Тайны богов и религий

Представляет интерес суждение даосов о судьбе. Ван Чун (100 год н. э.) говорит об этом так: «Ежели на роду написана бедность, а ты силой и старанием добьешься богатства, то, разбогатевши, умрешь. Ежели на роду написано положение презренное, а ты талантами и способностями достигнешь знатности, то тебя, достигшего знатности, подвергнут оскоплению. Доля и судьба не в силах вместить и удержать богатства и знатности, которых снискали сила и талант. Они подобны сосуду, имеющему предел наполнения».

Что касается человеческой морали, то она во все времена была на очень низком уровне. Об этом мы читаем в Библии, в Коране, в индийских источниках. И там же говорится о золотом веке человечества, когда все было иначе, когда все было в гармонии с законами Бога, с законами Природы. По Библии, это было в раю, пока Адам и Ева не преступили заповедь Господа Бога не вкушать плоды с древа познания добра и зла. Древние китайские источники также упоминают о веке гармонии:

«Во времена Великого Дао дети в семьях были почтительны, в стране можно было наблюдать верность, преданность, милосердие, справедливость и долг. Когда же Великое Дао пришло в упадок и не использовалось, а против жизни ополчилось зло, тогда-то и явилось милосердие, справедливость и долг, дабы передавать Дао из поколения в поколение, явились сыновняя почтительность и родительская забота, дабы пасти и пестовать друг друга, явились верные подданные…» После этого человек лишился абсолютной Истины, а человеческая мораль не способна заменить ее. «Старец» пишет, что истинные моральные нормы может дать только Дао. В присутствии Дао меркнут «сыновняя почтительность и родительская забота, исчезают милосердие, справедливость и долг подобно тому, как становятся неразличимы звезды при ярком свете солнца и луны». Точнее, они не исчезают, а приобретают свой истинный, глубокий смысл. На самом деле человеческая мораль является результатом порчи человечества, заменителем естественных чувств и приобщения к истине. Лао-цзы призывает отбросить придуманную ложную мудрость и жалкое поверхностное знание. Прибавить счастья человеку они не могут. По словам современного философа, Лао-цзы призывает «отказаться от яркого, привлекающего взгляд, но легковесного, временного и несущественного ради неприкрашенной естественности и вечной сущности. Лао-цзы выдвигает всего три требования, однако они стоят многих. Отбросить всю человеческую премудрость, отбросить искусственную нравственность и отказаться от любых корыстных ухищрений — значит уничтожить всякую побудительную мотивацию человеческой активности. Лао-цзы очень точно нащупал три главных двигателя человеческого прогресса, действующие в трех измерениях его существования: жажду материального благополучия, активизирующую процессы производства, накопления и технического усовершенствования, жажду знания, приводящую к появлению науки и в конечном счете — к космической экспансии человечества, и наконец, категории нравственные, категории идеологические, которые включаются там, где почему-либо оказываются недейственными человеческая корысть или человеческая любознательность».

Призыв Лао-цзы отказаться от вульгарного знания заставляет вспомнить слова из Библии: «Кто умножает знание, тот умножает печали». Истинное знание сулит человеку только обращение к вечной первооснове мира, к Дао.

«Дао творит жизнь как награду Добру, творит смерть ради устрашения Зла. Смерть — вот чего страшится человек! Святым правителям и мужам, а также людям суетливым равно ведомы страх смерти и радость жизни, однако же ведут они себя различно. Человек суетный хоть и боится умереть — никак не может поверить в Дао, его тянет творить дурные дела — как же ему избавиться от смерти? А муж святой, страшась смерти, верит в Дао и придерживается Учения, потому что находится в гармонии с жизнью» (Чжан). Подчеркнем — вера в Дао, приобщение к нему, стремление к Добру могут даровать человеку жизнь вечную. О чем также говорится в Библии.

Добро является непременным условием того, чтобы Семена истины могли давать плоды. Чжан об этом писал так: «Уподобим также Семена воде в запруде, тело — запирающей запруду плотине, а добрые дела — источнику. Ежели то, и другое, и третье в наличии, запруда тогда крепка и полноводна. Но ежели сердце не устремлено к Добру, тогда нет запирающей запруду плотины, и вода из нее непременно уйдет. А если добрые деяния не накапливаются, источник засорится и влага непременно высохнет».

«Книга Пути и благодати» состоит из пяти тысяч слов. Ей посвящены три тысячи книг, в которых дается толкование «Книги» Лао-цзы. Мы привели только некоторые из высказываний самых авторитетных комментаторов. Приведем также несколько стихов из «Книги…» Лао-цзы, чтобы дать читателю представление о форме, стиле и особенностях сочинения великого философа.

