Тайна заброшенного маяка

А через два дня произошел неприятный эпизод, и это я еще преуменьшила степень его паршивости. Утром у порога Бендер обнаружил сверток, ученая еще в родном мире, я приказала механоиду развернуть его. Но бомбы, или другой гадости внутри не оказалось, там лежало сто голданов и записка с предложением сотрудничества. Неизвестный благодетель оплатил мне разовую услугу авансом — через девять дней я должна была вырубить световой артефакт в определённое время, а через два часа включить, направляя луч в разные стороны света в определенной последовательности и с заданными интервалами. Для чего? К сожалению, этого в инструкции не нашлось. Да и цена услуги несколько смущала. Сто голданов, это не два тлара их не пожертвуешь просто так. Взять деньги я не могла и выполнять «просьбу» не собиралась. Не стоила неизвестность, вкупе с опасностью для жизни даже всего золота мира. Закончилось тем, что свёрток вновь оказался на пороге, а на следующее утро он исчез.

Один из выводов, сделанных мной, подтвердился. У меня был личный наблюдатель, хотя Бендер, оставленный следить за деньгами, утверждал, что к двери никто не приближался. После его слов мне в голову пришла нехорошая мысль, ведь механоид мог и сам подложить свёрток. Я испытала чувство дежавю, тогда три года назад весь мир так же ополчился против меня, и боялась кому-либо верить. Но доказательств того, что именно Бендер забрал голданы у меня не было, а значит время для паники ещё не настало. Механоид же никак себя не выдавал, продолжая беспрекословно выполнять мои приказы, и я успокоилась.

На этом мои приключения не закончились. Следующей ночью кто-то бродил вокруг маяка, а я, дрожа от страха, ожидала развязки. Бендера на улицу я посылать не собиралась, порой известное зло в разы безопасней неизвестного, да и стены дарили некое ощущение защиты. Но ничего не произошло, ко мне никто не вломился, Бендер меня не убил и я не поседела от страха, а по утру мы обнаружили чёткие следы. Значит, шаги и шорохи не были плодом моего разыгравшегося воображения. Кто именно ходил около башни, я догадалась сразу, увидев круглую вмятину рядом с отпечатком ботинок. Я знала пока только одного человека, который опирался на трость. Что же творилось на этом проклятом маяке?

Зажатым в угол быть тяжело, а еще тяжелее, когда не на кого опереться. Существует только два варианта развития событий: либо бедняга сломается, либо перейдет в наступление. Конечно, нападать я ни на кого не собиралась, но и игрушкой быть надоело. И потому, подгоняемая голодом и холодом, я решила посетить Блэкстоун и на этот раз отправилась туда, как все нормальные люди рано утром.

Вместе со мной пошел и Бендер, у которого стояла задача купить продуктов, отдать «заправленные» артефакты Энджелстоуну и забрать уголь. Темными улицами я бродить не собиралась и потому посчитала охрану в лице механоида лишней, тем более в моем плане он оказался лишним. Немного подумав, нашла приемлемый способ узнать, что творилось в городе. Определено, что никто не собирался посвящать меня в суть происходящего, а обычные люди просто боялись говорить об этом.

Рассортировав в голове все известные мне факты, я решила начать с первопричины, или события, которое и послужило отправной точкой для меня и конечной для мисс Райн. Заявление властей города в лице мистера Купера о строительстве воздушного порта и стала ей. Такой дорогостоящий проект встряхнул не только сонный Блэкстоун, но и весь Северный Архипелаг. Я не понимала, как им удалось получить разрешение, ведь часть акций подобного объекта всегда принадлежала короне. Своеобразный гарант того, что воздушный порт не попадет в руки иностранных правительств.

Как следствие Блэкстоун постепенно из тихого городишка превращался в растревоженный улей. Теперь он был магнитом для людей, ищущих работу и пытающихся хоть чего-то добиться в жизни. Последнее больше всего относилось к инженерам, особенно молодым. Закончив учебное заведение, они понимали, что без опыта и связей им не пробиться никуда, и потому рисковали, пытаясь устроиться, хотя бы помощником младшего техника в подобные места.

