Тайное сокровище олигарха

Лола едва держалась на ногах. Она была бледнее полотна, вся дрожала, по щекам ее ползли дорожки слез.

Леня ласково погладил ее по волосам, усадил в машину и как можно скорее выехал на шоссе, чтобы затеряться в транспортном потоке, пока кто-нибудь из выживших в трагическом происшествии не вздумал устроить за ними погоню. Только тогда, придерживая руль левой рукой, правой он достал из бардачка плоскую фляжку с коньяком и влил хорошую порцию в трясущиеся Лолины губы.

Лола заплакала в голос, но порозовела и перестала дрожать.

Она прижалась к Лениному плечу и проговорила сквозь слезы:

– Неужели это никогда не кончится?!

– Все уже кончилось, – ответил Леня, ласково обняв ее, – теперь уже почти все закончилось… – И, понизив голос, так, чтобы Лола его не услышала, пробормотал: – Осталось самое главное…

* * *

Маркиз подозвал официанта и попросил:

– Пожалуйста, передайте господину за угловым столиком бутылку «Шато Пюи Дюкасс» урожая одна тысяча девятьсот семьдесят восьмого года. Я видел его в вашей карте вин.

Официант почтительно кивнул, в глазах его загорелось уважение к истинному ценителю:

– Прекрасный выбор!

Через несколько минут он вновь подошел к Лениному столику и вежливо проговорил:

– Господин за угловым столом очень просит вас присоединиться к нему. Если вы не против, я принесу туда ваш заказ.

Леня встал и направился к угловому столу.

Крупный вальяжный мужчина с выразительным лицом и вьющимися черными с проседью волосами, обрамлявшими его загорелую лысину, вежливо приподнялся ему навстречу и проговорил:

– Вино, которое вы прислали мне, не годится пить в одиночестве. Это прекрасное и благородное вино достойно хорошего тоста и хорошей застольной беседы. Прошу вас присоединиться ко мне. Знаток, который мог выбрать такое вино, не может не быть достойным собеседником!

– Благодарю вас, – Леня улыбнулся, – и простите меня, если я показался вам навязчивым. Просто, случайно увидев, что вы заказали паштет из голубиной печени с вымоченным в ликере изюмом и баранину с розмарином и миндалем, я не смог удержаться: «Шато Пюи Дюкасс» как нельзя лучше подходит к такому изысканному обеду.

– Вы меня удивляете! – Мужчина посмотрел на Леню с еще большим интересом. – Такой глубокий кулинарный вкус редко встречается в наше время! Может быть, вы работаете в ресторанном бизнесе? Или вы сомелье – специалист по винам?

– Нет, – Леня еще раз улыбнулся своему собеседнику, – разрешите представиться – меня зовут Леонид, я занимаюсь… информационными технологиями, а хорошая кухня и тонкие вина – это всего лишь мое увлечение.

– Аветик, – представился в ответ мужчина, – для меня хорошая кухня – это профессия, я работаю поваром… у одного очень видного человека.

Естественно, Леня прекрасно знал, с кем он сидит за одним столом: он немало сил и времени потратил на то, чтобы это выяснить.

Аветик Асланян, личный повар Владимира Лазоревского, как многие первоклассные повара, любил в свой выходной день пообедать в хорошем ресторане, чтобы отведать блюда своих коллег и почувствовать уважение окружающих, удовольствие, какое испытываешь, когда вокруг тебя суетятся вышколенные официанты.

В Петербурге, куда он приехал вместе со своим хозяином, он выбрал ресторан «Старая усадьба», где отменно готовили блюда французской и европейской кухни и подавали к ним исключительные вина. Леня навел справки везде, где только было возможно, и узнал этот маленький секрет знаменитого повара, благодаря чему и сидел сейчас с ним за одним столом.

– Разрешите поднять этот бокал за солнце юга, которое напоило своим светом благородную лозу, за солнце юга, которое превратилось в золотой сок винограда, в прекрасное вино! За солнце юга – солнце Франции, солнце Кавказа, солнце вашей родной Армении!

Леня поднял бокал и с легким звоном прикоснулся к бокалу своего собеседника.

Аветик благодарно улыбнулся и пригубил вино, проговорив:

– Хороший тост! Достойный этого вина!

– Цавэ танем! – закончил Маркиз известным армянским тостом. – Твои невзгоды – мне!

Аветик ничего не ответил, но в уголке его выразительного темного глаза чуть заметно блеснула слеза.

– Вы бывали в Армении, Леонид? – с глубоким чувством проговорил он после долгого молчания.

– Давно, лет пятнадцать тому назад… Я был в Ереване, в Гегарте, в Гарни… прекрасная страна…

– Прекрасная страна… – как эхо, повторил Аветик, – я уехал оттуда больше двадцати лет назад и так с тех пор и не выбрался на родину… а теперь уж, наверное, и не соберусь… я стар…

– Что вы! – искренне возмутился Маркиз. – Вы в самом цветущем возрасте, проживете еще долгие годы и непременно побываете в Армении.

– Человек, у которого я работаю, очень привык к моей кухне, он не хочет отпускать меня больше чем на день, говорит, что только я могу кормить его по-человечески, а другие повара его просто отравят…

– Это приятно, – проговорил Маркиз, снова наполняя бокал Аветика, – вы должны гордиться…

– Да, это приятно, – согласился Асланян, – но это лишает меня свободы… я не принадлежу самому себе…

– Тогда, может быть, вам стоит подумать о том, чтобы поменять работу? Поменять своего хозяина? В конце концов, богатых людей в наше время много, а хороший повар – это настоящий художник, он ценится, если можно так сказать, на вес золота…

– Богатых людей действительно много, – солидно кивнул Аветик, – но Владимир Лазоревский – один.

– Лазоревский? – с хорошо сыгранным изумлением повторил Маркиз знаменитую фамилию. – Так вы – повар Лазоревского?!

– Да, – подтвердил Аветик, – только прошу вас, не так громко! Служба безопасности моего босса очень следит за тем, чтобы никто не знал, на кого я работаю…

– Боже! – изумленно проговорил Леня. – Это просто знак судьбы… Но нет, я не могу этим воспользоваться…

– Что вы имеете в виду? – спросил Аветик, допивая вино. – Чем воспользоваться? О чем вы говорите?

– Нет, нет! – Маркиз замахал руками. – Я ничего не скажу, ни в коем случае, иначе у вас может сложиться впечатление, что я подстроил нашу встречу, этот разговор…

– Скажите, скажите, Леонид, если я чем-то могу вам помочь… вы бывали в Армении, вы разбираетесь в настоящих винах – я должен сделать для вас все, что в моих силах!

– Нет, нет! – Леня продолжал отмахиваться. – Нельзя! Нельзя использовать случайную встречу с благородным человеком…

– Я настаиваю! – Лицо Аветика, крупное и выразительное, как у римского патриция, стало серьезным. – В конце концов, я обижусь! Позвольте мне самому решить, могу ли я что-то для вас сделать!