Тайна старого аптекаря

Вечером я разложила перед собой те четыре открытки и непрочитанный листок. Честно говоря, фрагменты рисунков на открытках, которые были нарисованы от руки, напомнили мне контурные школьные карты по географии. На каждой из них нанесена часть какой-то местности. Вот деревья…вот эти штрихи с ветками поменьше вроде как кусты…вот две фигуры, похожи на каменных идолищ, стоящих в степях… вот еще такая же на другой открытке! Погодите, а что на них еще совпадает? Я внимательно рассматривала четыре куска линялого картона, лежавшие передо мной. Во-первых, адрес отправителя везде стоял один и тот же: Тадынгайский аймак, Айару… Обозначения кустов, деревьев, ручей или речушка под названием Урсун…

Мысли роились как пчелы в улье, на столе вертелись четыре открытки, постепенно складываясь в небольшой пазл. Через некоторое время, отвлекшись от напряженных дум и выпив чаю, я снова взглянула на стол и явственно увидела законченную картину!

Быстро поменяв левые карточки местами, я получила карту местности. Более того, к своему стыду, я заметила большие четкие буквы С, Ю, З, В, написанные на открытках, каждая в своем углу. Черт возьми! Это была карта! Карта Айару? Нет, Айару это деревня, а здесь три идола в поле, среди кустов, вон скала, речка. Это капище?!

Схватив словарь, я села за перевод текста на листке и к часу ночи у меня вышло примерно следующее:

«В полночь на полную луну встань между тремя идолами. Тени от них сойдутся в назначенный час и укажут путь. Верни на место печать туймона и приложи к губам пахаря слезы Аргыта. Тот, кто имеет смелость барса, ловкость соболя и дух воина получит удачу».

Перечитала еще раз. Полнолуния легко дождаться, идолищ можно найти, печать туймона у меня в руках, но куда ее вернуть? Где взять слезы Аргыта и кто такой пахарь? И что дальше делать – копать? Не особо понятно. Завтра надо будет найти это место на большой карте Тадынгайского района.

Глава VII

– Анна Сергеевна, в прошлую пятницу, пока вас носило якобы по налоговым инспекциям с отчетами, мы перераспределили отпуска. Так как нас ожидает в ближайшее время плотная загрузка в связи с новым проектом, то я вас всех по очереди отправляю недельки на две в отпуск.

Утренняя планерка в понедельник началась с приятной неожиданности.

– И начнем мы с вас. У вас же, у менеджеров финансовой группы, все не как у людей: то отчетный период, то планирование, то бумажки тоннами на подпись. В общем, определитесь, с какого числа в ближайшее время сможете уйти, и чтобы я вас две недели здесь не видела!

Вивиана была сегодня в приподнято-боевом настроении. И Александра заметно успокоилась, даже повеселела, понимая, что начальника занимает на данном этапе более важное мероприятие, чем ее персона.

– Хорошо, Лидия Ивановна, я только оформлю все бумаги и уже в эту пятницу вы меня здесь не увидите.

– Хорошо. После Сергеевны идет Катерина Анатольевна. Вы, Анна Сергеевна, оформите бумаги для бухгалтерии сразу и себе и ей, чтобы не было потом недоразумений. Ну, а мы с вами, Александра Николаевна, в отпуск не пойдем. Сейчас у меня важная инспекция из центра перед запуском проекта, я не смогу отслеживать текучку какое-то время, поэтому вам придется всю рутину взять на себя. Я буду приходить утром, планёрочка, затем меня нет, а вы – во всеоружии! Смотрите мне! Чтобы все документы, идущие от нас, были образцовыми, могут быть провокации! Вечером все меня ждут, подводим итоги дня, подписываю документы, и, там посмотрим. Все понятно?

– Да, понятно – ответили мы практически одновременно.

– Ну, тогда все свободны, а Катерина Анатольевна остается.

Нас с Александрой вынесло из кабинета за мгновение

– Надо удрать быстрее, пока провокации не начались – улыбнулась я, открывая двери в рабочий кабинет, – мы, менеджеры, страсть как не любим всяких провокаций.

