Тайна гибели группы Дятлова

Никаких «улик» в пользу «техногенной аварии или криминального преступления все экспедиции в район горы Холатчахль на месте происшествия за 50 лет не обнаружили. В ходе экспедиции-2008 поиск с металлоискателями привел к обнаружению многих следов поисковых работ: нашли лавинные зонды, совковые лопаты, лыжные крепления, наконечник лыжной палки, остатки гильз от ракетницы и от малокалиберной винтовки. Экспедиция-2009 обнаружила у кедра триконь (металлическую подковку от альпинистских ботинок) и гильзы от карабина. Все эти предметы имелись у поисковиков.

А вот какая-то «причастность» к аварии металлического кольца, найденного где-то поблизости от перевала, пока не установлена. Кольцо это похоже на обломок двигателя зенитной ракеты. Но ясно, что тогда, в 1959 г., зенитная ракета в район горы Холатчахль залететь не могла даже из окрестностей Ивделя. Она могла залететь туда позже, – из района горы Чистоп, где в 1972–1986 г. базировалась РЛС дальнего обнаружения. Либо этот «артефакт» был занесен в район перевала какими-то шутниками.

В 2013 году в 2 км от перевала Дятлова нашли и другие обломки ракеты. При их анализе выяснилось, что эти детали – от газо-генератора турбонасосного агрегата ракеты УР-100, которую проектировать начали в 1963 году. Поэтому к Трагедии Дятлова она не имела отношения. Отдельные пуски дальнейшей модификации этой ракеты «Стилет» (и носителей «Рокот») производились с Плесецка на полигон Кура, – как раз на этой трассе полёта и находится перевал Дятлова (фото пуска такой ракеты приведено в главе 2). Вблизи места палатки нашли также пулю калибра 7,62 с 6-ю нарезами, – явно от какого-то импортного охотничьего оружия. Проверка показала, что эта пуля не соответствует по конструкции типам боевых пуль, находившимся на вооружении в 1959 году. А состояние пули и нарезов, которые не окислились, показывает, что пуля оказалась там совсем недавно и к Трагедии группы Дятлова отношения не имеет.

По показаниям В.И.Коротаева о «купании в бочке со спиртом» после обследования погибших дятловцев тоже ходило много слухов, – якобы, о том, что «дятловцы были отравлены». Но последняя четвёрка дятловцев была не «отравлена», а найдена в состоянии «разложения», поэтому и были применены повышенные меры обеззараживания. Рассказ Коротаева кажется выдумкой, но косвенно он подтверждается наличием в Ивделе «Гидролизного завода», который выпускал технический спирт в больших количествах и выдать бочку со спиртом помогавшей ему медсанчасти мог запросто. А также подтверждается словами самого Коротаева о том, что вся группа прокуратуры там «хорошо выпила» после работы с погибшими и, ясное дело, покинула Ивдель «чисто отмытой» спиртом и внутри, и снаружи. А после выпивки и обтирания спиртом в бане членам комиссии могло и присниться и запомниться «купание в бочке со спиртом». В общем, понятно, – откуда идут «сладкие воспоминания» о «бочках со спиртом» в памяти следователя спустя много лет…

Из бывших студенток УПИ, которые помогали в организации поиска, мне наиболее активно возражала Галина Кузьминична Баталова. У нее двое мужчин «в штатском» в УПИ отобрали тетрадку с записью переговоров о проведении поисковых работ. Из воспоминаний Баталовой:

