Тайна

Кристина превзошла Нюту. От тупой боли в груди просто задохнулся. В ушах звенело от ее стонов. А самое хуевое, я был за рулем, когда мне на телефон пришла эта порнуха с Кристиной в главной роли.

И в себя я пришел, только когда в харю подушка безопасности врезалась. Машину и телефон разбить было просто, а сам же остался целым, но только снаружи. В этот момент, я решил сдохнуть. Для себя, для всех, кто знал меня и для Кристины в первую очередь.

Самым сложным было делать вид, что все как прежде. Не мог сдерживать себя. Даже Нюта что была мне дорога, в первое время раздражала. Просто от одной своей принадлежности к женскому полу.

В моментах близости с Кристиной не было больше ничего. Пустота. Ни единения души, ни удовольствия. Безликая дрочка и не более. А еще это чувство тошноты, которое не проходило ни на секунду с момента, когда узнал про то, кем является Крис. Да я не был святым, я был откровенной блядью в мужском обличии, но я никогда не изменял никому, а потому что ни с кем не имел серьезных отношений. А она изменила.

Главный потаскун Москвы и Московской области, влюбился и был верен обычной шлюхе.

Место горячей, обжигающей ярости и ненависти, медленно, но верно занимала холодная жажда мести. Только что я мог сделать?! Я даже послать или ударить ее не смог в тот день, когда обо всем узнал. Только сделал вид, что ничего не произошло, ни сказал ей ни слова, даже в постель с ней лег и ложился много раз после всего этого.

Прошла пара дней, а я старался забыть произошедшее, но не мог. Встречая Олега на площадке или во дворе, у меня начинали гореть внутренности. Словно я лавы напился. Но делал вид, что ничего не знаю. Олег смотрел в мою сторону с недоумением. Явно не ожидал от меня такой молчаливой реакции и наверняка подумал, что сообщение его не дошло до адресата. Да и Кристина о его затеи была явно ни сном ни духом, как говорится.

Разборки с врачом наркоторговцем имели неожиданный, но очень удачный для меня поворот. Теперь Нютина мама жила с нами и для нее я был самым замечательным зятем. Этот таймаут в отношениях с Крис, был как раз вовремя. Помог мне понять, чего я на самом деле хочу.

Сдохнуть.

Кристина

Я бездумно глядела в белый потолок, радуясь при этом, что мои руки свободны, и подо мной пусть не очень мягкий, но ватный матрас. Клиника, в которую меня упек Дима, после того, что со мной сделал Саша, имела три уровня. Первые два, доступны только нам, алкашам или наркошам как нас тут называют, в зависимости от пристрастий. Их не видят родственники других зависимых, такие как Дима, которые платят огромные деньги, чтоб спасти родных. Для них показывают только третий — цивильный уровень, я сейчас находилась на втором. Маленькая белая комната два на три метра, кровать с голым матрасом, замызганное окно под потолком и туалет. И это была Земля. Первый уровень, через который я прошла, был Адом, соответственно третий уровень казался Раем.

Как только Дима уехал, оставив меня насильно тут, чего не имели делать ни Дима, ни местные так называемые врачи, меня спустили в самый настоящий Ад. Хотя, после того что нам устроил Саша, со своей смертью, мне было в этом Аду хуже, но только физически. Морально я и так горела в огненной гиене.

Над зависимыми и в том числе над мной, тут откровенно издеваются. Первые две недели я провела на первом уровне. Это подвал. Холодный, освещаемый лишь тусклой лампочкой Ильича, которая часто перегорала и приходилось сидеть без света, прямо на полу. В первый день, меня пытали вином и пленкой. Заматывали голову пищевой пленкой после пары бутылок вина, влитых за один раз, так, что я захлебывалась им. Вино было повсюду. Оно разъедало глаза, нос, затекало в уши. В ящике было двенадцать бутылок, тошнить меня начинало после второй, в итоге шесть подходов изощренного издевательства. А мне было смешно. Я считала, что хуже того, что со мной сделал Саша, быть уже не может.

