Тайны Гагарина. Мифы и правда о Первом полете

Сергей Павлович ничего не сказал будущим космонавтам о новой неудаче. Да и что он мог им рассказать? Что?

Он вновь нахмурился, и молодые летчики, заметив изменившиеся настроение конструктора, начали торопливо прощаться.

Королев не знал, что как раз в эти минуты метеоролог Мангулов услышал голос неизвестного передатчика.

– Перекусим? – Комаров выжидающе смотрел на Палло. – Не везти же этот ящик в Москву?

Арвид Палло кивнул. Ребята быстро вскрыли НЗ, и на столе появились консервы, хрустящие московские хлебцы, спички – все, что было так тщательно упаковано в ящик, который именовался «неприкосновенным запасом» и вместе с кожаным чемоданом, где лежали инструменты, всегда был под рукой. Группа поиска, которой руководил Арвид Владимирович Палло, фактически завершила работу, так и не покинув этого полевого аэродрома, где стояли их «Ил-14» и два вертолета.

Утром они были готовы вылететь каждую секунду. Летчик прогревал моторы «Ила», а приказа все не было. Прошло уже расчетное время приземления контейнера, потом еще два часа, и вот уже спустились на аэродром короткие декабрьские сумерки, а Палло сидел рядом с летчиком и ждал приказа, который теперь, как он уже догадался, не придет.

На прошлой работе было иначе. «Взяли парашют на спуске», – докладывал потом Палло и очень гордился этой фразой, но никто уже не требовал подробностей, так как через час контейнер с Белкой и Стрелкой был отправлен в Москву. Эвакуацию корабля закончили в тот же день, настолько быстро и четко, что даже не очень щедрый на похвалу Королев и тот не удержался, сказал: «Спасибо. Хорошо поработали…»

– Значит, вечная ей память, – сказал Комаров, – жаль, конечно, собачку, но она свой долг выполнила.

Палло промолчал.

Комаров… Он был чужаком, не из их КБ. Его прикрепили к группе перед самым выездом. О своей работе он не рассказывал, а Палло не очень интересовался. Если человек молчит, значит, и расспрашивать не надо, не положено.

Палло стало грустно. Жаль все-таки эту собачку. Королев огорчится.

В последние месяцы он видел Главного мельком, хотя и считался в его друзьях. Конечно, до настоящей дружбы было далеко, Королев не из тех, кто перешагивает грань между начальником и подчиненным, но симпатизировал он Палло явно. И, пожалуй, лишь они вдвоем знали истинную причину.

Познакомились в 38-м, когда работали в институте. Королев в одном отделе, Палло в другом. Изредка виделись, перебрасывались двумя-тремя фразами. Королев в отличие от многих запомнился – внешность у него была довольно необычная. Из глыбы камня вытесан, это из-за короткой шеи так казалось. И говорил резко, короткими фразами, словно боясь, что его не поймут. А потом они встретились через шесть лет. Столкнулись в коридоре лицом к лицу.

– Здравствуйте, Сергей Павлович! – Палло протянул руку. – Рад вас видеть. Очень рад.

Королев удивленно поднял глаза, посмотрел пристально, наконец улыбнулся. Палло заметил, что Сергей Павлович постарел, осунулся.

– Спасибо вам, Арвид Владимирович, – ответил Королев, увидев недоуменный взгляд Палло, добавил: – Я читал отчет об испытаниях. Не забыли написать, что это моя конструкция.

Палло удивился, что Королев помнит его имя и отчество. Ну а что касается записи об испытаниях, он и не мог иначе, потому что действительно разработка конструкции была сделана Королевым.

Через два года Королев пригласил его к себе в КБ. Видно, этот человек никогда не забывал таких, как Палло.

– Вы товарищ Палло? – тормошил его человек в летной форме.

– Да. – Палло вскочил.

– Вот телефонограмма, – летчик протянул конверт, – самолет к вылету готов.

«Немедленно вылетайте. Королев».

