Тайна Пандоры

Примерно тогда же Острозуб открыл для себя новое развлечение: насильничать. Первый раз получилось случайно, девка сама раззадорила, так что у молодой парень враз позабыл обо всем на свете. Думала поматросить и бросить, ан нет — ухватил за руку и сделал все, что хотелось, не обращая внимания на мольбы и крики. Ну а потом уж пошло-поехало: выбирал бабу получше, покрасивше, тащил в сарай или на сеновал, а там… дурное дело не хитрое!

Именно тогда Острозуб усвоил два основных закона окружающего мира: вседозволенность и безнаказанность. Обладая устрашающей внешностью, буйным нравом и медвежьей силой, он мог позволить себе творить что угодно, и никто в деревне не решался и слова поперек сказать. Бывали смельчаки, кто воспротивился, но… иных бил, других калечил; некоторые пропали бесследно; одного особо строптивого нашли посреди деревни с размозженным черепом. Односельчане хорошо понимали, чьих рук дело, с тех пор боялись еще больше.

Все хорошо до поры до времени, пока особо беспокойные не послали в полис за помощью. Явился отряд стражей, вооруженные воины, Острозуб сразу понял, что расклад сил не в его пользу. Он сбежал, только пятки засверкали. Позднее появлялись мысли вернуться и раскатать деревню по бревнышку, но всегда находилось что-то более увлекательное, до банальной мести руки так пока и не дошли.

Главарь рыкнул, допив спирт. Рука нащупала закусь, пасть растянулась в довольной ухмылке, к столу уже спешил Мелкий — местный мужичек на подхвате — с полной кружкой забористого напитка.

С юношества окружающие боялись Острозуба. Кто поумнее — уходили с дороги, не связывались; кто послабее — пресмыкались, служили; ну а глупцы — пытались противостоять, заканчивали такие плохо. И лишь один человек ни во что не ставил силача — его собственный отец.

Отец — обычный пьяница, промышлявший перепродажей всякого барахла, да другими темными делишками. Сколько Острозуб себя помнил, ни разу не мог добиться похвалы от предка, слышал в свой адрес лишь ругательства и полные презрения издевки. Пока был слаб — отец ругал за слабость, стал сильнее всех — презирал за мощь и взрывной характер. Сын больше всего на свете хотел добиться расположение родителя, позже пришло осознание, что это невозможно, да и стало уже никчему.

Острозуб неожиданно взъярился, воспоминания об отце высвободили необузданный гнев. Главарь глянул бешено, кулачище смазал по морде мужику, попавшемуся под руку, тот упал и остался лежать в грязи. Ярость отпустила, бугай захохотал без всякого повода.

Больше всего Острозуб жалел, что отец бесследно пропал во время одной из своих вылазок, что с ним случилось — тьма знает. Но выпустить ему самолично кишки не удалось, осталось только скрежетать зубами в бессильной ярости. Пожалуй, это до сих пор было одним из заветных желаний главаря — встретить предка и поквитаться за пережитые унижения.

Влив в себя очередную порцию спирта, Острозуб развеселился. Вокруг шла кутерьма, кто пил, кто пел, иные плясали, падая в пьяном угаре.

«Вот это жизнь! — подумалось главарю, — Не то, что раньше!»

Сколько приключений пришлось пережить после, как сбежал из родной деревни — не передать.

Он устроился дровосеком, прилежно валил деревья, пока раз, в угаре пьянки, не зарубил пятерых собутыльников. Почему? За что? Острозуб не помнил, да и не важно. Пришлось в спешке бежать, не дожидаясь кары.

Потом был землекопом — та же история. Напарник излишне остроумно пошутил или вякнул без почтения — бум, лопата раскроила череп. Острозуб сам удивлялся той легкости, с какой отнимает чужие жизни. Труп закопал в той же яме, что рыли, и со всей возможной скоростью двинул дальше.

Пробовал работать грузчиком в порту, благо сил хватало с избытком. Тут его спровоцировали две бабы, кладовщицы, очень уж нравилось им строить глазки могучему парню. Острозуб сделал выводы и как-то раз, задержавшись после смены, надругался над обеими. А потом, подумав, прикончил, чтобы не болтали лишнего.

Таким макаром сменил десятки работ, и везде за ним тянулся кровавый след из трупов, убитых, растерзанных, покалеченных и изнасилованных. Острозуб не мог себя сдерживать, да и, если честно, не старался. Такова уж его природа, таков нрав — буйный, властный, бешеный.

Так бы он и скитался, абсолютно бесцельно и бессмысленно, если бы судьба не привела однажды в Пирей. Там Острозуб нанялся гребцом на небольшое торговое суденышко. Корабль вышел в Средиземное море, стремясь найти новые богатые рынки, да только купец, видать, чем-то прогневал Посейдона. Налетел ужасный шторм, буря то поднимала судно до небес, то бросала в морские бездны, большую часть команды смыло в море. Остались лишь шесть человек, включая купца и Острозуба. Вокруг — бескрайние водные просторы; в трюме — пусто, ни еды, ни воды; весла сломаны, мачта покорежена, корабль едва на плаву; жажда и голод сводят с ума; надежды выжить — нет.

Пока другие роптали на судьбу, да призывали на помощь богов, Острозуб твердо решил, что умирать — не согласен! Выбрал самого слабого моряка и незаметно придушил его, а потом — полакомился.

Так он впервые попробовал человечинку, вкус понравился, но еще больше — ощущение силы и мощи, что дала пища. Когда правда открылась, команда пришла в ужас, но они слишком ослабли, чтобы сопротивляться. Острозуб единственный был бодр, полон сил и смотрел на будущее с оптимизмом. Своих собратьев по несчастью каннибал связал, чтобы не бросились в море, но не убивал, не то мясо испортилось бы раньше времени.

После долгих недель скитаний по волнам, полуразрушенное судно прибило к пустынному берегу. К тому времени из команды в живых остался один — Острозуб.

Он выжил, и, что тоже важно, пришло понимание и осознание каннибализма. Оказалось, что человечина — не только вкусно и питательно, но и дает небывалый прирост силы. Как будто поедая жертву, Острозуб получал часть ее сил и умений.

Нехитрую мысль подтвердил случайно встреченный жрец в темных одеяниях.

— Поклонение темным богам — Аиду, Танатосу — подразумевает кровавые жертвы. Аид принимает животных, черного быка, к примеру. А вот бог смерти не любит жертвоприношений, для него единственный приемлемый дар — человеческая жизнь.

— Почему я не знал об этом раньше? — сокрушался Острозуб.

— Об этом не принято говорить, — усмехнулся жрец, — В былые времена наши предки приносили кровавые жертвы. Отдать богу сына или дочь считалось за норму, и боги вознаграждали сторицей. А сейчас… род людской хиреет, люди мельчают… Человеческие жертвы больше не в чести. Приносящие их теперь изгои, преступники…

— А можешь показать необходимые ритуалы? — глаза Острозуба жадно блеснули.

Наивный жрец долго наставлял молодого мужчину, пока нужные слова, рисунки, обряды не врезались в память.

— Также, проведя ритуал, ты не только получаешь силу съеденного, — закончил нравоучения жрец, — С тобой будет благословение темного бога. Станешь удачливее, продлишь молодость, придет успех в делах. Понятно?

Острозуб очень хорошо усвоил урок, и чтобы доказать это, тут же убил жреца, и, как тот учил, принес жертву Танатосу, под конец полакомившись останками. Никаких угрызений совести убийца не испытывал, наоборот — небывалый душевный подъем, радость от прикосновения к божественной силе.