Тайная жизнь Джейн. Враги

С окончанием учебы и переездом в Ландерин необходимость в подобных подработках не отпала, так что Дик знал и «Малыша Билли», и еще десяток подобных мест. Другой вопрос – как привести в этот притон настоящую леди? Да и в свою квартиру ее пригласить… предосудительно. Неважно, что Джейн вдова. Визит в жилище одинокого холостяка сильно ее скомпрометирует.

– Мне нужно зайти домой и переодеться, – сказал Ричард, когда они уже затемно добрались до улицы Святого Джона. – Быть может, вам покажется уместным подождать меня в этом кафе? – Он показал рукой на окна, светящиеся неярким светом.

– Едва ли это безопасно, – ответила девушка, немного подумав. – Не переживайте за мою репутацию. Под вуалью лицо все равно никто не увидит. Пойдемте. Сейчас не до щепетильности.

– Хорошо. Но сначала нам, пожалуй, лучше зайти в одну лавку. – Дик слегка покраснел. – Видите ли, Джейн, мы сейчас пойдем туда, где совсем не место такой леди, как вы. Там собираются не самые лучшие… мужчины. И среди них почти не бывает джентльменов.

– Вы думаете, что их речь способна меня шокировать? – догадалась Джейн.

– Не сомневаюсь. Но дело даже не в этом…

– А в чем?

Ричард покраснел еще больше. Предлагать такое леди… Но с другой стороны, она сама затеяла это расследование.

– Вам нужно переодеться, – сказал он, собравшись с духом. – В таком виде вы привлечете лишнее внимание, и мне сложно будет объяснить ваше присутствие.

– Что же вы предлагаете? – спросила Джейн.

– Я представлю вас как свою любовницу, – выпалил Дик на одном дыхании.

Он совсем не удивился бы пощечине. Ни капли. Даже посчитал бы ее вполне заслуженной. Но Джейн лишь на мгновение сжала губы и кивнула.

– Хорошо. Я понимаю. Пойдемте, купим необходимое.

С одной стороны, у Дика отлегло от сердца, потому что он не рассчитывал на подобную покладистость. С другой – еще сильнее захотелось увидеть лицо под вуалью. Если бы он не дал слово… Но что теперь о том жалеть?

Лавка готового платья была совсем рядом. Ричарду не раз приходилось сопровождать Анну в подобные заведения, правда, уровнем повыше. Сестра с радостью погружалась в выбор нарядов и никогда не уходила, не пересмотрев весь ассортимент. Джейн выказала куда меньший энтузиазм. Поздоровавшись, она оставила Дика скучать у входа и ушла с продавцом в примерочные, но совсем ненадолго. Вскоре перед Ричардом появилась прежняя леди, правда, в дешевом и слегка безвкусном бордовом платье с декольте и такого же цвета полумаске. В дополнение к этому прилагалась короткая теплая накидка. Дик обреченно вздохнул – даже если одеть Джейн в мешковину, то осанка, жесты, речь и манера держаться неизбежно выдадут ее происхождение. Среди публики, привычной для «Малыша Билли», она все равно будет выделяться как лебедь среди уток, и ничего с этим, похоже, не поделаешь.

Зато теперь у Ричарда имелся хороший повод поинтересоваться ближайшими боями и заявить свое возможное участие, переговорив между делом со старыми знакомыми. Присутствие Джейн в этом контексте не вызовет много вопросов и объяснит желание Дика подработать: любовницы требуют больших расходов, тем более такие.

Молодой человек потянулся за деньгами, собираясь заплатить торговцу за одежду, но выяснилось, что девушка уже все сделала сама. Момент неловкий. Хотя, конечно, финансовое положение Ричарда оставляло желать лучшего, в кошельке у него лежал чек на тысячу кингов от сэра Артура, – но, учитывая обстоятельства, его теперь следовало вернуть. После гибели Анны история с Клубом весельчаков потеряла всякую актуальность. Таким образом, вопрос дополнительного заработка встал особенно остро. Что ж, можно попробовать убить двух зайцев: провести расследование и договориться насчет планов. Главное – сделать это так, чтобы Джейн не поняла, каким образом Дик иногда поправляет свои дела. Та еще задачка.

Дополнительным испытанием для Ричарда стало совместное посещение его запущенной и неухоженной квартиры, совершенно неподходящей для того, чтобы приводить туда леди. Темный подъезд, запах сырости и плесени. Четвертый этаж и старая дверь. За окнами было уже темно, поэтому пришлось на ощупь искать свечу. Дик не видел смысла тратиться на артефакты: в этой квартире он проводил не так уж много времени, – но сейчас ему стало очень неловко.

