Тайна личности Борна (др. перевод)

Пять миллионов!

Как? За что?

Пытаясь унять дрожь в руках, он пролистал бумаги. Вклады были многочисленны, суммы огромны, не меньше 300 000 франков, поступления осуществлялись каждые пять-восемь недель, начавшись двадцать три месяца назад. Он дошел до первой записи. Перевод из сингапурского банка, крупнейший из всех, 2 700 000 малазийских долларов, конвертированные в 5 175 000 швейцарских франков.

Под бланками прощупывался небольшого размера конверт. Он был окаймлен черной полосой и надписан:

«Личность:доступ имеет владелец.

Законные ограничения:доступ — уполномоченный представитель корпорации „Тредстоун-71“. Должен предъявить указания владельца в письменной форме. Подлежат удостоверению».

— Я хотел бы проверить это, — сказал Борн.

— Это ваша собственность, — ответил Апфель. — Могу заверить, кроме вас никто никогда не дотрагивался до него.

Борн перевернул конверт. На обратной стороне стояла пломба «Гемайншафтбанка». Борн сорвал ее, открыл конверт и вынул карточку. Прочел:

«Владелец: Джейсон Чарлз Борн.

Адрес: не указан.

Гражданство: США».

Дж. означало Джейсон! Его звали Джейсон Борн. Просто Борнничего ему не говорило, Дж. Борнне намного проясняло дело. Но в сочетании Джейсон Борнэлементы сомкнулись. Он готов был признать его, он его уже признал. Он был Джейсон Чарльз Борн, американец. Однако сердце у него колотилось, в ушах стучало, под ложечкой сосало еще сильней, чем раньше. Что происходит? Почему он опять летит во мрак, в черную пучину вод?

— Что-нибудь не так? — спросил Апфель. — Что-нибудь не так, мистер Борн?

— Все отлично. Мое имя Джейсон Чарльз Борн.

Он выкрикнул это? Прошептал? Он не знал.

— Теперь моя прерогатива — знать ваше имя, мистер Борн, но, слово работника «Гемайншафтбанка», ваша личность останется строго конфиденциальной.

— Спасибо. Теперь я хотел бы перевести значительную часть суммы в другой банк, и мне нужна ваша помощь.

— И вновь это моя прерогатива. Готов помочь вам во всем.

Борн потянулся к бокалу.

Стальная дверь наконец закрылась за ним: через несколько секунд Борн покинет комнату ожидания, выйдет к секретарю, а оттуда — к лифту. Через минуту он будет идти по Банхофштрассе, обретя имя, огромную сумму денег и едва ли что еще, кроме страха и растерянности.

Он осуществил все, что хотел. Доктор Джеффри Уошберн получит гонорар, далеко превосходящий ценность жизни, которую он спас. Перевод на сумму 1500000 швейцарских франков уже отправлен в Марсель и положен на закодированный счет, который станет известен только доктору с Пор-Нуара. Ему осталось только обратиться в марсельский банк, предъявить номер счета и получить деньги. Борн улыбнулся, представив лицо доктора, когда тот получит счет. Чудак и пьяница, он был бы рад и десяти — пятнадцати тысячам фунтов; у него будет больше миллиона долларов. Деньги либо спасут его, либо погубят; выбирать ему, решать ему.

Другой перевод, на сумму 4500000 франков, был отправлен в Париж и положен в банк на имя Джейсона Ч. Борна. Господин Кёниг заверил шефа и клиента, что документы поступят в парижский банк через три дня.

Третье, последнее дело оказалось не столь масштабным, как предыдущие. Сто тысяч франков в крупных купюрах были доставлены в кабинет Апфеля и вручены владельцу. Теперь на депозите в «Гемайншафтбанке» оставалось 1400000 швейцарских франков, сумма, ни по каким меркам не скромная.

Как? За что? Откуда?

Все дело заняло менее полутора часов, его гладкое течение было нарушено лишь однажды. И сделал это Кёниг, на чьем лице смешались важность и едва заметное торжество. Он позвонил Апфелю, был впущен и принес шефу маленький конверт с черной каймой.

— Une fiche, [11] — сказал он по-французски.

Банкир открыл его, вынул карточку, прочел и вернул Кёнигу.

— Процедура должна быть исполнена, — сказал он.

Кёниг вышел.

— Это касалось меня? — спросил Борн.

11

Карточка (фр.).

— Только в связи с тем, что выносится такая крупная сумма. Так у нас заведено, — успокоил Апфель.

Щелкнул автоматический замок, и Борн оказался во владениях господина Кёнига. В приемной находились еще двое мужчин. Поскольку их не препроводили в камеры за стеклянными дверьми, Борн решил, что номера их счетов не содержат трех нулей. Интересно, полюбопытствовал он, эти тоже расписались цифровой комбинацией или именем, но перестал любопытствовать, подойдя к лифту и нажав кнопку.

Краем глаза он уловил легкое движение: Кёниг кивнул, указывая незнакомцам на него. Те вскочили, дверь лифта открылась. Борн резко обернулся. Человек справа достал из кармана миниатюрный радиопередатчик и что-то быстро и отрывисто проговорил.

Второй держал руку под плащом. А когда вынул, в ней оказался револьвер тридцать восьмого калибра с дырчатым цилиндром на стволе — глушитель.

Незнакомцы направились к нему, и Борн, пятясь, ступил в пустой лифт.

Началось.

Глава 5

Лифт начал закрываться, человек с передатчиком был уже внутри, плечи его вооруженного спутника втиснулись между сжимающимися створками, оружие было нацелено в голову Борна. Джейсон подался вправо — как бы в страхе отшатнулся, — затем резко, внезапно вскинул левую ногу и, развернувшись, ударил по руке врага, направив пистолет вверх и вытолкнув человека из кабины. Два приглушенных выстрела раздались прежде, чем закрылись двери, пули засели в толстом деревянном потолке. Борн завершил разворот, нанеся сокрушительный удар плечом в живот второго человека, одной рукой схватил его за лацканы, другой стиснул руку с передатчиком и с размаху впечатал в стену. Рация полетела на пол, из нее донеслись слова: «Henri? Ca va? Qu’est-ce qui ce passe?» [12]

12

Анри? Как ты там? Что происходит? (фр.)

Перед глазами Борна возник другой француз — его несостоявшийся убийца, который растворился во мраке улицы Сарразен меньше суток назад. Этот негодяй не терял времени даром, сообщил в Цюрих, что тот, кого вот уже пять месяцев считали трупом, жив. Еще как жив. Убить его!

Левой рукой Борн схватил за горло того француза, что был перед ним сейчас, правой вцепился в его левое ухо.

— Сколько? — прорычал он по-французски. — Сколько их там внизу? Где они?

— Сам узнавай, свинья!

Джейсон вывернул голову врага книзу, едва не оторвав ухо, и ударил об стену. Тот взвыл и сполз на пол. Борн уперся коленом ему в грудь, нащупав при этом кобуру. Распахнул пальто и вытащил короткоствольный пистолет. Кто-то попытался остановить лифт… Кёниг! Этого он запомнит, там, где дело коснется господина Кёнига, амнезии не будет.

Борн ткнул пистолет в рот противнику:

— Говори, не то я разнесу тебе череп!

Тот застонал; Борн передвинул ствол пистолета к щеке.

— Двое. Один у лифта, другой — на улице, у машины.