«…Вернувшись через неделю в город, уже в общежитии узнала, что группа Дятлова не вернулась, ведутся поиски, нашли лабаз. Все ребята уехали на поиски, а девчата дежурят в профкоме. После занятий зашла в профком. Там в маленькой комнате лежала тетрадь, в которую мне надо было записаться на дежурство. Открыла, прочитала последнюю запись, которую не забыла до сих пор: «Нашли палатку, людей нет. Скат палатки разрезан ножом, нож лежит рядом. В палатке аккуратно постелено: снизу лыжи, затем рюкзаки, телогрейки и сверху одеяла. Несколько одеял лежат стопкой в углу, в другом углу стоит развязанный полный мешок сухарей, прямо под разрезом окорок, надрезанный ножом. На месте документы, деньги». Стало очень жутко, до этого казалось, что они живы, где-то подзаблудились, ну что-то случилось с кем-нибудь, не могут быстро идти, а теперь…без лыж, без телогрейки зимой?…Вечером узнали, что нашли двух человек мертвыми в 1,5 км от палатки у костра, один сидит, другой лежит лицом вниз, нога в костре обгорела. Через один или два дня пришло сообщение, что нашли еще одного человека (Игоря Дятлова). Потом еще через день утром перед занятиями узнала что нашли Зину. Она была ближе всех к палатке, ползла из последних сил в сторону палатки, снег около рта был подтаявший и коричневатый. После занятий идем в профком, чтобы посмотреть последнюю запись. Я беру тетрадь, открываю, и…не успела прочесть, как у меня ее кто-то мягко но настойчиво отбирает. И только тогда я увидела в профкоме незнакомых мужчин в темных строгих костюмах, очень вежливых и серьезных. Они нас быстро выдворяют в коридор. Я хотела прихватить с собой тетрадь, но ее не дали: «потом девочки зайдете!». Дверь захлопнулась перед носом, дежурства прекратились, попасть в профком мы больше не могли. После этого вся информация из Ивделя прекратилась, все жили только слухами. Только теперь я понимаю, что в это время были готовы химические анализы первых найденных 3-х человек, что-то было обнаружено секретное, что нужно было скрыть и поэтому всю информацию засекретили. Через несколько дней (четыре или пять) с помощью щупов находят тело Рустика Слободина…».

Баталова утверждала, что описание палатки группы Дятлова в этой тетрадке, якобы, совершенно не совпадало с тем описанием, которое было приведено в материалах дела. Но по факту изъятия этой тетрадки в дни 3–4 марта 1959 года (что следует из всей записи воспоминания Баталовой) мне совершенно ясно, что никаким точным описания аварийной палатки находящиеся в Свердловске студенты располагать в те дни не могли. Они могли располагать какими-то первыми неточными и очень краткими данными из радиограмм от группы Слобцова и от группы Карелина, которые первыми осмотрели палатку 26 и 27 февраля. А следственная группа осмотрела и описала ее еще позже – 28 февраля. И никакого точного описания палатки в этой «тетрадке», изъятой до 4 февраля, быть не могло. Подробное описание не могло дойти в коротких строках радиограмм, а протоколы свидетелей и рукописное описание места трагедии еще не дошло до Свердловска. А вот какие-то отрывочные данные из радиограмм не могли составить достоверную картину улик. Какой там была палатка и что в ней и у нее нашли, – это ясно из показаний поисковиков в деле. Ясно, что ни Баталова, ни её товарищи-студенты в дни до 4.03 этой подробной информацией не располагали. Поэтому ничего не могло быть в этой «тетрадке», которую у нее отобрали эти «особисты». Ничего, кроме отрывочного содержания данных тех радиограмм, которые сейчас известны или каких-то недостоверных данных и слухов. Мы проанализировали эти радиограммы и поняли, что описание палатки было в ней крайне неполным и неточным. Отсюда и возникли разночтения в представлениях Баталовой и тем, что участники поиска сообщили ей позже.

Сам факт «изъятия тетрадки» был использован позже в защиту тезиса о том, что «власти что-то скрывали». Но ведь ясно, что при ведении каждого расследования его материалы скрываются для того, чтобы его ход не был известен преступникам в случае наличия преступления. Поэтому и изъяли тетрадку, – «на всякий случай» для конфиденциальности расследования. И, быть может, посчитали, что она как-то может помочь следствию. Для этого, скорее всего, и была изъята эта тетрадка. Скорее всего, один (или оба) эти «особиста» были представителями прокуратуры (в том числе и Иванов, и Лукин могли быть в их числе), или функционеры партии и профкома. В их действиях прослеживается соображение насчёт «пресечения слухов». Возможно, тетрадку не стали приобщать к делу потому, что увидели: в ней нет никаких новых данных, интересных для следствия. В дело также не попали и самые первые радиограммы поисковиков группы Слобцова об обнаружении палатки (но их содержание тоже известно). Видимо, по каким-то причинам они просто не дошли до следователей. Здесь могло сыграть роль то обстоятельство, что Темпалов передавал дела Иванову, и в момент передачи дел, они какие-то документы и моменты событий могли не зафиксировать в полной мере.