Тогда на площади мне в руки сунули пару брошюрок о собраниях прогрессистов в городе, маги никогда не устраивали представлений, довольствуясь закрытыми клубами для джентльменов, наделенных даром. В одной из листовок как раз поднималась тема о покорении воздуха и новых модификациях парового двигателя. Рваться пусть и на открытое выступление сторонников научного подхода не имело смысла, а вот подойти к окончанию спектакля вполне возможно. Наверняка светлые умы будут обсуждать не только прогресс.

Сейчас я как раз стояла за углом и внимательно наблюдала за людьми, выходящими из концертного зала, как и на Земле подобные помещения сдавались в аренду. Что я могла сказать о тех, кого видела? Всё, как и везде: кто-то выходил довольный и преисполненный собственной значимостью, кто-то разочарованный о зря потраченном времени. Но, у меня существовала другая классификация: знания, скандалы и зрители. Первые приходили за наукой, вторые поучаствовать в баталиях, ну а последние посмотреть сражение между предыдущими двумя. Телевизор в этом мире ещё не придумали, и потому люди развлекались иным способом, хотя и на Земле любителей действ осталось предостаточно. Единственным необычным явлением оказался мистер Джингалз, который вышел в толпе спорщиков на улицу. На глаза ему попадаться я не хотела, и потому тут же спряталась. Неужели секретарь Купера разбирался в науке? Или он просто наблюдатель от городской управы?

В очередной раз я поняла, как плохо быть в неведении. А тем временем спор мистера Джингалза с оппонентами затягивался, а толпа выходящих рассасывалась по улицам города. Все-таки любитель прогресса — сделала я очевидный вывод, уж больно легко он сыпал терминами, да и остальные джентльмены прислушивались к его словам. Если так пойдет дальше, то у меня не выйдет задуманное. Не знаю, может он почувствовал моё недовольство, но уже через минуту распрощался со своими оппонентами и пошёл в сторону Центральной площади. Вот и правильно!

Обождав для верности чуть-чуть, выглянула из-за угла. Концертный зал опустел: дверь уже не открывалась, провожая гостей. Почему же так не везёт? Стоило мне только спросить вселенную об этом, как ситуация переменилась. Из концертного зала вывалился молодой человек, пытающийся удержать кипу чертежей и бумаг. Его эффектное появление вызвало невольную улыбку. По-видимому парень торопился и не успел убрать их в тубусы, что висели за спиной. Посмотрев на его по-юношески румяное лицо, я увидела одухотворенность. Поэт науки. В таких людях горит искра исследователя и новатора. Именно такой человек мне и был нужен.

Спокойно выйдя из-за угла, я перешла на ту сторону улицы, где находился парень, и уверено двинулась ему на встречу.

— Извините, мисс! — воскликнул поэт, роняя меня и чертежи на землю. Для юноши всё произошло очень быстро, он даже не понял, как я упала, ухватившись за его бумаги. Мы женщины такие коварные.

— Ох, это вы меня простите, я такая неловкая, — мне даже удалось покраснеть, но не от смущения, а ото лжи. Было неловко обманывать почти ребенка.

— Мисс, я не смотрел по сторонам, — подавая мне руку, произнес он. Кисть художника — тонкая с длинными пальцами, и вся в чернилах.

— Ну что вы это моя вина, — горячо заверила я его, ничуть не покривив душой. И тут же будто ненароком посмотрела на разлетевшиеся листы. — Я помогу собрать.

— Не надо! — запротестовал он, но меня его мольба не впечатлила. Совершенно «случайно» я задела его руку, когда поднимала бумаги, и без того румяные щеки паренька покраснели еще больше. Совсем мальчишка.

— Вы понимаете в этих штуках, да? — развернула я один из чертежей и начала рассматривать какую-то деталь.

— Штуках? — опешил поэт, и тут же приосанившись, произнёс: