Тайна проклятого герцога. Книга первая. Леди Ариэлла Уоторби
Шрифт:
Я была потрясена его словами, и все же:
— Зачем вы мне это рассказали, Янир? — тихо повторила вопрос.
И дух ответил:
— Вчера я видел выражение бессилия в глазах лорда оттон Грэйда, леди. Впервые. Вы плакали, а он стоял под дверью и не знал, что предпринять.
Прикусив губу, я промолчала.
— Герцог не имеет права на слабость, леди Грэйд, — продолжил Янир. — Ошибки, злость, срывы, но только не слабость.
Теперь у меня не было слов, и я молча отвернувшись от Янира, смотрела на Проклятое море.
— Насколько я понял слова герцога, вчера, когда вы были в обмороке, а он
— Будем откровенны, мы были связаны узами договоренностей и условностей в тот момент, когда меня привели на корабль и увезли из столицы, — едва слышно ответила я.
— Вы многое потеряли? — поинтересовался Янир.
— Многое, — не стала скрывать я. — В том числе будущее, о котором не смела и мечтать.
— Вы желаете потерять и все остальное? — вопросил дух.
Удивленно взглянула на Янира и он пояснил:
— Вы замужем, леди Грэйд, — дух усмехнулся, — вы теперь связаны отныне и навеки, и только от вас зависит, кем вам быть — любимой женой сильного человека, или презирающей супругой слабого, лишенного звания и власти над духами.
На душе стало как-то пусто и обреченно, а Янир продолжил:
— Поймите, Ариэлла, уже одно то, что он взял вас с собой говорит о многом — вы первая женщина, ступившая на этот корабль. И поверьте, вы единственная женщина к чьим словам лорд оттон Грэйд прислушивается, ведь даже леди эн-Аури, беззастенчиво пользующаяся влиянием проклятия, на любой упрек встречала лишь насмешливую улыбку, ваши же слова задевают его за живое. А он мужчина, леди Грэйд, ваш мужчина. И что бы ни произошло между вами, как бы сильно не была задета ваша гордость, у вас есть два варианта — забыть обо всем и шагнуть ему навстречу, или продолжать путь в бездну, куда вы сейчас двигаетесь оба и весьма стремительно.
Мне не хотелось ничего говорить. Невероятная тоска сжала сердце, и больно стало так, что не вздохнуть. В чем-то Янир был бесконечно прав, но как же трудно оказалось переступать через себя. Через свою гордость, вполне справедливую обиду, и откровенную злость на герцога. Но в чем-то Янир был прав… да во всем.
— Верните меня на корабль, пожалуйста, — едва слышно попросила я.
И ветер взметнул мои волосы, едва началось стремительное падение вниз, на великолепный корабль с белоснежными парусами.
Пролетая мимо, я протянула ладонь и коснулась ткани — шелк, и рука заскользила по вотчине, где властвовал лишь ветер, а сердце… просто больно было. Я никогда не обладала великим умением прощать.
Отпустив меня у столика, Янир поклонился, и исчез среди парусов.
Молча села за стол, Тороп пододвинул стул, подал новую салфетку, в замен утерянной. Обедала я молча, практически не чувствуя вкуса еды, а по завершению, вернулась в каюту. И до самого вечера просидела за столиком, уронив голову на сложенные ладони.
Когда наступил вечер и зажглись магические светильники, я встала. Сходив в уборную долго умывалась, после, переодевшись в темносинее платье, начала расчесывать волосы, стоя перед зеркалом, установленным в дверце шкафа.
Дверь открылась, когда я расчесывала последнюю прядь. Обернувшись, я заставила себя улыбнуться и тихо произнесла:
— Добрый вечер… Дэсмонд.
Вошедший герцог остановился на пороге, и
в его черных глазах промелькнуло потрясение, одновременно с искренним удивлением. Но мгновенно справившись с собой, он ответил:— Добрый вечер, Ари.
— Вас не было в обед, — продолжила я, отворачиваясь к зеркалу, потому что… мне было сложно. Каждое слово произносить — сложно.
— Прошу прощения, Ариэлла, я находился на разведывательной шхуне, мы только вернулись, — я не видела лица герцога, но такое впечатление, что и ему этот разговор давался… не просто.
Расческа в моей руке скрипнула, но движение вниз, и прядь волос сверкает в свете магии, а я… я произношу то, что должна была:
— Дэсмонд, я прошу прощения за… свои слова за завтраком, я… мне не следовало… — о, Пресветлый, как же трудно.
И тут Я слышу в ответ:
— Не стоит, Ари. Будем откровенны — ты сказала правду.
Расческа замерла, я просто застыла, не зная как реагировать на слова лорда Грэйда. Герцог же снял мундир, бросил его на спинку стула, и направился в комнатку с удобствами. Молча. Когда вернулся, на ходу вытираясь, надел рубашку, быстро застегнул, привел волосы в порядок и спросил:
— Вы готовы к ужину, Ариэлла?
— Да, — выдохнула я, — минутку.
И отложив расческу, надела ободок.
— Если вы желаете, можно прогуляться после ужина по кораблю.
— Это было бы чудесно, — не поднимая головы, ответила я. Усмехнувшись, герцог вдруг произнес:
— А если честно?
Искоса взглянув на него, я честно ответила:
— Неужели вы полагаете, что пробыв весь день в каюте, я не желаю прогуляться хотя бы перед сном?
Улыбнувшись, лорд оттон Грэйд протянул мне руку.
На ужин герцогу подали огромного ракообразного, у меня же осведомились по поводу пожеланий. Я, взглянула на красное существо, расположенное среди специй и зелени перед лордом оттон Грэйдом, любезно попросила то же самое, и едва лакей отошел исполнять, у меня не преминули поинтересоваться:
— Решили попробовать что-то новое, Ари?
— Решила, что как более старший и опытный, вы плохое не посоветуете, Дэсмонд, — старательно улыбаясь, ответила я.
Герцог, отложив столовые приборы, сложил руки на груди и, глядя на меня, прямо спросил:
— Что происходит, Ариэлла?
Разглаживая салфетку на коленях, тихо ответила:
— Я пытаюсь… — голос сорвался.
Мне было очень тяжело говорить об этом, да и каждый шаг давался с трудом.
— В любом случае я очень благодарен вам, Ари, — неожиданно произнес лорд Грэйд. — И отчетливо вижу, как не просто дается вам эта попытка наладить отношения.
Бросаю осторожный взгляд из-под ресниц на герцога и понимаю невероятное — он совершенно серьезен, ни тени улыбки или насмешки. Наоборот, что-то странное и сродни уважению в черных глазах.
Появился Тороп, с поклоном подал мне блюдо, и едва снял крышку, моему взгляду предстало то же морское членистоногое ярко-красного оттенка, что пугал своим видом у герцога.
— Вина, — приказал лорд оттон Грэйд. — Для леди белое.
Я хотела отказаться, но поймала на себе настороженный взгляд герцога и передумала. Будем пробовать что-то новое, в конце концов, ничего иного и не остается, если старое кануло в бездну.