Тайна под сердцем

Дело, которому я посвятила жизнь, превращается в предмет торга, будто мы на рынке, где даже мораль имеет свою цену.

– У тебя все, Эва? – теряет терпение Каримов. – Мы не первый год работаем вместе, практически с нуля поднимали этот центр. Моя жена умерла на наших глазах. Кстати, она бы точно сказала, что один раз можно сделать исключение, чтобы сохранить репутацию и не позволить разрушить бизнес. Я уверен, что ты и сама так думаешь, просто слишком правильная.

– Сохранить репутацию? Смешно! Ты не оставил мне выбора, загнал в тупик…

– Тебе четко сказали: не сделаем мы – сделает кто-то другой. И деньги получит тоже. А мы – новые проблемы. Что тогда? Если меня закроют или, не дай бог, что случится, думаешь, тебе одной будет сладко? – давит Эдуард на болевые точки.

– Отправь ее к другому специалисту, – настаиваю я.

– К кому? К Вере, у которой связи и муж в ФСБ? К Дине? Почти та же ситуация. Так что держи язык за зубами, Эва, и все обойдется. Ты, я и Савчук. Поняла? Потопят меня – следом утонешь. Решим этот вопрос и обо всем забудем. Как будто ничего и не было.

Легко сказать. А на деле… Я так долго забывала о Тарасе. И снова возвращаться в этот ад?.. Не хочу! Но и отказаться, похоже, нет возможности.

До вечера пытаюсь отвлечься работой, а после нее соглашаюсь встретиться с Ваней. И вроде действительно получается взять эмоции под контроль. Но когда я выхожу из центра и направляюсь к своей машине, окликает незнакомый молодой человек в стильном костюме.

– Эва Александровна? – Он преграждает путь. – Пройдемте, – кивает в сторону темного внедорожника. – Тарас Сергеевич хочет с вами поговорить.

5 глава

– Передайте Тарасу Сергеевичу, – выделяю голосом имя, добавив нотку холодной отстраненности, – что я тороплюсь. По всем вопросам он может обращаться ко мне в рабочее время. Часы приема можно уточнить у моей помощницы. – Машинально тянусь за визиткой, привычка, но в последний момент отдергиваю руку.

Савчук обойдется.

Выпрямив спину, я спокойным шагом иду к машине, и на лице сама собой появляется улыбка, когда замечаю Ваню с роскошным букетом. Лучше и не придумаешь. Как вовремя!

Соблазн обернуться к припаркованному неподалеку внедорожнику велик, но подавляю этот глупый порыв. Во-первых, стекла наглухо тонированы – все равно ничего не увижу. А во-вторых, на личном фронте явное преимущество у Тараса. Не у меня. Он женат и, похоже, всерьез задумался о детях. Хотя раньше его передергивало от одной мысли о ребенке и вытекающей из этого ответственности.

Я подхожу к Ване, прижимаюсь к нему и оставляю легкий поцелуй на его губах. Беру букет, искренне улыбаясь. Обожаю, когда мне дарят цветы. И Крайнов не скупится на подобные знаки внимания.

– Привет, пропажа. Решил пустить в ход тяжелую артиллерию. – Он достает коробку моих любимых конфет. – Поужинаешь со мной, красавица?

Нет, все-таки кто-то сверху не дает мне окончательно сломаться. Посылает клевых людей, способных вернуть к жизни, когда я почти на грани. Именно так я себя чувствую после встречи с Савчуком и его женой. Ангелина может сама зачать, но отмахивается от этой возможности. Глупая. Разве с судьбой играют в такие игры? Мне, например, не дано стать матерью без помощи медицины.

– Я не против. В наше место?

– Да, в наше. Я уже забронировал столик.

– Отлично. Поехали.

Пока Ваня идет к своей машине, я сажусь за руль и кладу на соседнее кресло букет и конфеты. Вставляю ключ в замок зажигания, но не успеваю его повернуть – дверь с пассажирской стороны внезапно открывается. Тарас берет подарки в руки и устраивается на сиденье, словно это его машина. В воздухе тут же разливается знакомый аромат – терпкий, свежий, с нотками кедра и кожи. Он заставляет сердце сжаться сильнее, чем я готова признать.

– Эва-Эва. Ничего не меняется, – качает головой Тарас, захлопнув дверь. – Гордость и все такое? Все так же любишь, чтобы за тобой побегали?

Горло сжимается, и дыхание становится тяжелым. Кажется, бывшего мужа так много, что нам двоим в машине просто не уместиться. Ангелина же говорила, что он должен улететь. Почему Савчук все еще здесь? Или у него есть вторая семья, о которой его жена даже не подозревает, и дела – лишь отговорка? Вполне в его духе.

– Да, Тарас, – наконец нахожу в себе силы ответить. – Ничего не меняется. Я по-прежнему гордая, а ты все такой же бесцеремонный. Выйди, пожалуйста. – Отворачиваюсь, не выдержав его пронзительного взгляда.

Энергетика Савчука обезоруживает, подавляет. И впрямь ничего не меняется.

– У тебя все хорошо. Молодец. Рад за тебя. Престижная работа, крепкая репутация, – произносит он одобрительно, а мне это кажется чистейшей издевкой.

– Да, – едва сдерживаю раздражение. – Поэтому ты решил привести ко мне свою жену, чтобы я помогла вам стать родителями?

Тарас громко цокает языком, и в салоне раздается легкий шелест цветов в его руках. Против воли бросаю на Савчука быстрый взгляд. С этим букетом он напоминает жениха. Хотя нет – он всего лишь чужой муж. Какая ирония жизни: человек, которого я когда-то безумно любила, теперь принадлежит другой. Не мне.

– Ангелина не знает о нашем браке. Я нигде не обсуждаю эту тему, – произносит Тарас спокойно.

– Почему? – вырывается прежде, чем я успеваю прикусить язык.

– Так сложилось. Было и было. Зачем ворошить, правда?

Словно пощечина. Эта фраза оставляет едва заметную рану под привычной маской равнодушия.

– Зачем ты приехал?

– Мы взрослые люди и понимаем, что все осталось в прошлом, – говорит Тарас сдержанно, но не отпускает чувство, будто мы снова два близких друг другу человека. – У меня дела в России. Как только Ангелина забеременеет, отправлю ее в Штаты, там она будет под присмотром. Сталкивать вас лбами не входило в планы, это просто совпадение. – Он делает короткую паузу, словно придавая вес своим словам. – Да и нашим специалистам я доверяю больше. К тому же Ангелина любит детей.

«Любит детей? Очень любит, конечно!» – с сарказмом восклицаю я мысленно.

– Ваш центр рекомендован как один из лучших. Если не возникнут проблемы, сделаем ЭКО и разойдемся. – Его голос снова становится холодным, деловым.

– Мы и так разошлись. Почти пять лет назад, – говорю я и вдруг четко понимаю, что боль в душе все еще жива. Она не исчезла.

Будь ты проклят, Тарас!

Он опускает взгляд на цветы.

– Ничего так, – произносит с какой-то странной интонацией. – В личной жизни тоже, смотрю, все хорошо?