Чиркнула спичка, и вскоре тусклый огонек рассеял мрак в тесной прихожей. Справа стоял старый тяжелый комод, на который Ричард сложил вещи Джейн. Слева – вешалка и полка для обуви, где сейчас лежала брошенная в спешке щетка и коробка с воском. В самом углу у двери сиротливо притулился черный зонт-трость. Из небольшой гостиной, совмещенной со столовой, Дик принес лампу и зажег ее от свечи. Стало светлее.

Джейн скинула теплую накидку на руки Ричарду и прошла в квартиру. Гостья вела себя так, будто находилась не в запущенной холостяцкой берлоге, а как минимум в просторном холле богатого особняка: плавная походка, ни следа смущения или брезгливости… В неярком освещении вычурно-безвкусное платье стало казаться старинным бальным нарядом, а полумаска добавляла загадочности.

– Ричард? Вы так и будете стоять в прихожей? – спросила Джейн, осмотревшись.

Дик растерянно посмотрел на накидку, которую все еще держал в руках, и сообразил, что он уже некоторое время весьма бесцеремонно любуется своей гостьей. Опомнившись, молодой человек быстро повесил одежду на вешалку и прошел за Джейн в комнату. Ему не хотелось показаться негостеприимным, но все, что он мог предложить девушке, – это чай. И тот пришлось бы довольно долго заваривать.

– У нас не так много времени, – сказала леди, заметив его растерянность. – Переодевайтесь, я вас подожду.

Преисполнившись благодарности, Ричард исчез в спальне, взяв с собой свечу. По иронии судьбы, единственной чистой одеждой в этом доме оказался его коричневый твидовый костюм, в котором молодой человек ходил по всяким барам и клубам вроде «Малыша Билли», и рубашка ему под стать. В таком виде Дик легко мог сойти за обычного, хотя и преуспевающего работягу или клерка, каких достаточно на улицах в бедных районах. Подумалось, что следовало купить Джейн еще более простую одежду, но было поздно исправлять эту оплошность.

Когда Ричард вернулся, девушка стояла у окна и смотрела на темные стены домов напротив, на неяркие огоньки, свет которых пробивался сквозь плотные шторы чужих квартир. Она не обернулась на звук его тихих шагов, слишком погрузившись в свои мысли.

При тусклом свете лампы Джейн казалась бесплотным духом, призраком, ненадолго посетившим эту грешную землю. И Дик вдруг отчетливо понял: она скоро уйдет из его жизни. Так же неожиданно, как и пришла. Уйдет куда-то далеко, быть может, в суровый край зеленых холмов и диких трав, седых гор и глубоких ущелий или еще дальше… Про таинственный север Альбии ходили разные слухи. Поговаривали, что где-то там по-прежнему встречают древний народ, сотни лет тому назад ушедший в волшебные холмы. Теперь Ричард готов был поверить и в то, что его гостья действительно принадлежит другому миру, как сказала на приеме у Эйнардов. И мир этот, пожалуй, не так добр, как о нем рассказывают легенды…

– Джейн, – позвал ее молодой человек, жалея, что нет времени хотя бы еще немного постоять, ощущая свою причастность к тайне. – Нужно, чтобы вы посвятили меня в план своих действий. Вам вряд ли приходилось бывать в восточной части Ландерина и тем более в заведениях вроде «Малыша Билли». К женщинам там относятся не так, как вы привыкли. Эти люди грубы и неизысканны. Они понятия не имеют, как следует разговаривать с настоящей леди. И скорее всего, некоторые высказывания покажутся вам до крайности оскорбительными. Придется терпеть это молча, а говорить буду только я. Следовательно, мне нужно хотя бы понимать, о чем и кого расспрашивать.

Девушка отвернулась от окна.

– Хорошо. – Она слегка прикусила губу. – Нас интересует человек, которого зовут Шрам. Он высокого роста, думаю, выше вас на полголовы и значительно шире в плечах.

Ричард выругался про себя. Этого мерзавца ему уже приходилось встречать на ринге. Удар у него что надо, но, к счастью, Шрам слегка неповоротлив. Если Джеймс схлестнулся именно с ним, то остается лишь удивляться, что граф вышел живым из этой схватки. Вероятно, его спасли только поистине нечеловеческие проворство и скорость, в то время как Шрам всегда рассчитывал на силу.