– Вам проще, Анна Сергеевна, а я, по-моему, помру от бумаг на рабочем фронте, даже не дождавшись провокаций.

В кабинете было душно, кондиционеры стояли только у Вивианы и Александры, поэтому летом дверь нашего с Катей кабинета всегда была открыта. Копаясь в бумагах, я услышала, как по коридору шествует гость к нашему боссу. Именно шествует, потому что шаг был неторопливый, но уверенный. Так ходит человек, который первый раз на этаже, но знает, куда ему и зачем нужно. Подняв глаза в последний момент, я увидела светлую брючину и нежно-зеленый штиблет! Показалось?

Раздался небрежный стук в дверь, скорее для проформы, чем для предупреждения. Поскольку дверь сразу же распахнулась и в кабинете началась нешуточная суета. В ту же секунду из кабинета босса вылетела Катя. Пунцовая от волнения, она схватила сумку и стала пересчитывать наличность в кошельке.

– Кать, ты чего? Хан Мамай за данью пришел что ли? Что там за клиент у босса?

– Ой, не спрашивай! Я бегу за конфетами, не знаю за какими! Она сказала, самые крутые брать, боюсь не угодить. А клиент какой-то сильно ненашенский. Скорее всего, и есть ее инспекция. Представляешь, как к себе домой заперся! Костюм дорогой такой и штиблеты зеленые, лаковые! Ужас какой-то.

– Ужас, что зеленые? Слушай, а ведь у нас конфет полный шкаф на любой вкус, как говориться?

– Аня, отстань! Сама ничего не понимаю, лучше помоги мне чашки приготовь, пожалуйста. А ужас, потому что как «голубой» в этих ботинках! Все, я побежала.

– Ну и консерватор ты, Катя! – это прозвучало уже пустому коридору.

Ох, как интересно. И чего ему у нас понадобилось? Я снова занялась своими бумагами. Неожиданный отпуск радовал и не очень. Не очень – потому что отпуска я обычно стараюсь проводить на море. А путевки приобретаю заранее. Ну, может быть, повезет и попадется горящий тур. Где-то у меня записан телефон девчонок из турбюро на такой случай. А радовал, как любая возможность уйти с опостылевшей работы и заняться приятными занятиями.

Я вспомнила про Катину просьбу и пошла к шкафу приготовить чашки. Катя принеслась бегом через двадцать минут. Запыхавшись, распечатала принесенную коробку конфет золоченого бархата и поставила ее на поднос к чашкам. Придав лицу необычайную серьезность, она поплыла в кабинет к шефу с подносом. Пробыла она там несколько секунд и вернулась торжественная, с чувством исполненного долга.

– Ну как там? Кто это у шефа? – я улыбалась и ждала подробностей. Ответом мне было молчаливое сопение. Специалист, по приходу от начальства, скрупулезно изучал экран своего компьютера.

– Кааать, я вообще-то с тобой разговариваю! Ау!

– А почему такой вопрос? – резануло ухо незнакомая прежде холодная интонация.

– Просто интересно. А чего ты так грубишь мне? Если это страшная партизанская тайна, так и скажи.

– Я занята, Аня. И вообще, что-то мы с тобой последнее время развеселились. Как бы не плакать потом.

А вот эти «стращательные» фразы были уже знакомы. Ими Катя всегда прикрывалась, когда сама не знала ничего, но пыталась сделать вид, что в курсе всех дел. Так сказать, сохраняла лицо. Ладно, в конце концов, у меня и без Хлыща дел по горло.

Провожая своего гостя, Лидия Ивановна на ходу прикрыла нашу дверь, и я опять не увидела лицо в зеленых штиблетах. Через несколько минут зазвонил сотовый телефон Кати. По изменившемуся лицу я поняла, что звонит шеф.

– На сегодня мы ей не нужны, видите ли, – завелась Катя, – и так уже шесть часов, а работаем-то до пяти! Что ты молчишь? Мне одной, что ли, все это не нравиться? – теперь она уже в упор смотрела на меня.

– А у меня сегодня тренировка с 20–00, поэтому мне без разницы. Посижу до семи и поеду, форма у меня с собой.