Тайна родимых пятен или невероятные приключения Тишки Бедового и его друзей
Шрифт:
– Смотри, какая краля идёт! – кивнул дед на девушку, показавшуюся в конце улицы. – Платком повязана, а будто не монашка. И платье до пяток… У нас так не ходят…
– Мода пошла – не поймёшь её! – поддержала Соломея. – Юбки носят то задница видна, то мусор по дороге подметают! Прости Господи за слова греховные…
И вдруг Дорофей заволновался:
– Не к нам ли направляется? И чемодан у ей…
– А и правда… – поднялась Соломея с семечками на губах.
Старушка вглядывалась в шедшую к ним девицу и всё чаще моргала глазами. В них отражалась полосатая палитра чувств: удивление, сомнение, робкая радость! Что-то в девушке было от юной Соломеи,
– Ну, здравствуйте! Если не ошибаюсь – дом Посадских? – приветливо спросила девица.
– Да… – замялись в унисон старики, ещё не определившись в своих догадках.
– Не узнаёте, конечно. Устя я, внучка ваша… – голос у девушки дрогнул.
Опомнившиеся старики со слезами кинулись обнимать выросшую внучку.
– На долго к нам?– оторвавшись от Усти, осмелился спросить дед.
– Наверное, навсегда… – неожиданно твёрдо, с лёгкой печалью, ответила девушка.
Её ответ стал понятен чуть позже, когда закончился праздничный ужин и расспросы об оставшейся в Москве Таисии. О своей столичной жизни рассказала коротко, а о планах в родном городке высказалась неожиданным образом:
– Хочу уйти на послушание в наш женский монастырь! – объявила внучка оторопевшим старикам. – Достала меня мирская жизнь…
Девушка проворно вытерла уголок глаза и продолжила:
– Ваша учёба, бабушка, даром не прошла, похоже…
– Дай-то Бог, внученька! Вот только… молода ты, красива…
– Ничего, зато кое-что повидала и попробовала… Больше не хочу!
– Тебе видней… – вставил своё дед.
Очевидно, неспроста она приняла такое решение. Однако подробностей рассказывать не стала, хотя Соломея и пыталась разговорить внучку. Свое намерение Устя воплотила быстро. Уже через несколько дней, собрала вещи, простилась с приунывшими стариками и отправилась в монастырь. Дорофей приметил, что внучка взяла в святую обитель бумаги Ганса Миллера! Остались такие, как память об учёном человеке.
“Наверное, хочет узнать что-нибудь об отце…” – подумал с тоской дед.
Когда последний звук колокола утих, Устя ещё раз перекрестилась, прошептала что-то и направилась к выходу. Сиреневое небо вспыхнуло лучами выглянувшего из-за облака солнца и приветливо осветило задумчивое лицо молодой женщины, купола и стены святой обители.
Глава 3. Прибытие.
Итак, уездный городок Ляпово встретил дружков повышенным шумом и излишней суетливостью. Вокруг проскакивали люди с разной степенью озабоченности, пыхтели автомобили и трактора, тарахтели мотоциклы и телеги. Всё это, вместе с невзрачными строениями, укрывалось пылью и копотью, отдавало гарью и едким дымом.
Зазевавшись, Филька чуть не угодил под велосипед, нагруженный мешками с сеном и управляемый худым, высохшим стариком. Успев увернуться, услышал в свой адрес первое ляповое приветствие:
– Раз туды твою туды! Куда прёшься? Аль не видишь дороги с транспортом?
Пока Филька соображал, как достойно выйти из курьёзной ситуации, Тишка кинул в след сердитому ляповцу:
– Раздайся грязь – навоз плывёт!
– …так плыви себе плыви – железяка с сеном… – почесав затылок и повертев косым глазом, загадочно подытожил Филька и смачно чихнул.
Простившись с дедом Родькой на входе в разросшийся рынок, опоясавший всё пространство вокруг автобусной станции, дружки отправились искать закусочное заведение: проголодались как-никак. Да
и надвигающаяся на город гроза подталкивала к мыслям о крыше над головой. Поднявшийся ветер окончательно забил Филькин нос, а вдали уже сверкали первые молнии, сопровождаемые гулкими раскатами. Прохожие, пугливо поглядывая вверх, явно стали торопиться.Первый же мужичок, неопределённого возраста, с питейными признаками на опухшем лице, более-менее членораздельно объяснил расположение местного пиво-закусочного заведения…
Кафе “У Дуси” приютилось под обрывом на берегу того, что можно только с очень незаурядным воображением назвать – речкой! Что это речка, напоминала характерная табличка на покосившемся столбе с затёртыми некоторыми буквами. В связи с чем, название водоёма ассоциировалось с образом популярного членистоногого в младенческом возрасте и гласило: “Рачок”. Как потом пояснил всёзнающий местный завсегдатай, надпись нужно понимать как “Река Бычок”! От “Бычка”, правда, остались только извилистые, норовистые берега и суровые коряги-рога посредине. А в остальном, это было заросшее камышом, покрытое тиной, издающее неповторимые запахи мусора и сероводорода – болото!
Впрочем, его присутствие никак не отражалось на посещаемости заведения, а, скорее, наоборот – усиливало её! Это ребята установили по многочисленным кучкам пьющих, грызущих и крайне возбуждённых субъектов. Отдыхающий народ был разбавлен и “эмансипированными” женщинами соответствующего месту вида. Пиво-водколюбивая неоднородная масса плотно разместилась вокруг “Дуси”. На грозу и начинающий моросить дождь никто не обращал внимания. В самом помещении, как и полагается, было людно, дымно и пьяно.
С трудом найдя частично свободный столик – большую часть занимало мужское лицо, опущенное в тарелку с рыбьими костями, – дружки приготовились к общению с обслуживающим персоналом. Его, то есть персонал, увидели сразу: в два обхвата по диаметру, с пухлым красно-синим лицом, блондинка Дуся торжественно шествовала между столиками. В руках держала поднос, уставленный бокалами, пустыми и с пеной, иногда с признаками светлой жидкости на дне. Посетители принимали хозяйку приветливо осторожно, услужливо уступая дорогу.
– Приготовились! – восхищённо прошептал Тишка.
– Чудо-юдо, рыба-кит… – ещё тише дополнил увиденное Филька.
Женщина подошла к ребятам и, на удивление, приветливо прохрипела второе, услышанное за день, ляповое изречение:
– Видать, новенькие: морды ишо не битые, очи не упитые!
– Да, где-то так… – приосанился Тишка.
– Пиво, водка, шашлык и селёдка? – продолжила играть очами жгучая красавица.
– И хлеба бы, с огурчиками… – скромно поддакнул Филька.
В общем, знакомство прошло успешно, и дружки по истечении часа, потраченного на ожидание повторного явления Дуси, не очень вкусно, но довольно сытно насыщались, запивая горьким напитком
Уже через десять минут, после бокала пива и куска отдающей копотью рыбы, атмосфера ляпового кабака стала смотреться радужнее и где-то веселее.
– Ты в пиве разбираешься? – пытаясь жевать рыбу, прошамкал Тишка.
– Как гусь деда Родьки: лишь бы водой пахло… – философски икнул Филька и продолжил мысль: – Говорят, если выпить достаточное количество воды – будешь пьян, как твой дед Кузьма после чарки гараськиного самогона!
– Похоже, так… – согласился Тишка, выплюнув, наконец-то, застрявшую в зубах кость. – Чем больше распирает живот, тем в голове шумнее!