Два бугая измывались надо мной неделю, а я отходила от вина и пленки, от ледяной воды, от суток, проведенных стоя, прикованной к низкому потолку и так далее и смеялась им в лицо. Тогда меня просто оставили одну. Была вода, и только. Еды не давали неделю, а я не хотела есть, на третьи сутки я хотела жрать! Меня тошнило от голода, я валялась у стены без сил и уже не думала ни о чем, кроме как о еде.

Спустя эти две недели, меня привели в эту камеру, и наконец-то дали еды. Кусок черного хлеба и стакан сладкого чая. Кусала этот хлеб и впервые я плакала от счастья. Еще неделя на Земле и полное непонимание того, как выбраться отсюда, но я ждала, что еще через неделю все решится. Может, меня переведут в нормальные, человеческие условия и со мной начнет работать специалист. Я не считала, что он мне нужен, но полагала, что в таких клиниках он все же есть и выйти отсюда я смогу только с его помощью. С его и с помощью Олега, нужно было только как-то передать письмо для Ани. Попросить прощения, и чтоб сообщила про меня Олегу.

Вскоре этот случай мне представился. Ко мне приехал Дима. С ним мне дали встретиться только после угроз естественно. Сказали, что если открою свой рот, про то, как тут на самом деле “лечат” от зависимостей, меня опять посадят на диету, списав все на вранье алкоголички, не желающей лечиться.

Я уверенна, скажи я Диме правду, он бы меня забрал, но только при всем моем желании выбраться из этого жуткого заведения, я понимала, что мне это нужно.

Наконец-то, наступил этот счастливый день, когда из ничтожества меня перевели в ранг людей. Только за возможность стать человеком, пришлось заплатить.

Спуститься в Ад и пройти весь путь, но не от начала, а от одного лишь дня, который прокручивала сейчас в памяти, хотя хотела стереть напрочь.

— Расскажите Кристина, почему вы начали пить? — спросил меня очкастый, неопрятный, тощий парень, который занимал место в кабинете психолога.

Его вопрос пролетел мимо мозга, я не пыталась ответить на него, только и размышляла, правда ли он психолог и знает ли он, чем тут занимаются, чтоб не думать, не вспоминать тот день.

— Если вы не начнёте отвечать на мои вопросы, то придётся вам вернуться обратно. — знает урод.

Выбора у меня не уже нет, пришлось делать вид, что иду на контакт.

— Какой вопрос был? Повторите. — попросила, растянувшись блаженно на мягкой кушетке, когда-то и у меня была такая, теперь я по другую сторону баррикад.

Он повторил свой вопрос. Задавал их ещё много, а я отвечала холодно, порой сочиняя на ходу полную околесицу, выхватывая что-то, из своего профессионального прошлого, чтоб не вызвать еще больших вопросов или просто потому что не помню некоторых событий, которые прошли мимо меня, пока я была в алкогольном угаре.

Со стороны я выглядела сейчас, наверное, так, словно это было не со мной и говорю я не о себе. Я была внутри, в памяти, в том дне. Сначала я считала этот день самым счастливым. Потом трагическим. Сейчас же знала, этот день был лишь планом. Частью холодной и жестокой мести за мое молчание. От Саши. Только никак не могла понять, зачем он переписал на меня все свое имущество. Что он хотел этим сказать мне? Или он думал, что мы не узнаем? Смысл всех его действий был мне неясен полностью. Лишь та часть, которая была призвана меня уничтожить. Хотя за что так? Мы же были равны.

Часовая пытка психологом закончилась. Меня отвели в цивильную палату. Тут не было никаких лишений. Курорт. Но мне от этого было только хуже. На мягкой кровати, при ярком солнечном свете, воспоминания так и норовили вернуть меня в тот день. Стоило мне только закрыть устало глаза…

Было раннее утро, Саша собирался лететь в очередную командировку и попросил сварить ему манную кашу. К этому моменту, Аня научила меня, варить эту детскую кашу без комочков.

Сам он сидел рядышком, совсем близко, щекотал мои ноги, а потом схватил резко за руку и потянул к себе. Усадил на коленки.