Тайны Калиджии

– Какие из вас ратники получатся, если вы ведете себя как подлые шакалы? – Я начинаю терять контроль и надежды. Мы тем временем выходим к наружному кольцу.

– Ты прав, но у нас другая правда. Пойми, жить хочется. Прости меня за содеянное. Я в твоем долгу и когда-нибудь спасу тебе одну жизнь. Я, Ванамонд Серый, даю слово гоцана!

– Какие шансы у меня дожить до испытания? – спросил я упадническим тоном. Конвоиры указали на небольшое здание и попросили войти внутрь.

– Призрачные. Все гоцаны сейчас под колпаком и настроены против тебя. Я буду молиться, чтобы случилось чудо и ты дожил до испытания.

Компания претендентов на ратное дело виновато проскользнула в кабинет дознавателя. Солидный интерьер по меркам Калиджии, по крайней мере в сравнении с тем, что я видел раньше. Одно лишь наличие стекла в окне, правда мутного, давало понять, что перед нами увесистая персона. На полу ковер, измазанный в крови, смешанной с какой-то белой слизью. Грузный мужчина, толстый, почти как я, сидел в резном деревяном кресле. По пухлым щекам вились узорчатые усы, а длинные брови его торчали в разные стороны. Борода до груди, а на голове залысина.

– Достопочтенный Тарабас! Единовременно у обелиска возродилось четверо гоцанов. Случай редкий, потому я решил вас уведомить, – отрапортовал конвоир.

– Вы правильно поступили, Радомир. Ах-х-х, какой проницательный человек! – Дознаватель, произнося букву «х», издавал звучание то ли трескающегося дерева, то ли сморкающегося динозавра. – Подождите, пожалуйста, снаружи.

Я тем временем продолжал рассматривать кабинет. На стене приколочена картина, изображающая могучего воина в латных доспехах на средневековый манер. В углу помещения пыточный стул с застежками для ног, рук и головы. Сам стул не предполагал пыток, поскольку не имел поражающих плоть элементов. В метре от стула крупный горшок с экзотическим растением. Вместо листьев бутоны, похожие на желтые ландыши, а на вершине стебля нечто, напоминающее хищную хлеборезку. Салатовая беззубая пасть едва шевелилась, давая понять, что как раз она и является орудием пытки.

– В моем заведении одно правило. За любую ложь наказание в потерю одной жизни. Смерть будет мучительной и долгой. Х-х-хрустик никуда не спешит! – Тарабас указал пальцем на плотоядного питомца. – Предупреждаю! Обманывать бесполезно. Мой дар позволяет разговорить даже мертвеца. Через меня прошли тысячи людей, ложь я чувствую за версту. Лучше сразу говорите правду, иначе х-х-х.

Да ему бы ужастики озвучивать! Гоцаны затряслись от страха. Я, признаться, и сам струхнул, но не подал виду.

– Бугай, как ты погиб?

– Под завалом в шахте. Балка дала трещину и обломилась.

– Совершенно случайно, поди? – Тарабас нежно посмотрел на плотоядное растение.

– Полагаю, нет.

– И кто же виновник? Уж не эта ли троица?

– Вы все правильно поняли, – сказал я, а на лице возник стыд. Никогда в жизни не стукачил, но умирать в пытках, выгораживая губителей, не хотелось.

– И чем же вы им так насолили?

– Ничем. Ранее дел с ними не имел.

Далее дознаватель обратился к Ванамонду Серому.

– И почто вы, господа, будущего собрата умертвили? По закону следует лишить вас пары древ. Но я сделаю поблажку, сократив наказание в целых два раза, если скажете всю правду.

Ванамонд побледнел. Глаза его беспорядочно бегали. Не выдержав, он упал в обморок.

– Считаю это досрочным провалом финального испытания. Радами-и-р, дорогой мой друг, зайдите, пожалуйста.

– Достопочтенный Тарабас? – Ратник оказался тут как тут.

– Казните дважды это убожество. Снимаю статус гоцана с припадочного. Уведомите остальных каторжан, пожалуйста!

– Будет сделано!

Боец схватил Ванамонда за ногу и поволок наружу.

Грозный криминалист выдержал паузу в несколько минут, сверля взглядом оставшихся гоцанов. Один из душегубов не выдержал и обделался, запачкав ковер. Тарабас брезгливо поморщился и вновь обратился ко мне:

– Бугай! Полагаю, беседа получится только с вами. За что вас умертвили?

– Не могу знать наверняка. Предполагаю, что мне мстят за убийство двух членов ратного братства во время моего пленения. – От стыда лицо мое раскраснелось как помидор.

– Вы будете не первым, кого сгноят в шах-х-хте за сопротивление при поимке. Возвращайтесь к работе. Если свернете куда по дорожке, то х-х-х… Понятно?

Глава 6

Я стремительно покинул кабинет и помчался к снабженцу за одеждой. В какое же дерьмо я вляпался! Если терять по две жизни в неделю, то не доживу до испытания… Надо срочно повышать ставки. Приложу все силы к поиску клада, иных вариантов не вижу. Ну Груббер! Погоди у меня. Если выживу, семь шкур с тебя сдеру!

Весь оставшийся вечер я провел по плану. Уже метра четыре суммарно разгреб. Звук ударов киркой о породу стал глуше, на днях прорвусь! Касим выдал мне первую порцию мацухи за успешную рабочую неделю. Небольшая колба с белесой жидкостью, похожая на молоко. Запросив бочку воды у Рахима, умываюсь и ложусь спать.

– Пс-с-с. Мистер здоровяк. Не желаете ли поделиться амброзией со скромным бродягой?

– А? Что? Гумбольд, это ты… Хватит меня будить, и так плохо сплю, боясь каждой тени в ночи. Вот, держи свою мацуху.

Наркоман дрожащими пальцами выхватил пузырек из моей руки, тут же откупорил и осушил до дна. Стремительная смена эмоций на лице Гумбольда крутилась словно колесо удачи, выдавая то джек-пот, то полный проигрыш. Спустя минуту он упал и уснул прямо рядом со мной. Не могу выносить запаха его фурункулов, потому отправляюсь искать другой шалаш.

Весь следующий день продолжаю расчищать проход. Пришлось немного расширить лаз, ведь в замкнутом пространстве орудовать киркой неудобно. Во избежание подозрений сдал две нормы. Обратил внимание, что наркоманы шепчутся за спиной. Готовят гадость, значит.

Проснувшись рано утром и съев сразу два рациона, я решительно направился в седьмой туннель. Как обычно, внутри никого. Спустя полтора часа я приблизился к цели. Кирпичная стена из неведомого крепкого материала преграждала путь. С каждым ударом откалывались лишь крохотные песчинки. Рабочая часть кирки затупилась.

Расколов породу в радиусе полутора метров у стены, я смог найти потрескавшийся кирпич и в несколько ударов его раскрошил. Заглядываю в образовавшееся отверстие, там помещение среднего размера, похожее на усыпальницу. Я не смог разглядеть лучше по той простой причине, что в лицо мне ударило плотное облако кали. Жадно вбираю столь желанную энергию. Эйфория расплылась по всему телу, от каждого волоска на голове и до пальцев ног.