Тайна мастера

Генрих замолчал, обдумывая предложение Гейдриха. Он понимал, что его приперли к стенке, выхода не было, он вынужден был согласиться и принять условия своего коварного собеседника.

— Хорошо, господин группенфюрер, я согласен, — хмуро произнес Генрих Штайнер.

— Не сердитесь на меня, Генрих, при всем уважении к вам я вынужден так поступить, это моя работа, — отреагировал Гейдрих. — Впредь с вами будет работать штурмбанфюрер Вагнер.

Не прощаясь, Гейдрих удалился. Его автомобиль поехал, а Генрих стоял и смотрел вслед удаляющейся автомашине всемогущего шефа безопасности. Он вспоминал слова одного влиятельного человека: «… Этот человек был невидимым стержнем, вокруг которого вращался нацистский режим. Развитие целой нации косвенно направлялось им. Он намного превосходил своих коллег-политиков и контролировал их, так же как он контролировал огромную разведывательную машину СД. Гейдрих обладал невероятно острым восприятием моральных, человеческих, профессиональных и политических слабостей людей, а также отличался способностью схватывать политическую ситуацию в целом. Его необычайно развитый ум дополнялся не менее развитыми недремлющими инстинктами хищного животного, всегда ожидающего опасности, всегда готового действовать быстро и беспощадно».

* * *

Генрих позвонил Матильде и назначил встречу в ресторане «Вавилон». Они встретились за тем же столиком, как и в первый раз. Она с нескрываемой тревогой посмотрела на него и спросила:

— Что случилось?

Генрих рассказал ей все, что с ним произошло. Внимательно выслушав, Матильда предложила ему единственно правильное решение.

— Оно заключается в следующем, — сообщила она. — Чтобы избежать давления на тебя со стороны Гейдриха и его парней, я решила сама предложить ему свои услуги.

— Если ты думаешь, что будешь напрямую с ним работать, то ты ошибаешься.

— Не поняла. Поясни мне.

— Гейдрих мне сообщил, с кем впредь следует работать, — это штурмбанфюрер Вагнер.

— Хорошо, пусть будет Вагнер. Ты меня с ним познакомишь, а дальше уже мои проблемы.

— Не будет ли это слишком просто и подозрительно? — с оттенком сомнения спросил Генрих.

— Пожалуй, нет. Не нужно преувеличивать их способности. Они будут рады такому повороту событий. Поверь мне, я смогу с ними договориться.

— А может быть, все-таки следует разыграть комбинацию с любовной связью на конспиративной квартире согласно их настойчивому предложению? — осторожно спросил Генрих.

— Я думаю, не следует им давать лишние преимущества. Надо быть выше всей этой грязи, — раздраженно ответила Матильда.

— Может быть, ты права, — произнес Генрих. — Надеюсь, ты придумала лучший вариант.

— Да, у меня есть свой план. Сейчас мне надо уходить, меня ждут, — произнесла Матильда и вскоре покинула ресторан.

Г Л А В А 25

Вечером Штайнер возвратился домой усталый и голодный. Он быстро приготовил еду и собрался ужинать. В это время в дверь постучали. Генрих достал свой парабеллум и заткнул его за пояс, сверху он накинул китель и открыл дверь. Перед ним стоял Альфред Бергер. Выжимая из себя улыбку, он произнес:

— Здравствуй, Генрих!

— Добрый вечер, — усмехнувшись, ответил Штайнер.

— Может быть, ты впустишь гостя в дом?

— Проходи, Сергей, действительно, на пороге старых приятелей неприлично держать.

— Да, ты не забыл мое прежнее имя.

— Я все помню.

— И я помню, когда в Ливенске ты отпустил меня и тем самым спас мне жизнь. Такое не забывается. Вот поэтому я тебя не выдал службе безопасности СД и пришел к тебе один и с миром.

— Я рад, Альфред, что ты не забыл меня, — слукавил Генрих.