– Куда вылетать? – не понял Палло.

– Не знаю, – ответил летчик. – «Ил-14» начал прогревать моторы.

И только в аэропорту Красноярска Палло узнал о «загадочном радиопередатчике», который работал где-то на Нижней Тунгуске. К сожалению, было известно только направление, по которому следовало искать «шарик» – контейнер, – именно он подавал свой голос из тайги. Самолет шел к Туре, где, как сообщили Палло, уже прочесывали тайгу несколько «илов» и «аннушек», пытаясь обнаружить «шарик».

Люди измотаны. Сутки назад засекли этот передатчик, и вот уже 26 часов он не сомкнул глаз. Подняли с постели, и сюда – в Туруханск. Пять самолетов, почти сотню человек перебросили. Наконец нашли эту «пищалку» за полторы тысячи километров отсюда, «держали» ее с воздуха да вот потеряли. А как туда добраться? Тайга, мороз, снег – столько намело, что утонуть можно. А метеоролог погоду не обещает до следующей среды… В Туру надо перебраться, но там взлетная полоса не готова. Расчищают от снега… Завтра и начальство пожалует, значит, «пищалка» эта беспокоит Москву. Может, шпионы какие оставили? Но зачем им так далеко в тайге…

Палло передал телеграмму: «Москва: Королеву. Необходим опытный пилот вертолета. Груз на тонну выше допустимого. Или пилить пополам? Вылетаю на «точку».

Ответ пришел через полчаса.

«Шарик» доставить целым. К вам вылетает нужный человек. Жду результатов поиска. Королев».

Ночью Сергей Павлович позвонил М.Л. Милю. Тот сразу ответил, что вытащить этот «шарик» сможет лишь Капрэлян.

– Почему только он? – не удержался от вопроса Королев.

– А Капрэлян все может, – ответил авиаконструктор, – даже то, что нельзя, Сергей Павлович.

– Ну вот и северная заря, – сказал командир. Самолет шел над рекой. В левом иллюминаторе встали красные столбы полярного сияния. Они уже оторвались от земли, и между ними и горизонтом появился просвет.

– Приготовьтесь. Пора, – добавил командир. – Выброшу вас аккуратно, чтобы поменьше ходить там. – Он кивнул вниз.

Они шли к земле плотной группой. Палло машинально пересчитал: да, все. Он взглянул на землю. Уже проступили очертания реки, а слева и справа от нее черная, бесконечная тайга. «Грузовики уже сели, – подумал Палло, – ветра почти нет, искать их не придется».

Красный грузовой парашют он заметил метрах в пятидесяти, на полянке, которую успел выбрать. Земля летела навстречу быстро, и он привычно собрался перед ударом. Он ждал его, но происходило что-то странное. Стропы дернулись. «Зацепился», – мелькнуло у Палло, и вдруг он почувствовал, что висит неподвижно. Почему ничего не видно? Он сдернул маску, и на лицо поползла колючая белая каша. «Снег», – догадался Палло.

Он освободился от парашюта, скользнул вниз. Под ногой почувствовал твердое – земля. «Ничего сугробик, – усмехнулся он, – метра три-четыре».

Снег сползал на голову, и Палло понял, что медлить нельзя. Словно крот, он начал рыться в этом белом месиве.

Выбрался из сугроба быстро. Но все-таки снег был глубокий, до пояса. Парашют действительно зацепился за два дерева. «Хорошо, – подумал Палло, – ориентир для ребят».

Грузовой парашют где-то рядом. Память точно зафиксировала направление, и Палло уверенно пошел в сторону реки. Точнее, поплыл, потому что снег приходилось разгребать руками.

Сначала он увидел красное пятно. Парашют частично был засыпан снегом – почему, ведь метели не было? Он потрогал материю, она захрустела. Образовалась складка… Неужели? Палло лихорадочно заработал руками. Стропы… Да, вот они… Из снега торчал черный, обгорелый «шарик».