Тайна
Шрифт:
Дядя Фирданн тоже выразил обеспокоенность пошатнувшимся здоровьем и худобой наследной принцессы и отпустил меня на все четыре стороны, отчитав противную Фрейм за то, что она довела меня до такого плачевного состояния. Я понимала досаду дяди — ну как такую пигалицу костлявую замуж выдавать? Честно говоря, глядя на словесную порку, которую лорд Регент устроил моей воспитательнице, угрызений совести я не испытывала — достойная леди попортила мне немало нервов, пытаясь загнать строптивую девчонку в предписанные благородным девицам рамки.
В итоге я оккупировала Сад Королевы для занятий и отдыха. В одном из тайных ходов, выходивших в Сад, я устроила склад, перетащив туда из библиотеки и кабинета отца книги, которые задал мне прочесть Ти. Иногда я давала себе отдых, просто валяясь под кустом цветущей буддлеи и глядя
Вообще, эльфийский и другие гуманитарные предметы мы изучали только тогда, когда мои мозги начинали закипать от юриспруденции. Тиану очень серьезно заявил мне, что я обязана знать наизусть все законы, кодексы, хартии и уложения Империи, ибо это не только обязательно для монарха, но и может спасти мне в сложной ситуации жизнь или дать в руки неожиданное оружие против врагов. Я поняла, насколько он был прав, когда однажды после чтения уложения «Об устройстве императорского двора» проснулась с выкристаллизовавшимся планом моей первой придворной интриги.
В свите моего кузена Роуэна был один на редкость мерзкий тип — лорд Бриак. Властный, нетерпимый, с порочной усмешкой на вечно лыбящихся губах, этот брюнет с ухоженной бородкой вызывал у меня отчетливое чувство омерзения, смешанного со страхом, какое появляется у нормального человека при виде ядовитой змеи. Тридцатидвухлетний лорд имел большое влияние на кузена, и я была убеждена, что появлением многих худших привычек Ру обязан именно ему. Бриак был опасен, и я решила сделать всё, чтобы удалить его от Двора и от меня подальше и на подольше.
Подготовка потребовала определенных усилий. Заранее я утащила с плаца жидкой красной киновари, которой гвардейцы подкрашивали мишени. На кухне мне охотно дали кондитерский шприц: слуги уважали моих родителей и любили меня — я старалась не давать им лишней работы, не забывала поблагодарить и как могла защищала молодых женщин, живущих в замке, от кузена с его разгульной компанией. Узкая медная трубка из алхимической лаборатории довершила комплект «сделай гадость».
На втором этапе потребовалась помощь Ланы, которая была готова пойти на риск ради меня. Бриак не давал проходу юным служанкам и фрейлинам, и моей камеристке предстояло стать приманкой в ловушке. Я постаралась свести риск к минимуму, чтобы девушка не пострадала, если вдруг вовремя не успею на помощь. Несколько дней я выспрашивала Ти о том, как ставить частичный щит, мотивируя интерес тем, что хотела бы защитить стратегические места себя, оставив руки и ноги открытыми. Раньше я то и дело появлялась с битыми коленками или исцарапанными руками… и если вдруг я стану неуязвимой, это вызовет подозрения. У всякого возникнут вопросы, если, например, девушка в лесу попадет в куст терновника, и выйдет оттуда в драном платье и без единой царапины на коже. Ти похвалил мою предусмотрительность и потратил три дня на обучение, как ставить щит на отдельные части тела — сделать защитную перчатку, или воротник, или маску. Освоив это умение, я учинила Лане допрос с пристрастием по части личной жизни — ее непорочность играла немаловажную часть в моем плане. А потом одела на нее силовые трусы, подпитав их от своего клубка магии. Я подозревала, что теперь, если б даже к моей камеристке подъехали с тараном для ворот, это б не помогло — щит мог выдержать и не такое.
Вместе с Ланой мы подобрали ей платье, подчеркивающее изгибы фигурки, и несколько раз она в коридорах замка попалась на глаза Бриаку. Судя по тому, как он косил взглядом в вырез её декольте и даже выворачивал шею ей вслед, рыбка клюнула. Распорядок дня лорда я разузнала заранее — ежедневно за час до обеда он возвращался к себе в комнату, чтобы отдохнуть и сменить костюм. Наконец, настал решающий день. Меня трясло от волнения. Пожилую служанку, убирающую комнаты лордов, я с утра отослала с поручением в город. Лана отправилась в комнату лорда Бриака и начала менять там белье.
