Тайна Спящей Охотницы
Шрифт:
— Не за что, — не преминула вежливо ответить Анна и стала перебираться через завалы и развалы наружу.
Разбитые ходики-часики с остановившимся на них вразнобой временем представляли собой весьма символичное зрелище.
Кит двинулся вслед за Анной, тоже выглянул из расчищенной взрывом от всех времен и эпох витрины.
На этой, куда более широкой улице, тоже виднелось вдали русское наступление — тоже более широкое и мощное. Два советских танка, пехота…
— Ну… Что дальше-то? — с опаской поинтересовался Кит.
— Успели. Одиннадцать сорок одна по берлинскому времени… Еще
Кит не удивился: наверно, среди ее особенных генов был установлен и какой-нибудь генный чип-таймер.
Советские танки и пехота приближались.
— Тебе тоже большое спасибо, — сказала Анна, не оборачиваясь на Кита и продолжая следить за чем-то, что видела только она.
— За что?! — как-то даже не сообразил Кит.
— За то, что создал собой защиту от опасности… Ты — настоящий человек.
И снова это было сказано по-старому, как там, в подземелье, — без всякого пафоса, как если бы энтомолог, проходивший летним лугом, мимоходом определил пролетевшее мимо, вполне знакомое ему, заурядное насекомое.
— Ну, о тебе я, вообще, молчу, — не сдержался Кит… и тут же пожалел о комплименте, сказанном в совершенно издевательском тоне.
Но эта фантастическая, летающая Анна, похоже, не идентифицировала злые человеческие сарказмы. Кит уже почти не сомневался, что она тоже настоящий, живой человек, только человек из какого-то особого мира, о котором он в свое время сильно поинтересуется… Потом, не сейчас…
— Однако в этом больше нет необходимости, — добавила Анна. — Для меня, как и для тебя, боеприпасы не опасны. Я активировала защитное поле для нас обоих. Осколки могли произвести контузию тканей…
«Лучше бы ты этого не говорила…» — кисло подумал Кит, а вслух постарался быть джентльменом:
— Значит, самое большое спасибо тебе, а не мне.
Советские танки и пехота неумолимо приближались… Кит не выдержал и уперся взглядом Анне прямо в висок.
Он подняла руку:
— Сейчас… Еще пять секунд… Готов?
Кит прикусил язык…
…и через три секунды выпучил глаза.
На мостовой, метрах в двадцати от них, стал вздуваться огромный продолговатый, непрозрачный, с металлическим отливом пузырь. Он не раздвигал асфальт, как шампиньон… он очень медленно всплывал из него, как из болота округлая спина какого-то чудища. Он всплыл на высоту метра два и замер…
Кит собрался с силами, наладил глазной фокус, пригляделся.
Сердце больно и гулко бухнуло в нем, догадавшись обо всем раньше миллиарда нейронов-крокозябр головного мозга.
…Это была надстройка небольшого геоскафа, поднявшегося в один из последних дней нацистского Берлина из магматических глубин Земли.
На ней появилась дугообразная щёлка выходного люка, люк подался внутрь и в сторону — и в проеме, как в черном, не отражающем никакой реальности зеркале появился… кто?!
Что, не догадались?!
Маркшейдер Максимилиан Вольф собственной персоной. В том же старинном костюме и в неизменном пенсне.
Он сделал ручкой старинный приветственный жест:
— Gutten morgen, kinders!
Кит оцепенел, почувствовав себя распластанным и приколотым
в застекленной коробке насекомым.Маркшейдер Вольф весело подмигнул ему:
— У тебя десять секунд на выбор, дорогой прапраправнук… Но лишь в том случае, если бы у тебя этот выбор был.
Глава одиннадцатая
с подземным обедом в компании тираннозавра и с раскрытием великих тайн на десерт
Вот откуда пойдут слухи на всю Историю о секретных нацистских файлах и о всяких невиданных технологиях Рейха!.. Перед глазами штурмующих Берлин советских частей, на одной из центральных улиц, всплыла на поверхность эдакая небывалая… нет, не субмарина, а субтеррина… и снова ушла в глубину, не оставив после себя ни огромного кротового хода, ни — по аналогии с водоворотом — землеворота.
Подбегая к геоскафу, Кит хотел было помахать своим — тем, за которых он был всей душой, — но воздержался, подумав, что совсем обескуражит пехотинцев и танкистов… а значит, задержит решительное наступление на несколько столь ценных в те дни секунд.
Это был, конечно, не геоскаф «Лебедь» — так, небольшая подземная лодка, сравнимая с обычной дизельной подводной…
Маркшейдер Вольф так прямо и сказал, когда Кит спустился в её натужно гудевшую при погружении, пахшую подземной сыростью, машинным маслом и паровозным углём утробу:
— Извини, Никита, тут потеснее будет, нежели на вашем прекрасном «Лебеде».
Говорил он по-русски очень чисто, со старинными переливами высоких тонов.
Кит вспомнил о горькой участи «Лебедя», вспомнил вулканический дождь его обломков, тонущих в кратере Везувия, угукнул и коротко взгрустнул… Помимо всяких технических запахов, действительно пахло могильной сыростью — и вверх тянулся землистый туман: этот эффект работы рыхлителя, пробивающего путь в земной тверди, Кит помнил еще по своему пребыванию на «Лебеде».
— Не грусти, внук, — приметил Вольф. — Скоро плачущие возрадуются…
И подав руку Анне, спускавшейся по лестнице из верхнего отсека, именуемого «прочной рубкой», он посмотрел на Бдящую Охотницу прямо-таки с настоящей дедовской любовью:
— Здравствуй, девочка моя. Дай я на тебя посмотрю.
— Здравствуй Максимилиан Вольф, родич третьего русла, — прямо в духе древнего германского эпоса, с нотками величественной симпатии ответила Анна, когда спустилась и стала смотреть Вольфу в глаза. — Мои силовые гены успешно активированы по всей цепи. Полностью активированы также гены анизотропной памяти.
Прежде, чем ответить ей, Вольф подмигнул Киту — видно, для того, чтобы тот в ступор не впадал, а воспринимал всё легко, по-философски.
— Вижу, вижу воочию, родная! — ответил он Анне и нежно так похлопал ее по плечам. — Ты бы еще живую человеческую речь активировала, чтобы не пугать славного рыцаря, который тебя разбудил и от дракона умыкнул… Я же вижу, что он сильно опасается, человек ли ты или вовсе не человек, а железный дух…
— Да. Я должна еще послушать формы речи, — сказала Анна. — Адаптация скоро наступит.