Тайна моя святая

Настя проковыряла маленькую дырочку в ях, закрывающих стекло, и прильнув к ней глазом, смотрела на улицу. Как раз напротив дырки находилась та самая лавочка, где сидел её главный враг.

Колька по причине влюбленностиодет был празднично, в красную с синим клетчатую рубашку и брючки. Это была не та одежда, в которой было комфортно в жару, но Колька изо всех сил хотел казаться старше, чем на самом деле.

Настя смотрела на него и злилась, мечтая, что тот уберался к себе “за поворот”.

Часы тикали.

Колька мужественно сидел на скамейке и с печальной грустью разглядывал дом, где жила Настя.

Колька был – гад.

Колька был – преступник.

Колька никак не хотел уходить, а Настя не смела выйти из дома. Никакой он не “жених”, а она – не “невеста”. Между ними пропасть в четыре класса!

Ближе к обеду на лавочку подтянулись Максим и Сережка – поддержать своего друга на “боевом дежурстве”.

Настя чуть не взвыла. Она-то надеялась, что Колька сдастся и уйдет.

– Там пацаны спрашивают: ты гулять выйдешь? – спросил Дениска, нарисовавшись в дверях комнаты.

– Пусть отвалят, – Настя сделала вид, что читает.

На самом деле она не могла сосредоточиться. Текст книги плыл, сюжет скакал, и содержание ускользало.

После полудня, выглянув в дырочку, Настя обнаружила, что Кольки на лавочке нет. Тогда она выдохнула, и, наконец, вышла из дома.

Счастье длилось совсем недолго. Пообедав, Колька вернулся на свой пост.

Насте пришлось скрыться в доме, впервые вечером Настя не вышла гулять на улицу.

Обеспокоенные её отсутствием девочки всей гурьбой пришли к ней во двор. В этот раз собралась вся компания: Ира, Светка, Наташа и самая младшая – Таня. Совещание держали в гамаке у колодца, разломив на части огромный подсолнух и лузгая семечки

– Настя, Сережка спрашивает, что ты ответишь на письмо? – поинтересовалась. Ира.

– Я его не читала. Порвала и выкинула. – призналась Настя.

– Совсем-совсем не читала? Тебе шо, не интересно было? – удивилась Наташа.

– Нет, – насупленно бросила Настя.

– А я бы прочитала, – хихикнула Наташа.

– Самой не интересно, нам бы дала, – поддакнула Светка.

– Вот и целуйтесь с Колей. От меня пусть отвянет.

– А если он завтра придёт? – спросила Таня.

– Он шо, тупой? Раз я не вышла, должен понять, что мне до него дела нет, – независимым тоном произнесла Настя. – У меня есть Саша. Он – красивый, не то, что что этот ваш Колька.

– Что за Саша? – девчонки уставились на неё. – У тебя что, мальчик уже есть?

Настя загадочно кивнула.

– Мы в разных школах учимся, но в Доме Пионеров встречаемся. Только я хожу в театральную студию, а он – в судомодельный.

– Расскажи! – стали наперебой просить подружки.

Насте не о чем было рассказывать. Саша О* был её светлой платонической влюбленностью, закончившейся довольно бесславно ещё год назад.

Настя честно его любила с детского сада, куда оба ходили в одну группу. После выпускного оба оказались в разных школах.

Чудо случилось в четвертом классе, когда Настя пришла записываться в театральную студию. В расписании значилось, что приём туда идёт только с пятого класса, и она озадаченно думала, чем ей заниматься целый год. Тут-то она и увидела возможность попасть в еологический и камнерезный кружки. В её понимании это была равносценная замена, так как “Сказы” Бажова она обожала с детства, и её настоящей страстью был сбор коллекции минералов.

Занятия в кружке начинались довольно поздно, когда Дом Пионеров уже пустел. В это время приходили только несколько коллективов.

В один из сумрачных вечеров в раздевалке Настя столкнулась с Сашей. Он сильно вытянулся за четыре года, и стал ещё симпатичнее, чем был. Бросив на Настю ничего не значащий взгляд, Саша едва заметно кивнул.

С того самого дня Настя поняла, что её детсадовская любовь вспыхнула с новой силой.

В конце концов девочке полагалось быть в кого-нибудь влюбленной. Иначе о чем говорить с подружками?

Теперь Настя, приходя на занятия в Дом Пионеров, часто стала прогуливаться мимо гардероба, в надежде встретить Сашу. Это легко можно было сделать, так как по расписанию занятия в обоих кружках совпадали. Встреч почти не случалось, так как судомодельный находился в другом крыле здания.

Чтобы не прозевать Сашу, Настя повадилась бегать в раздевалку по каждому поводу. Она проверяла: висит там Сашино серое зимнее пальто в клетку или нет. Когда его одежда была там, Настя ощущала себя по-настоящему счастливой.

Зимой ей надоело любить его пальто. Оне выдержала, решилась написать письмо, в котором признается, что его любит.

Но вдруг Саша её забыл? Вдруг не помнит её? Она уже не семилетка, в четвертый класс ходит. Как напомнить, что она, та самая девочка, с которой они дружили в подготовительной группе?

Настя взяла фотографию с детского сада и вложила её в приготовленное письмо, заклеив послание внутрь конвертика из листа в клеточку.

В день занятий в геологическом кружке она снова пришла в полупустую раздевалку, и, набравшись мужества, дошла до Сашиного пальто.

Сердце было готово выпрыгнуть из груди, письмо жгло руки. Ничего страшнее тех секунд, когда она попускала в карман свой маленький конвертик, в ещё не происходило.

Письмо упало на дно кармашка. Свершилось.

Настя бросилась к дверям, но уже в коридоре затормозила. Что она делает? Что подумает Саша, когда увидит её послание и фотографию? Как отреагирует? Вдруг он будет смеяться над ней?

Нет!

Она так не может!

Ни за что!

Настя заскочила обратно в раздевалку, подскочила к пальто, вынула письмо из кармана. Пунцовая от стыда, она вернулась на занятия кружка.

Три недели Настя приходила на занятия в Дом Пионеров со своим посланием, но так и не решилась положить его в карман знакомого клетчатого пальто

Однажды она пришла, а Сашиной одежды вешалке не оказалось. Не оказалось его и на другой день, и на другой неделе. Возможно, Саша заболел или совсем перестал ходить на занятия.

Ничего этого Настя не знала.

Однажды она пришла домой, вынула фотографию из письма, а само его порвала.

На этом закончилась её первая и единственная попытка признаться мальчику в любви.