Тайна запада

Я отыскал взглядом Ками. Он был занят тем же, разве что затачивал небольшие, вырванные с корнем деревья — под стать его силе.

— Неужели даже Ками не справляется с волками? — с сомнением спросил я. По моему мнению, этот человек, при необходимости, и гору перенести сможет.

— На него всегда выходит Упуаут. А он постоянно растет, из месяца в месяц. У нас никогда не было шансов, ведь Ками он может пришибить одной лапой. Но сегодня, — он быстро взглянул на меня, — все может измениться.

— Наверное, нам надо придумать какую-то стратегию… — начал я.

— Брось это, парнишка, — прервал меня дед. — Чего мы только не испробовали, ничего не работает. Волки всегда точно знают, где мы находимся, и каждый раз окружают нас. Их численность тоже постоянно растет.

— Но как же я могу помочь вам? — взорвался я. — Вы же сами этого не хотите?

Я понял, что сказал это слишком громко — многие из племени удивленно глянули в нашу сторону.

Кшиштоф отложил палку, и поднялся, отряхивая руки.

— Дело не в том, что мы не хотим помочь. Дело в том, что не можем. Старейшины ведь показали тебе суть проклятия? Помочь нам может только незнакомец, то есть ты, по доброй воле. Вот и помогай, коль желаешь. Мы будем сражаться, но все равно проиграем, как и всегда, поэтому вопрос только в тебе — что будешь делать ты?

Он говорил так спокойно, с таким страданием в голосе, что мне стало стыдно за то, что я на него накричал.

— И если ты что-то придумаешь, лучше не сообщай об этом ни одному из нас. Не знаю как, но мне кажется, что Упуаут читает наши мысли. Мы все с ним как-то связаны… В общем, если мы будем знать о твоем плане, считай, что и он будет знать.

Я, наконец, все понял. Очевидно, что проклятие связало их, и полнолунные жертвы будут продолжаться, независимо от того, что они предпримут, пока кто-то их не освободит. И этим кем-то должен быть я, и никто другой. Ни Кшиштоф, ни Ками, ни кто-либо другой не сможет мне помочь, разве что… Я же не один здесь иноземец, чужой для племени! Как я мог забыть? Может, теперь что и получится…

Я обошел почти всю поляну, когда нашел того, кто мне нужен. Он лежал почти у самого леса, в тени деревьев.

— Тодд, вижу, ты неплохо проводишь время, — ухмыльнулся я.

Я давно заметил, что он нашел общий язык с девицами из этого племени. И куда подевалось все горевание по Мэрион? Кроме того, почему-то он был постоянно пьян, хотя алкоголь здесь, очевидно, нигде не продавался. Может, фляга у него особая, самовосполняющаяся? Нужно почитать про это, наверняка в этом случае она стоит целое состояние…

Он неспешно отхлебнул из фляги, прежде чем ответить:

— Кто это тут у нас? Милсдарь Раф, собственной персоной! А я уж думал, вы позабыли о Тодде…

Тем не менее, он встал.

— Мне нужна твоя помощь, дружище. Сегодня здесь произойдет нечто страшное, и только мы можем этому помешать.

— Тодду итак хорошо… Милсдарь сильный, пусть сам решит свои проблемы, — пошатнувшись, сказал он.

— Ты не забыл о цели нашего путешествия? — прикрикнул я, отчего он вздрогнул. — Мы можем помочь этому племени и продолжить путь к границе, или ты хочешь навсегда остаться здесь?

При этих словах взгляд Тодда на какое-то время сфокусировался, и он задумался. Он вновь отхлебнул из фляги, закрыл его и убрал за пазуху.

— Вы правы, милсдарь, Тодд совсем забыл… Но теперь он вспомнил, и он поможет, чем сможет, — уверил он меня. — Только скажите, что делать.

— Вот и отлично, — я немного расслабился. — Слушай, у тебя еще осталась та рапира, что подарил тебе Трент?

— Конечно, Тодд всегда держит ее при себе, — с гордостью заявил он и потянулся к своему походному мешку. Однако, покопавшись в нем, он удивленно возгласил: — Ее тут нет! Должно быть, в лесу где-то выронил…

Впрочем, я и не ожидал иного исхода. Естественно, я знал ответ на свой вопрос, поскольку недавно подобрал ее в траве — она лежала там, как какая-то обыкновенная ветка. Я молча протянул ее Тодду, чему он несказанно удивился:

— Как? Откуда? Милсдарь что, обворовал Тодда?

— Да не обворовал, балбес! За вещами своими следить надо. Значит так, слушай внимательно и мотай на ус…

Мне понадобилось очень много времени и не меньше терпения, чтобы наконец донести до Тодда, чего я от него хочу. Напоследок, раза три заставив его повторить слово в слово, что он должен сделать, я успокоился.

— А вот это, — я быстро отнял у него флягу, — оставим на завтрашний день.

Я ожидал криков, истерик, но все обошлось. Может, какая-то определенная цель придавала Тодду сил, и зависимость становилась не такой сильной?

Дело шло к вечеру, а люди все еще готовились. Я не стал раскрывать Кшиштофу наш план, лишь попросил его устроиться для защиты не где-нибудь, а возле повозки, и старейшин взять с собой. Кшиштоф не стал задавать вопросов, а поспешил согласовывать мою просьбу со старейшинами. Вскоре все стали переносить частокол к повозке.

Ближе к ночи, племя собралось внутри частокола и последние клинья были вбиты в землю. Старейшины вместе с Кшиштофом расположились в центре, их окружали женщины, а затем, ближе всех к частоколу, стояли мужчины. Костер, по моей просьбе, не разводили. Я спрятался за одним из колес повозки, свесив часть шатра до земли.

Некоторое время ничего не происходило. Затем из лесу раздался протяжный волчий вой. Ему в ответ завыли из другой части леса. К хору присоединялось все больше и больше волков, пока вой не стал раздаваться отовсюду.

А затем все моментально стихло. Тишина стояла такая, что, казалось, даже люди не дышали. Я отвел от них взгляд, решив оглядеть округу из-под повозки, и едва удержался от крика.

Нет, я не испугался, просто вид четырех огромных волчьих лап, бесшумно ступающих по поляне, был крайней неожиданностью. Я, конечно, слышал, что волк-шаман вырос, но чтобы настолько… Он величественно приближался к людям, и разглядеть остальное его тело я смог, лишь когда он прилично отошел от повозки.

В холке его рост достигал двух метров, и даже за густой шерстью бугрились мускулы. Это было крайне неестественно, магия, да и только. Невероятно длинные лапы не казались неестественными при таком теле — они тоже были массивными.

Он встал перед частоколом, за которым друг к другу жались люди. Спустя какое-то время, из тьмы вышли еще волки. Не такие массивные, они были ненамного больше обычных. Эти волки-переростки окружили частокол, безмолвно глядя на людей.

Волк-шаман потянулся головой к частоколу, и небрежным движением сдвинул сразу несколько прутьев, образовав проход.