а там уж – кто успеет втиснуться.

Дорриэн подал мне руку и, даже не взглянув в мою сторону, повел в храм. Холодное прикосновение его пальцев вызвало во мне неприятные ощущения, и я едва удержалась, чтобы не отстраниться, как сделала это несколькими часами ранее. Угадав мое настроение, Владыка скосил на меня глаз и еще крепче сжал мою руку.

Наконец венчание началось. Служитель храма попросил жениха и невесту опуститься на колени. Он долго говорил, и не все из его слов было мне понятно. Некоторые предложения он произносил на ветхом драгонийском, а возможно, и на каком-нибудь другом языке. Затем эмпат окунул руку в хрустальный сосуд, наполненный прозрачной жидкостью, и провел влажными пальцами сначала по лбу жениха, а затем по лбу невесты. То, что последовало за этим, заставило меня вспомнить о спазмах в желудке. Служитель достал кинжал и, сжав руку Воллэна, уверенным движением провел острием по его ладони. Затем то же самое он сделал с ладонью Эдель. Соединив руки новобрачных вместе, громогласно объявил, что теперь они одно целое и только боги могут их разлучить.

Глупые традиции! Резать руки только для того, чтобы почтить каких-то там богов, которых, я больше чем уверена, даже не существует. Когда служитель сказал все, что он намерен был сказать, толпа взорвалась восторженными аплодисментами. Со всех сторон посыпались поздравления, пожелания долго здравствовать и всегда оставаться такими же счастливыми, как сейчас. На молодоженов нельзя было смотреть без слез (это я в хорошем смысле слова). На их лицах было столько счастья, что даже я украдкой смахнула слезу, а когда подошла обнять Вола, растаяла окончательно. Разревелась и сказала, что никогда прежде не видела ничего прекраснее. Советник посмотрел на Дорриэна, который почему-то стоял в стороне ото всех, и ответил, что у меня еще все впереди.

Когда молодым супругам удалось протиснуться сквозь кольцо гостей, они сели в карету и покатили к замку. Я тоже не стала терять времени и запрыгнула в первый попавшийся экипаж, набитый престарелыми матронами. Остальные кареты были быстренько оккупированы гостями, и мы дружной цепочкой потянулись в Ирриэтон. Уже сидя внутри, зажатая между двумя пышнотелыми эмпатиями, я подумала: а почему не подождала, пока выйдет Владыка, и не поехала в его пустой карете? Но было поздно. Поэтому больше часа я тряслась в душном экипаже и выслушивала кудахтанье пожилых дам.

Одним словом, когда подъехала к Ирриэтону, настроение от нулевой отметки переползло где-то к минус пятидесяти. Вырвав свой плащ из-под туфли одной из пассажирок, я кинулась в комнату, чтобы хоть немного прийти в себя. Дверь в Сиреневую гостиную оказалась открытой, на кровати развалились эльфы вместе с принцем.

– Сколько можно тебя ждать? Мы думали, ты приедешь одной из первых.

– А получилось наоборот.

– Ну как, поговорили?

Я подарила Рэю такой многозначительный взгляд, что он предпочел заткнуться и больше ни о чем меня не спрашивать. Подозвав к себе феникса, стала гладить его, надеясь найти утешение в своем питомце. Феня правильно понял, что со мной что-то происходит, и безропотно опустился на кровать, заменив собой жилетку, которой мне сейчас так не хватало, чтобы выплакаться. Нервно поглаживая сверкающие перышки птицы, я смотрела на стену напротив и думала о своем довольно-таки двусмысленном положении. Я бросаю все ради Дорриэна и приезжаю в Драгонию. Но вместо того, чтобы показать, как он рад меня видеть, Дор играет со мной в странные игры. Непонятно, что он хочет этим сказать? Я – не Солея и падать перед ним на колени не собираюсь. Желает сделать свою жизнь интересней и богаче на переживания, и я ему в этом помогу.

– Ну, чего разлеглись? Вы же хотели поздравить Вола? – Получив в ответ легкий кивок, я приободрилась. Отпустив наконец на волю пернатого питомца, торжественно произнесла: – Тогда пойдем и с шиком отпразднуем свадьбу наших друзей!

Глава четырнадцатая

Над шрамом шутит тот, кто не был ранен.

В. Шекспир

Нарин и Эрот

Когда мы вошли в бальный зал, гости уже расселись по местам. Отыскав глазами таблички с нашими именами, мы с гордостью отметили, что будем находиться в непосредственной близости от новобрачных. А где Владыка? Я пробежалась взглядом по залу и наткнулась на пустующее кресло во главе стола. Совсем обалдел! Пир вот-вот должен начаться, а его величество изволят где-то шляться. Ведь прекрасно знает, что все будут ждать его появления. В противоположном конце зала находился еще один стол для менее важных особ. К их великому разочарованию, увидеть молодых из-за наших голов было практически невозможно.

Мы сели и стали вместе с остальными ждать появления Владыки. Близнецы поерзали на стульях, поглазели по сторонам, а потом решили развлечься болтовней с советником. Развернувшись на девяносто градусов, что-то крикнули Волу. После слова «подарок» Воллэн сразу же изменился в лице и показал мальчишкам кулак. Весело расхохотавшись, те отвернулись от помрачневшего советника и переключились на молоденьких соседок, все это время пытавшихся привлечь их внимание. Привлекли. Сейчас они навеселятся, а утром Рэй опять заявится ко мне и будет жаловаться, как тяжела доля Казановы.

Двери распахнулись, в зал вошли Владыка и Леста. Глаза колдуньи были подернуты прозрачной пеленой слез. Быстро проследовав к столу, она опустилась рядом со мной.

– Что-то случилось?

Эмпатия поспешила вытереть слезы и попыталась изобразить некое подобие улыбки.

– Никак не могу прийти в себя после венчания. Как только вспомню, что моя девочка теперь замужем, слезы сами наворачиваются на глаза.

Я сделала вид, что поверила, и, бросив быстрый взгляд на Дорриэна, который в этот момент негромко переговаривался с сидящим по правую от него руку Ароном, переключилась на аппетитно пахнущие яства.

Напротив меня устроился (вообще непонятно, как он здесь оказался!) мой недавний знакомый, маг-дизайнер. Почувствовав на себе пристальный взгляд, он оторвался от созерцания поросячьей тушки, обложенной мочеными яблоками, и поднял кубок, приглашая выпить за новобрачных. Заметив этот жест, один из придворных вскочил на ноги и, громко откашлявшись, произнес тост, от которого лицо Эдель стало напоминать наливное яблочко. Если и мне что-то подобное скажут на свадебном пиру, я не посмотрю на положение Владычицы, а встану и дам в морду. Иначе потом весь вечер придется выслушивать похабные «пожелания».

За придворным поднялись остальные и одновременно повернули головы к Владыке. Тот не удосужился присоединиться к поздравлениям, лишь махнул рукой, разрешая начинать, и продолжил прерванный разговор. Ни тебе пожеланий счастливой и долгой жизни родной сестре, ни прозрачных намеков на грядущую брачную ночь лучшему другу.

Гости осушили бокалы и принялись жевать, пить и при этом громко переговариваться. Эдель и Воллэн, поглощенные созерцанием друг друга, практически не притронулись к еде. Эмпат то и дело наклонялся к своей новоявленной супруге и что-то с улыбкой шептал.

– Прекрасный вечер, не правда ли? – Это прокричал мне через весь стол молоденький маг. Надо хотя бы спросить, как его зовут. – Меня зовут Вальт. – Я уже хотела назвать свое имя, но он и тут меня опередил: – А я о вас много наслышан, Нарин.

Еще один всезнайка! И откуда только такие берутся? Я попыталась сосредоточиться на покрытой капельками жира куриной ножке, но Вальт никак не хотел оставлять меня в покое.

Наконец сидящая слева от меня эмпатия не выдержала и предложила магу: