Тайны Секретной службы охраны президента США

Пирс был в приятельских отношениях с Рексом — рождественским подарком Рональда Рейгана своей жене — во всяком случае, он так думал. В течение дня его рабочий кабинет — который находится сразу же у главного входа на первом этаже — часто становился местом, где спали домашние любимцы Белого дома. Но по какой-то причине на этот раз Рекс не был рад увидеть Пирса. Когда Пирс повернулся, чтобы уйти, Рекс куснул его за лодыжку и не опускал. Пирс указал на пса пальцем — жест, приказывающий псу отпустить его.

Нэнси повернулась к Пирсу.

«Никогда не тычьте пальцем в мою собаку», — сказала она.

С самого начала своей политической карьеры Рейган полагался на Нэнси.

«Давала ли я когда-нибудь советы Ронни? Конечно! — писала Нэнси Рейган в книге „Мой ход: воспоминания Нэнси Рейган“. — Я та, кто знает его лучше всего, и я была единственным человеком в Белом доме, у которого не было абсолютно никаких собственных проектов и планов — кроме помощи ему».

«Госпожа Рейган была строгой и требовательной женщиной, — вспоминает Джон Роджерс, советник Рейгана по управлению в Белом доме. — Ее единственным интересом было продвижение политики ее мужа».

Оказалось, что по б'oльшей части Нэнси дает очень здравые советы. Она объясняла это так: «Как бы я ни любила Ронни, признаюсь, что кое в чем он ошибается: он может быть наивным в отношении других людей. Ронни стремится думать о людях только хорошее. Хотя это прекрасное качество для дружбы, в политике это может привести вас к неприятностям».

Нэнси — которой Секретная служба дала имя «Радуга» [29] — была «очень холодной», говорит агент Секретной службы, работавший в Белом доме при Рейгане. «У нее был круг из четырех друзей в Лос-Анджелесе, вот и все. Ничего не менялось, когда она была со своими детьми. Она дала ясно понять своим детям, что, если они хотят видеть отца, они должны сначала согласовать это с ней. Это было неизменное правило. Без этого они не могли пообщаться с ним. „Я дам вам знать, желательно ли это и когда вы сможете увидеть его“. Она была не похожа на других».

29

Rainbow.

Как и с Нэнси, с дочерью Рейганов, Патти Дэвис, тоже было трудно договориться. Когда агенты сопровождали ее в Нью-Йорке, она, бывало, пыталась сбежать от них, выпрыгивая из машины, пока машина стояла на светофоре. Она считала свою группу охраны досадной помехой.

«В один из визитов в Нью-Йорк-сити она была вместе с киноактером Питером Страуссом, с которым она в это время встречалась, — рассказывает Албрачт. — Госпожа Дэвис начала выделывать те же самые трюки, что и в прошлый раз, и вообще обращалась с агентами, назначенными для ее охраны, неуважительно. Страусс был возмущен ее поведением и сказал ей: „Ты бы лучше начала обращаться с этими людьми с уважением или я вернусь в Лос-Анджелес“».

«И представьте — продолжил Албрайтч, — она действительно стала обращаться с нами получше».

Другой агент рассказывал, что Нэнси Рейган в такой степени все контролировала, что она даже была против того, чтобы ее муж болтал с агентами Секретной службы.

«Рейган был очень простым человеком, с которым было легко беседовать, — говорит этот агент. — Он был мастером общения. Ему нравилось быть в дружеских отношениях в окружающими. Он принимал людей такими, какие они есть. Его жена была полной противоположностью. Если она видела, что он разговаривает с агентами и было похоже, что они беседуют как старые добрые друзья, а он смеется, она всегда заставляла его уйти. Она здесь командовала».

«За пределами ранчо жил пес, и агенты, бывало, играли с ним, а пес лаял», — пересказывает Албрачт историю, рассказанную ему агентами, присутствовавшими на месте событий. Однажды вечером пес лаял, Нэнси рассердилась, и сказала президенту: «Выйди во двор и скажи агентам оставить пса в покое».

По-видимому, лай потревожил ее сон. Нэнси была настойчива относительно этого лая, так что Рейган сказал, что он позаботится об этом, и вышел из спальни.

«Он пошел в кухню и просто постоял там, — говорит Албрачт. — Он выпил стакан воды, вернулся в спальню и сказал: „Все в порядке, я все сделал“. Он просто не хотел мешать агентам. Он был истинный джентльмен».

В тот день, когда Рейган покинул свой пост, он полетел в Лос-Анджелес на президентском самолете. Рядом с ангаром были установлены трибуны, и радостная толпа приветствовала его, а группа университета Южной Калифорнии играла на музыкальных инструментах.

«Когда он стоял там, один из парней из университета снял свой троянский шлем, — рассказывает агент Секретной службы. — Он крикнул: „Господин президент!“ и бросил ему свой шлем. Рейган увидел это, поймал шлем и надел его. Толпа взревела от восторга».

Но Нэнси Рейган нависла над ним и сказала: «Сними сейчас же. Ты выглядишь как дурак».

«Нужно было видеть, как изменилось его настроение, — говорит агент. — И он снял шлем. И так было все время».

Хотя у Рейгана и Нэнси были теплые и близкие отношения, как и любые супруги, они иногда ссорились.

«Они очень любили друг друга и всегда целовались, — говорит о Рейганах стюард борта номер один Палмер. — Но они также сердились друг на друга по поводу того, какую еду выбрать, и по другим мелким вопросам». Кроме того, Палмер говорит, что только Нэнси могла вывести президента из себя.

«Мы были на Аляске. Нэнси надела все, что могла, — говорит Палмер. — Она повернулась и спросила: „Где твои перчатки?“ Он ответил: „Я не ношу их“. Она сказала: „Носишь, носишь“. Он ответил, что нет».

Палмер говорит, что Рейган, в конце концов, взял перчатки, но сказал, что не может пожимать руки, когда он в перчатках. Он сказал, что он никогда не надевает их, и не надел и в тот раз.

Нэнси старалась, чтобы муж питался только здоровой пищей, но он возвращался к своим любимым блюдам, когда Нэнси не было рядом.

«Она заботилась о том, что он ест, — говорит Палмер. — Когда ее не было, он питался иначе. Одним из его любимых блюд было маскарпоне и сыр. Это было совершенно неприемлемым для нее. Если такое блюдо было в меню, она говорила: „Ты это не ешь“. Несмотря на всю шумиху со стороны администрации Картера по поводу сухого закона, именно Рейган пил меньше всех».

«Я мог подать Рейгану четыре порции алкоголя, от силы, за исключением бокала вина», — говорит Палмер.

Когда они жили на ранчо, Рейганы, бывало, каждый день вместе катались на лошадях после обеда. Несмотря на свои кинороли в вестернах, президент ездил верхом по-английски, в штанах для верховой езды и сапогах. Он обычно ездил на Эль-Аламейн, англо-арабской лошади серой масти, подаренной Рейгану бывшим президентом Мексики Хосе Лопесом Портильо. Рейган следовал определенному заведенному порядку.

«Он шел в сарай за домом, седлал лошадей, готовил их. У него был такая треугольная рамка-колокол. Он звонил в этот колокол, и это был знак для Нэнси, что лошади готовы, выходи, поехали».

Однажды Рейган позвонил в колокольчик, но Нэнси не появилась. Наконец, он пошел в дом, чтобы позвать ее. Он вышел из дома вместе с ней, и она выглядела расстроенной. В это время техник из Агентства связи Белого Дома сказал Чомэки, что он обнаружил проблему с телефонной системой на ранчо. Должно быть, телефонная трубка не лежит на рычаге, и техник хотел это проверить. Чомэки разрешил ему войти в дом. Техник вскоре вышел, держа в руках телефон, который был разбит вдребезги.