Тайна ископаемого черепа. Рассказы

Атлантозавр рванулся вперед, пытаясь стряхнуть. Потом изогнул кольцом шею и раскрошил одного пополам. То же последовало и с другим. Но сидящего на шее он не мог достать. Напрасно, как стальную пружину, он сгибал и выпрямлял свою могучую шею. Хищник только глубже врезался в нее, вместе взлетая в воздух.

Остальные семь - уже сидели на спине. Клочья кожи, куски мяса летели в болото. Их тут же пожирали сотни мелких тварей.

Снова огромная голова взметнулась два раза. Двое хищников далеко упали бесформенной массой. Но на третий раз голове не удалось схватить нового врага. Она с раскрытой пастью бессильно откинулась назад.

Вместе со зверем, шея медленно разогнулась, высоко поднялась к небу и застыла, как каменный обелиск, в неподвижности. Истерзанное туловище извергало потоки крови.

Наконец, голова качнулась и вместе с шеей стала, судорожно вздрагивая, опускаться вниз. В то же мгновение на кровавую арену, как гарпия, упал крылатый ящер. Он подхватил одного хищника и исчез в высоте. Остальные соскочили с умирающего чудовища. Тревожно подняли окровавленные головы к небу. Затем длинными прыжками рассеялись по болоту. Атлантозавр издыхал.

–  Какой ужас!
– глухо проронил профессор Венедиктов.

Психо-физик молчал. Он был подавлен зрелищем жизни юрского периода.

Когда профессор Венедиктов снова взглянул на экран, ни умирающего гиганта, ни болота там уже не было. Мелькали какие-то неуловимые картины. Клочья непонятных пейзажей сменялись безднами то темно-синего, то голубого неба, то клубами серо-желтого тумана.

–  Что это значит?
– удивленно спросил профессор Венедиктов.
– Мозговые клетки потревожены. Вероятно, окаменением сделано много повреждений, - ответил Beйс.

IV

Через три минуты мелькание прекратилось. На экране распростерлось ровное безжизненное плато. Его окружали высокие вершины гор с белыми снеговыми шапками. Ясное голубое небо с ослепительно белым солнцем покрывало горную равнину. Плато, было пустынно.

Далеко из-за гор, сливаясь с голубым небом, к плато приближался отливающий серебром шар. Он быстро летел по прямой, линии. С каждой секундой увеличивался.

–  Как жаль!
– прервал напряженное внимание Вейс, - что мы не можем видеть и никогда не увидим того, кто ожидает, прибытия этого шара. Ведь, это и есть обладатель нашего черепа!

Шар вдруг брызнул длинным зеленым лучем на плато. Как метеор пролетел по косой линии и упал вниз. На его блестящей поверхности открылся круглый люк Оттуда, с необычайной грацией и легкостью, выскочили две человеческие фигуры. На них не было почти никакой одежды. Тела облегали только короткие полупрозрачные туники, собранные на груди тонким золотым поясом. По формам тела - это были еще юные мужчина и женщина. Их тела, точно выточенные из перламутра, были прекрасны. Лица светились каким-то извечным внутренним; огнем.

–  Настоящие Амур и Психея!
– не стерпел восторженный профессор Венедиктов.
– Неужели - это люди Юрского периода?

Юные существа отошли на несколько шагов от шара. Остановились. Затем почтительно склонив головы, замерли в ожидании. К ним кто-то приближался. Но его не видно было. Это было заметно потому, как их фигуры увеличивались. Словно, они сами двигались все ближе и ближе к экрану.

Наконец, они подняли головы и, улыбаясь, стали что-то говорить. Лица их были обращены в сторону кабинета с ископаемым черепом. Казалось, что они вели беседу с ним, неслышную и непонятную очарованным и изумленным ученым.

–  Herr Вейс!.. Herr Вейс!
– умоляюще воскликнул профессор Венедиктов.
– Они с нами говорят!.. Обращаются к нам!.. И мы ничего не можем ответить!.. Милые, прелестные существа!.. Как жалок ваш аппарат, Вейс!
– Его голос звучал отчаянием и тоской.

–  Нет - едва слышно ответил психо-физик.
– Они не к нам обращаются, а к черепу. То ость обращались и говорили много миллионов лет тому назад, когда этот череп был облечен в живое тело.

–  Но неужели мы его не увидим?
– не унимался профессор Венедиктов.
– Кто он такой?.. Может быть, их отец?.. Как они попали сюда?..

Психо-физик не отвечал. Сам ничего не знал.

Картина изменилась. На экране оказалась внутренность небольшой комнаты, наполненной розоватым светом. Ни окон, ни ламп, не было. Свет струился из какого-то скрытого источника. У стен стоял ряд блестящих аппаратов из бледно-фиолетового металла. Аппараты имели коническую форму. По бокам было множество черных рычажков. Между ними поднимались до самого потолка бронзовые цилиндры. Серебряный ажур маленьких стрельчатых арок соединял цилиндры друг с другом.

Посредине комнаты, на высокой подставке, находился большой прозрачно синий шар. На его поверхности мерцали подобно звездам золотые точки. Шар тихо вращался на оси.

Часть одной стены внезапно исчезла. В комнату вошел юноша. Он приблизился к ближайшему аппарату и нажал рычаг. На противоположной стене появилось огромное зеркало, в котором отразилась вся прежняя картина. Ученые увидели пустынное плато, а на нем белый шар.

–  Это что такое?..
– Я ничего не могу понять!
– с недоумением пробормотал профессор Венедиктов. Но в ту же секунду он увидел в зеркале, как шар оторвался от плато и устремился вверх.

–  А-а!.. Да это каюта в самом шаре!
– догадался он.

–  Совершенно верно!
– подхватил Вейс.
– А в зеркало отражается его полет. Смотрите! Плато уже исчезло. Кругом какие-то горы. С помощью этого удивительного зеркала, они, очевидно, ориентируются в пространстве.

Тем временем юноша подошел и прикоснулся к синей поверхности шара. В прозрачной глубине вспыхнул слабый свет. Золотые точки потухли. Шар превратился в копию какой-то планеты.

–  Не Земля ли это?
– подумал профессор Венедиктов.

–  Herr Beйc!
– мне кажется это глобус нашей Земли в Юрский период. Огромные пространства воды. Мало суши. У полюсов - только маленькие темные пятнышки. Вы как полагаете?

–  Да! Должно быть она - в пору своего юного расцвета. Наш молодой аэронавт, вероятно, определяет место нахождения шара. Видите? По глобусу ползет белая точка. Она движется по океану к какому-то материку. Это и есть шар! Теперь взгляните на зеркало.

Профессор Венедиктов посмотрел на чудесное стенное зеркало. Там серебряный шар несся со страшной быстротой над бурлящими водами океана. Материка еще не видно было. Гигантские волны, как живые горы, ходили по необъятному пространству, одеваясь в белую пену. Черные тучи косматой непроницаемой завесой закрывали небо. Десятки смерчей в бешеной пляске гонялись один за другим. Как чудовищные винты, они сверлили и рвали океан.