Пришелец прошел в гостиную и расположился на диване. Оглядев жилище, он произнес:

— Ты хорошо устроился. Я навел справки и знаю о тебе почти все. Ты успешно делаешь карьеру и считаешься на хорошем счету в Люфтваффе, кроме того, у тебя есть деньги. Как тебе это удается? Вероятно, ОГПУ тебе помогает? — с иронией спросил гость.

— Ну почему же ОГПУ? Я немец, и в России мне так же, как и тебе, пришлось скрывать истинные свои намерения. Это тебе не повезло, и тебя разоблачили, а мне удалось обмануть Ждановича и вырваться из его лап.

— Я рад, что ты оказался умнее меня, — произнес Бергер.

— Мне повезло. Ты засыпался в Ливенске, а я тебя спас, дал возможность тебе скрыться. Я пожалел тебя, а ты вместо того, чтобы благодарить, пытаешься незаслуженно меня обвинить.

— Господь с тобой, Генрих, — изменившимся тоном произнес Бергер. — Я не пытаюсь тебя обвинить, наоборот, я пришел, чтобы поблагодарить тебя.

— И это все?

— Нет, Генрих, есть еще кое-что.

— Ты говоришь загадками, выражайся ясней. Что ты хочешь?

— Мне нужна от тебя существенная информация.

— Что же я смогу сделать для тебя?

— Многое, Генрих. Из того, что ты мне тут наговорил, я не поверил ни единому слову. Я знаю твое истинное лицо. Ты разведчик, удачно внедренный ОГПУ в штаб Люфтваффе.

— У тебя с головой все в порядке?

— Не надо из меня делать дурака, а из себя — невинного ягненка, — усмехнулся Бергер. — Я не настолько наивен, чтобы верить твоим сказкам. Прежде чем к тебе прийти, я основательно подготовился.

— Значит, ты пришел меня компрометировать?

— Думай, как знаешь. Я уверен, ты работаешь на Советы.

— Чего ты добиваешься от меня? — гневно спросил Генрих.

— Я тебе уже сказал. Могу повторить. Мне нужна информация.

— Я — то здесь при чем?

— А при том, что ты, как агент Москвы, сдашь мне хотя бы часть своих людей. Тебя трогать я не буду. Добро я помню.

— Ты это действительно серьезно?

— Я к этому делу отношусь очень серьезно. Советую тебе не шутить. Выгляни в окно и увидишь, что на улице стоит автомобиль. Там мои люди. Отнесись к моему предложению чрезвычайно серьезно.

— Да, Альфред, ты меня сильно озадачил.

— Вот-вот, Генрих, хорошо подумай, прежде чем говорить. Мы должны друг другу помочь. Мы с тобой были когда-то приятелями и должны ими остаться.

— Что же мне тебе сказать?

— А я напомню тебе кое-что. Помнишь Вальтера Гертца?

Генрих посмотрел на него с недоумением.

— Не надо, Генрих, делать невинные глаза. Я знаю, ты хорошо знаешь Вальтера. Теперь вспомни ваши с ним отношения.

Генрих продолжал в упор смотреть на собеседника, а Бергер настаивал на своем:

— Ну, вспомнил?

— Что именно? — спросил Генрих.

— Документы.

— Какие документы?

— Те, которые тебе передал Гертц по секретным разработкам.

Тут Генрих сразу понял, что петля затянулась и он в безвыходной ситуации. Он подумал:

«Продолжать блефовать или…»

Генрих напрягся, как пружина, кровь в висках стучала так, что вот-вот вырвется наружу.

«Есть еще последний шанс», — подумал он и произнес:

— Если ты имеешь в виду расчеты профессора Зэхта, то в тот период я проводил официальную проверку по приказу генерала Хюбнера и личному указанию рейхсмаршала Геринга. Эти документы приобщены к проверочному материалу и сейчас находятся в канцелярии. В этом нет ничего предосудительного с моей стороны, чтобы инкриминировать их мне.