Таким образом, все перечисленные так называемые «факты», приводимые в пользу «техногенных» и «криминальных» причин аварии группы Дятлова, – это хлам заблуждений. Все эти «факты» не выдерживают проверки, – они должны быть отброшены, как несостоятельные. Доказательная база «техногенных» и «криминальных версий аварии пуста. Все их фантазии ни на чем не основаны. Но вот запутали ситуацию, и «навели тумана» они немало. Надо понять, что критика «криминальных» версий здесь не нужна, – они несостоятельны просто из-за отсутствия фактов, их подтверждающих.

Вот такие заблуждения мешают видеть события аварии тем, кто слепо поверил в «криминальные» причины аварии Дятлова.

Являются заблуждениями и поиски каких-то мистических аналогий в этой истории. Например, Людмиле Дубининой приписывают пророческую запись в дневнике: «Я – ручей», после чего ее нашли погибшей в ручье. Запись эта была сделана не только Дубининой, но и Колмогоровой, – обе записывали значение мансийских слов. А по мансийски «Я» и означает «ручей», или «небольшая речка». На поверку нет ничего мистического и в цифре «9». В практике туризма и альпинизма случались трагедии с гибелью целых групп с разным количеством участников.

Ходил слух, будто в районе горы Холатчахль погибла ещё какая-то группа из 9 туристов Ленинграда. Петербуржец Сергей Фролов установил контакт с Воронковым О.К. – автором статьи в журнале ЭКС № 41 "К вопросу о судьбе группы туристов УПИ (в 1959 г.)". Сергей выяснил, что Воронков участвовал в походе 1959 г. по Приполярному Уралу в феврале-марте 1959 г. Причём этот поход был очень длительный – на 33 дня, а прошли они около 600 км. Когда они вернулись, до Ленинграда уже докатился слух о какой-то группе туристов, пропавшей на Сев. Урале, и некоторые люди подумали, что речь шла об их группе из Ленинграда. Видимо, отсюда и пошёл слух о другой пропавшей в тех местах группе туристов из Ленинграда. Воронков был членом областной маршрутной комиссии, и он в своей статье пишет, что никаких таких пропавших групп из Ленинграда в те годы не было. Так что видны теперь и корни этого "слушка", – спасибо Фролову…

В фильмах и публикациях об аварии Дятлова приводится и ложный факт, будто название гора «Отортен» переводится с языка манси, как: «Не ходи туда!». Это неправда, – манси вообще не называют эту гору «Отортен». Они ее называют «Лунт-Хусап» или «Лунт-Хусап-Сяхыл», что в переводе: «Гусиное гнездо» или «Гора гусиного гнезда». Поскольку склон Отортена круто обрывается на юго-восток к озеру Лунт-Хусап-Тур, – «Озеру гусиного гнезда». А вот название «Отортен» по мнению профессора А.К.Матвеева возникло в результате ошибки от названия горы От-Тархан-Сяхыл (или Вот-Тархан-Сяхль), – горы более низкой, в 5 километрах северо-восточнее Отортена (см. книгу А.Матвеевой «Перевал Дятлова», с. 108). По-мансийски От-Тартан-Сяхыл – "Гора, пускающая ветер", "Гора, с которой дует ветер", «Ветродуй-гора» ( вот – «ветер», тартан – причастие настоящего времени от глагола тартангкве – «пускать», сяхыл – «гора»). Манси подчеркивают, что ветры очень часто дуют именно со стороны этой горы. Так что, нет в названии горы Отортен никакого зловещего или мистического смысла. Название Отортен фигурирует уже в работах геолога Е.С. Федорова, относящихся к концу ХIX столетия, однако по картам в этих работах, оно относилось именно к горе От-Тархан-Сяхыл, будучи искаженным вариантом мансийского названия. А кто и как внёс после путаницу с названиями гор, – неизвестно.