Стих 2

Самовоспитание

Стоит лишь всем в Поднебесной познать, что прекрасное прекрасно — и оно уже зло! Стоит познать, что добро есть добро — и оно уже не добро! Ибо существующее и несуществующее одно другое порождает. Трудное и легкое одно другое образует. Длинное с коротким дают друг другу тело. Высокое с низким друг к другу тянутся. Звук и напев друг с другом согласуются. «До» и «после» друг за другом следуют… Оттого-то мудрец, пребывая в недеянии, Творит безмолвное поучение. Созидает легионы вещей — и их не отвергает. Рождает, но не владеет, Творит, но не гордится. Заслуги растут, но ими он не живет. А коль скоро ими он не живет, Они его не покинут.

Стих 3

Успокоение народа

Не возвеличивай мудрых — И в народе не станет борьбы; Не дорожи тем, что трудно добыть, — И в народе не станет воров. А не будет желанного — И в сердцах у людей не станет смятения. Вот целительство мудрого: Опустошишь их сердца, Внутренности наполнить, Смягчить устремления, Сделать крепким костяк. Чтобы люди всегда оставались без знания и без желаний, Чтоб даже знающий действовать не посмел. Твори недеяние — Тогда любой исцелится!

Стих 8

Изменить свою природу

Высшее благо подобно воде — Приносит пользу мириадам существ, Ни с кем не соперничая. Избрав презираемый всеми удел, Приблизиться к Дао. В добрых селись местах, Черпай сердцем из добрых истоков, С добрым людом общайся, Истинное и доброе говори, Доброе правление осуществляй, Способности добрые развивай, Действуй во благо времени… Но лишь не соперничая ни с кем, Избегнешь печали!

Стих 10

Способность свершать

Вместивши душу небесную и земную, объявши единое — Сможешь ли их удержать?! Перегоняя дух ци до предела смягчения — Сможешь ли обратиться дитятей?! Омыв и очистив мистический взор — Сможешь ли бельма его устранить? Людей возлюбя, направляя царства — Сможешь ли пребывать в недеянии?! Отпирая и запирая Врата Небес — Сможешь ли женственность соблюсти?! До белизны прояснив четыре предела — Сможешь ли неведение сохранить?! Рождай же и умножай! Рождать не владея, Свершать не гордясь, Растить не начальствуя — Вот что зовут сокровенного благодатью!

Стих 16

Возвращение к корню

Дойдя до пределов пустот, Сосредоточусь в недвижимости и покое. Здесь сотворяются купно мириады вещей, И я наблюдаю за их возвращением. Вот вещи роятся — И каждая снова вернется к своим корням. Возвращение к корню — это успокоение, В успокоении — обретение новой судьбы, В обретении новой судьбы (проявляется) вечность, В познании вечного — просветление. Не познавшие вечного, В ослеплении творят злодеяния, Познавший же вечное, вмещает его в себя. Вместивший его — уже не своекорыстен, Не своекорыстный — это Владыка, Владыка — есть Небо, Небо — есть Путь, А Путь долговечен. Пусть тело исчезнет — ты не погибнешь!

Стих 18

Мирское истончение

Когда Великое Дао пришло в умаление, Явились «милосердие», «справедливость» и «долг». Когда вышли наружу мудрость и знания, Возникла большая ложь, Когда между родственниками воцарились раздоры, Возникли «сыновняя почтительность» и «родительская забота», Когда в стране начались беспорядок и смута, Явились «верные подданные».

Стих 20

Странный нрав

Отринь ученость — и исчезнут печали! «Да» и «нет» Далеко ли отстоят друг от друга?! Добро и зло. Во многом ли различны?! Того, чего люди страшатся, — Нельзя не страшиться. Но как далеко им, увы, До просветления! Люди веселы и беззаботны, Словно идут на великий жертвенный пир, Словно восходят весною на пагоду. Один лишь я — озеро, что не колышется, Я, как младенец, еще не ставший дитятей. О, как истомился — и, кажется, нет возвращения… Люди во всем имеют избыток. И лишь я один словно бы все отринул. Ведь я же — сердце глупца, В котором Хаос! Суетным людям все ясно — Один лишь я темен; Суетным людям до всего есть дело — Один лишь я равнодушен. Безбрежно широк, словно море, Как ветер, не знаю преград… У всех людей есть умение — И только лишь я бестолков, как дикарь. Один лишь я непохож на других, Ибо кормилицей своей дорожу!