Мы договорились, что она разберет кровать, поменяет простыни, и оставит постель не застеленной до прихода лорда. Наконец, на всякий случай мы сломали скобу на дверном засове покоев Бриака.Незадолго до нужного времени я заманила леди Фрейм в холл неподалеку и заняла ее разговорами о цветущих под окном голубых розах и подборе шелка для их вышивания — мне нужен был внушающий доверие свидетель. Довольная проявленным мной интересом леди с удовольствием слушала бред, который я несла, кивая головой в такт. А у меня по спине катились капельки пота — теперь все зависело от поганца Бриака.
Вот по коридору прозвучали быстрые шаги, мы обернулись, Бриак коротко поклонился и продолжил путь. Дам ему три минуты… Я вслушалась — Лана должна была закричать. Ну? Когда? Когда чуть позже, наконец, раздался короткий вскрик, я схватила за руку леди Фрейм и рванула на всех парах в коридор. Дородная леди плыла за мной величественным парусником, вопрошая, что случилось? Я ответила, что слышала крик моей камеристки, и, молясь всем богам об удаче, пинком распахнула дверь в комнату лорда.
Я не ошиблась — лицо леди Фрейм пошло пятнами, когда она увидела лорда Бриака со спущенными штанами и голой попой, навалившимся на кровати на мою Лану. Негодяй душил девушку, не давая кричать. Не раздумывая, я подскочила сзади и с маху въехала по копчику носком остроносой туфли — предвидя возможное развитие событий, я специально надела туфли с жестким металлическим мыском. Бриак взвыл и свалился на пол. Не давая ему очухаться, я дернула Лану за руку, поднимая с кровати.
— Что делает тут моя камеристка? — завизжала я. — Лана, немедленно марш в мои покои, мы с тобой еще поговорим! Леди Фрейм, вы видели такое бесстыдство?
— Лорд Бриак, как Вы… — заблеяла Фрейм.
— Леди Фрейм, ах, помогите, я не могу, мне сейчас станет дурно… Проводите меня в покои, благородной девице негоже такое видеть, — запричитала я, вешаясь на плечо ошеломленной леди и тихонько подпихивая её в сторону выхода.
Правым глазом я косилась на стонущего на полу поганца без порток — первый акт отыгран. И, если он думает, что легко отделался, у него есть целая ночь, чтобы тешить себя иллюзиями. Завтра должен был состояться торжественный обед и бал по поводу отъезда Наследницы и Двора в летнюю резиденцию. И Бриака ждала расплата.
Поохав в обнимку с леди Фрейм в коридоре — игру надо было довести до конца — я, опираясь на ее руку, добралась до покоев Принцессы и попрощалась, поблагодарив за помощь в спасении невинной девицы. К завтрашнему дню Фрейм сама поверит в свой героизм и начнет считать себя новым святым Пестицием, прославившимся борьбой с гадами.
В моей комнате рыдала Лана. Все же потрясение оказалось слишком велико. Я послала прислугу за доктором Леримом и, как могла, стала ее утешать. Пришедший лекарь осмотрел плачущую девушку, после чего охотно подтвердил в письменном виде то, что ее душили, и то, что она девица. Последнее Лану успокоило — всё же в мой щит она верила не до конца — и она перестала плакать. А когда я пообещала ей завтра раскатать Бриака в блин при всем Дворе, подруга даже снова начала улыбаться.
На следующий день мы с Ланой дождались, пока огромный стол в парадной зале будет сервирован, кресла с мягкой обивкой расставлены, и при помощи шприца с присобаченной к нему трубкой залили красную краску в сиденье кресла, стоящего по правую руку от трона кузена — именно его всегда занимал лорд Бриак. Мина должна была сработать, как только он опустит в кресло свой вельможный зад. Выкинув улики, мы побежали переодеваться к обеду…
Я заняла место одной из первых. Лана встала за моей спиной, изображая полагающуюся мне по статусу прислугу. Вот в зал вошел Ру со свитой. Бриак одарил меня мерзкой ухмылкой и опустился в кресло. Заерзал — очевидно, копчик давал о себе знать. Я, подняв бровь, ждала, что будет дальше. Долго томиться нам не пришлось — жидкая краска просочилась через обивку кресла, пропитала штаны лорда и до него, наконец, дошло, что он сидит в луже. Бриак вскочил, отшвырнув кресло, и развернулся задом к столу, пытаясь понять, что случилось. Лучше б он этого не делал — задница гамадрила в замковом зверинце выглядела бледно по сравнению с бриаковскими тылами. Лицо лорда покраснело, гармонично дополняя картину. Придворные и гости замерли.