Тайна под дубом

— Возможно, там опять какие-то указания. Как в рисунках.

— Не надоест же кому-то играть в кладоискателей! — воскликнул Толик. — А может, там назначена встреча?

Лешка почесал в затылке:

— Встреча? Где же она назначена?

— Это должно быть знакомое место.

— Дом? Парк? Старый дуб?

— Все это можно проверить! Для этого надо снова отправиться в парк!

Но поход в парк ничего не дал. Во дворе старого дома никого не было. В парке гуляли самые обыкновенные отдыхающие. Дуб хранил величественное молчание.

Напрасно ребята залезали в «штаб» и искали каких-то новых сообщений в тайнике.

— Ошибка, — признал Толик. — Встречу нам никто не назначал.

И все-таки их действия, хоть и ошибочные, принесли свои плоды. Утром в почтовом ящике снова лежал альбомный лист. На этот раз без шифровки.

Большими печатными буквами, похоже, выведенными под линейку, было написано: «Не пытайтесь меня разыскать».

— Угроза? — нахмурился Толик.

— Снова четыре слова, — задумчиво произнес Лешка. — Не эти ли слова были зашифрованы?

— Это легко проверить.

Толик вытащил шифровку и сравнил ее с полученным посланием. Лешкина догадка подтвердилась. В послании кто-то повторил слова шифровки.

Лешка улыбнулся:

— Ну вот, не надо ничего расшифровывать. Сначала получаешь шифровку и ломаешь над ней голову, а потом тебе приносят расшифровку. Как ответы в конце учебника.

— Значит, этот тип понял, что его первое послание мы не расшифровали, — сделал вывод Толик. — А как он это мог понять?

— Я же говорил тебе, что за нашими действиями кто-то следит. И тогда, в парке, следили. И вчера, наверное, тоже.

— Разве ты вчера почувствовал слежку?

— Нет. Но по-другому это расшифрованное письмо не объяснишь. Кто-то понял, что мы настойчиво пытаемся его разыскать.

— Значит, он и о нашем визите к Артуру знал? Ведь шифровка пришла после того, как мы побывали в его мастерской!

— Я же говорю, за каждым нашим шагом следят.

Толик нервно дернул плечами:

— Неприятный вывод. Все время у кого-то под колпаком!

— Ну, не все время, а только тогда, когда мы что-то предпринимаем. Перестанем искать — перестанут следить.

— Тогда надо перехитрить его! Надо сделать вид, что мы успокоились! Или испугались. Надо выждать время.

Но Толик тут же погрустнел:

— А тогда мы его уже не найдем. Этого он и добивается.

— Дорогие мои! Как я рад, что вы объявились!

В коридоре стоял невообразимый шум. Какие-то бессвязные восклицания, объятия, поцелуи. Приехал Артур Васильевич.

Бабушки хлопотали, собирая на стол, задавали вопросы, получали какие-то ответы, но все это было так сумбурно, что мальчишки пока ничего из их разговоров не понимали.

Лешка с любопытством разглядывал Артура Васильевича. Он представлял его немного другим. Ему казалось, что художник должен быть серьезным, замкнутым, худым, седовласым. Только седые волосы совпадали с этим мысленным портретом.

Артур Васильевич был высоким, полноватым, веселым, остроумным и открытым.

Наконец все немного успокоились, и разговор за чаем принял размеренное течение. Каждый из троих рассказывал свою жизнь. Что сложилось и что не сложилось, где скитались и как работали. Поговорили о семьях, о детях, о внуках.

Мальчишкам было скучновато. Толик все время порывался вставить свое слово и вывести беседующих на интересующую тему, но всякий раз бабушки аккуратно сворачивали разговор в прежнее русло. Когда же заговорят о рисунках, о медали, о шифровках?

Ни слова! Даже детство вспоминают, обходя все эти факты. Какие-то незначительные детали, смешные случаи, судьбы одноклассников и соседей.

— А Валерка? — спросила Вероника Аркадьевна. — Где сейчас Валерка?

— Здесь, в городе. Где ему быть? — улыбнулся художник. — Он у нас звезд с неба не хватал. Хотел стать геологом, съездил в одну экспедицию, не понравилось. Вернулся и уже больше ни о чем не мечтал. Отучился в техникуме, и то только потому, что отец настаивал. У отца всегда за Валерку душа болела. Он на младшего сына столько надежд возлагал! Хотел, чтобы хоть кто-нибудь из детей его дело продолжил, инженером стал, классным специалистом в самолетостроении. Ну, из меня инженер никакой. Отец это сразу понял. Когда увидел, что я серьезно живописью увлекся, только тяжело вздохнул и сказал, что человек сам волен выбирать свой путь. Из Валерки тоже инженер не получился. После техникума он немного поработал на заводе, поссорился с начальством и ушел. Потом менял работы, нигде не мог прижиться. А потом устроился садовником в парк. В наш парк, который был возле старого дома.

Мальчишки переглянулись. Упоминание о парке могло наконец повернуть разговор на нужную тему.

— Валерка садовник в парке? — удивленно переспросила Лешкина бабушка.

— Да. Он всегда любил возиться со всякими цветочками. Клумбы какие-то во дворе разбивал, когда учился в школе. Вы его таким уже не знали. — Артур Васильевич улыбнулся: — Вы так и представляете себе Валерку маленьким, вечно путающимся под ногами мальчишкой. По себе знаю! Вот я, Лена, никак твою Ясю взрослой представить не могу.

— Значит, Валерка все-таки нашел свое призвание, — заметила Вероника Аркадьевна.

— В общем-то, да, — вздохнул Артур Васильевич. — Спросишь его, сколько можно работать садовником? Ни карьеры, ни денег. Директором парка стать и не светит. А он насупится и отвечает односложно: «Спокойно в парке. Никто над душой не стоит. Живу рядом».

— Живет рядом?

— Ну да. В нашем доме. Когда флигель снесли, отцу квартиру в доме дали. Я-то со своей семьей потом в другую квартиру переехал, а Валерка так с родителями и остался. Не женился и детей нет. В общем, трава в поле, вернее, в парке!

— А ваш брат не умеет рисовать? — спросил Лешка.

— Умеет. У нас все в семье неплохо рисуют. А Валерка рисует даже хорошо. Ничем не хуже меня. Только школы ему не хватает, терпения, усидчивости. Рисование для него — хобби. Как коллекционирование, как разгадывание кроссвордов.

Лешка переглянулся с бабушкой, и она поняла его взгляд.

— Артур, все эти годы медаль была у Валерки? — спросила она.

В лице Артура Васильевича сначала промелькнула растерянность, потом недоумение, потом удивление.

— У Валерки? — зачем-то переспросил он.

Артур Васильевич выслушал обо всех недавних приключениях ребят. Сомнений рассказ мальчишек у него не вызвал никаких.

— Где эти рисунки? — только и спросил он.

Толик принес. Артур Васильевич взглянул на картинки и твердо сказал:

— Это рисовал мой брат. А шифровка? Где шифровка, которую он прислал?

Артур Васильевич взял в руки лист с шифрованной записью, улыбнулся и прочел:

— «Не пытайтесь разыскать меня».