Тайны Руси

Но в народе никто не поверил в сказку о добровольном разводе княгини. Даже сложили песню:

...Уж как царь на царицу прогневился,Он ссылает царицу с очей дале,Как в тот ли город Суздаль,Как в тот ли монастырь во Покровской...

Вот куда – в глушь, в безвестье привезли царицу. И по повелению Василия монастырь обнесли каменной стеной с башнями по углам. А царь тут же отпраздновал свадьбу с литовской красавицей и так влюбился в нее, что даже из походов и поездок обязательно слал ей любовные письма, что для царей, согласитесь, необычно.

Но прошел год, два, три, а никакого сына у Елены Глинской не рождалось. И тогда по Руси поползли слухи, что права была Соломонида и не ее вина, а царя в том, что ребеночка у них не родилось. А вслед за слухами появились и другие. Что, оказывается, через несколько месяцев после того, как Соломониду под именем Софьи заточили в Суздале, у нее родился младенец. Рассказывали даже, что его окрестили и назвали Георгием.

Эти слухи дошли до государя. Можете себе представить, как противно ему было об этом слушать. Он послал в монастырь одного из своих бояр, чтобы проверить, нет ли за слухами какой толики правды.

Боярин приехал в монастырь. Но там все уже было готово. Ведь настоятельница и церковные чины Суздаля не верили в то, что развод Василия был законным, и продолжали считать Соломониду законной царицей. Первую проверочную комиссию они отправили обратно несолоно хлебавши. Прошло еще сколько-то времени, наследника от новой жены так и не появлялось, а слухи о царевиче Георгии распространялись все упорнее. Видно, и шпионы, оставленные в Суздале, тоже что-то прознали. В общем, туда приехала еще одна комиссия. Но к ее приезду монахини были готовы.

После долгих уговоров и переговоров царица наконец соблаговолила признать, что да, родила младенца, но он сразу помер.

И тогда же бояр отвели в усыпальницу под Покровским собором, где находились могилы многих сосланных в тот монастырь знатных особ. И там в углу боярам показали небольшую каменную плиту без надписи. И все поклялись, что под ней лежит младенец Георгий. Однако вскрывать могилу нельзя, потому что мальчик умер от оспы, которая считалась смертельной заразной болезнью.

С этой вестью комиссия вернулась в Москву и, конечно, радости царю, так и оставшемуся бездетным, не прибавила.

И тут, через четыре года бесплодного брака, Елена Глинская вдруг родила мальчика, которого назвали Иваном. Следом родился еще один мальчик, и его назвали Георгием, так же, как умершего старшего царевича, сына Соломониды.

Ничем, ровно ничем, ни нравом, ни внешностью, царевич Иван не был похож на отца... Впрочем, это уже чистой воды догадка. Еще через три года Василий умер, и мальчик Иван остался на престоле, окруженный боярами, которые ненавидели его мать и родственников. Он вырос в окружении злобы и предательства, и получился из него страшный тиран и убийца – Иван Грозный. А что же случилось с его старшим братом, настоящим наследником престола?

Уж очень вовремя он умер. Эта тайна не разгадана и по сей день. Но существуют странные исторические факты, которые позволяют усомниться в том, что все было так, как принято считать.

Известно, что Иван Грозный никогда не верил в смерть брата и, когда вырос, искал его. И даже есть версия, что ему удалось выследить сына Соломониды и убить его. Но если он смог его убить, значит, не тот мальчик был похоронен в безымянной детской могиле среди монахинь Покровского монастыря?

В 1934 году усыпальницу под Покровским собором решено было ликвидировать. В те годы отношение к могилам знати, монахов, да и вообще памятникам христианства, было варварским. Могилы раскапывали, осматривали, кто похоронен, а потом уничтожали. Дошла очередь и до забытой детской могилки в углу подземелья. Рядом с могилой Соломониды Сабуровой.

Отодвинули плиту и обнаружили деревянную колоду – именно в таких долбленых колодах хоронили детей, а часто и взрослых в XVI веке. Колода была густо обмазана известью. Так делали, если человек умирал от заразной болезни. А в колоде обнаружилась тряпичная кукла размером с младенца. Кукла была одета в истлевшую, драгоценную по тем временам шелковую сорочку и завернута в пеленку, расшитую жемчугом.

Теперь попробуем порассуждать.

Допустим, что в женском монастыре случилось невероятное – родился и умер ребеночек. Тогда его тайно хоронят, возможно, даже за стеной монастыря.

Но зачем и кому могло понадобиться класть плиту на могилу куклы в драгоценной одежде?

Объяснение тут одно: кто-то должен был поверить, что похоронили настоящего младенца.

А на самом деле младенец остался жив.

А дальше... Документов нет. Осталось лишь написать исторический роман. В нем царем Руси становился бы Георгий – и Русь избавилась бы от многих страданий...

К сожалению, история не знает слова «если»...

КОРСАРЫ БАЛТИКИ. Русский капитан Роде

Недавно праздновали трехсотлетие Русского флота, и в памяти сразу вставали – ботик Петра Первого, строительство кораблей под Воронежем и взятие Азова...

Понятно, когда с именем Петра Великого связывают учреждение орденов в России или основание Петербурга. Но морские суда, в том числе и военные, в нашей стране строились издавна, хотя надо признать, что к XVI веку мы уже отставали в этом от Европы.

Морскими разбойниками испокон века считались западные славяне, жившие у южных берегов Балтики. Они были рыбаками, торговцами и конечно же пиратами. Пиратство начиналось там, где торговля давала меньшую прибыль, чем грабеж.

А так как к XII веку славянские пираты стали грозой основного торгового бассейна Европы – Балтийского моря, то европейские государи принялись ожесточенно их преследовать. И что характерно, часто из-за этого страдали новгородские купцы. Датчанам было все равно, кто из славян добропорядочные торговцы, а кто просто грабители. В 1157 году в Дании были арестованы все новгородские купцы, а их корабли и товары конфисковали.

Вряд ли можно считать просто пиратским набег на столицу Швеции Сигтуну в 1187 году. Добраться до столицы было нелегко, потому что город находился внутри страны и от моря к нему вел канал. Сигтуна была разорена и ограблена. Не имея флота, причем военного, сделать это невозможно.

Взаимные набеги продолжались с удивительным постоянством, что мешало оживленной торговле. В 1188 году новгородцы решили повторить набег, но к их появлению были готовы, и потому они потерпели поражение как в самой Швеции, так и на острове Готланд.

XIII век стал для Новгорода несчастливым. И не только потому, что Ливонский орден укрепил Ригу и Ревель, фактически отрезав Новгород от моря и заставив его искать обходные пути через северные берега русских княжеств, покоренных монголами. Новгород был посредником. Через него товары с запада поступали в русские города, а продукты, изготовленные на Руси, уходили на запад. С тех пор Новгород так и не поднялся. А так как государства западных славян были покорены немецким орденом, то Балтийское море было потеряно для Руси окончательно.