Тайны советского футбола
Шрифт:
Да и ко многому другому, что было связано с работой Вадима Синявского, надо отнести слово «впервые». В 1933 году по советскому радио прозвучал первый репортаж с шахматного матча — Синявский рассказывал о встрече 22-летнего советского шахматиста Михаила Ботвинника и признанного чехословацкого мастера, претендента на мировую шахматную корону Сало Флора. Этот матч, вызвавший большой интерес, завершился вничью. А два года спустя Вадим Синявский стал первым советским радиожурналистом, ведущим репортажи с футбольных матчей сборной СССР, проходящих за границей, — он ездил вместе с командой в Турцию.
Вместе с некоторыми футболистами 20–30-х годов Вадим Синявский
Неповторимым был и мягкий, добродушный юмор Синявского. Он слегка подтрунивал над футболистами, да и над болельщиками тоже, относясь к ним так, словно они состояли с ним в добрых, веселых, приятельских отношениях. Впрочем, именно так и было на самом деле.
Ну, кто другой, кроме Синявского, стал бы вести репортаж о том, как во время одного из матчей на стадионе «Динамо» футболисты… ловят ненароком выбежавшую на поле кошку. Матч тогда прервался, обе команды охотились на несчастное, вконец растерявшееся животное минут десять, и Синявский, чтобы как-то заполнить футбольную паузу, подробно комментировал все события. В конце концов, динамовский вратарь Алексей Хомич поймал кошку, словно мяч, совершив бросок. После того как и футболисты, и зрители пришли в себя от хохота, матч продолжился.
Впрочем, это было уже в 1949 году. А военные годы тот же голос, звучавший из тарелок-репродукторов, говорил миллионам людей о военных событиях. Синявский вел репортажи из мест куда более опасных, чем 10-метровая вышка для прыжков в воду.
31 января 1943 года, когда завершалась Сталинградская битва, он рассказывал о том, как сдавался в плен командующий немецких войск генералтфельдмаршал Ф. Паулюс. В августе того же года вел репортаж из одного из танков, ведущих наступление на Курской дуге. Радиослушатели помнили и его репортажи из Севастополя в конце 1941 года. Только мало кто из них знал, что тогда радиожурналист едва не погиб: рядом разорвалась мина. Синявский был тяжело ранен, потерял глаз; к счастью, его вынесли с поля боя до того, как он истек кровью…
Война закончилась для Вадима Синявского в 1944 году. Его вернули с фронта на привычное место, потому что в стране уже стала оживать спортивная жизнь. 27 августа 1944 года он рассказывал о финальном матче на Кубок СССР между командами «Зенит» и ЦДКА. «Внимание, говорит Москва! Наш микрофон установлен на стадионе «Динамо»», — произнес Вадим Синявский, начиная репортаж.
Однако в те годы даже во время репортажа с футбольного матча можно было подвергаться, словно на войне, немалой опасности. Рассказывают, что однажды перед игрой соперничающих «Динамо» и ЦДКА к Синявскому подошел всесильный Лаврентий Берия, глава НКВД и страстный поклонник, по роду своего служебного положения, динамовцев, и попросил не слишком хвалить армейцев.
Однако, когда при счете 1:1 армейцы вышли вперед, Синявский, не сдержавшись, сообщил радиослушателям, что футболисты ЦДКА забили гол, разыграв великолепную комбинацию, и очень красивым ударом. После этого за спиной комментатора молча встали два полковника из охраны Берии. Никто не знает, как был бы наказан ослушник-комментатор, если б матч и закончился с таким счетом. Но игра завершилась вничью — 2:2, и два полковника так же молча ушли.
Сам Вадим Синявский, впрочем,
наиболее запомнившимся эпизодом за все годы своей карьеры считал другой: тот, что случился в ноябре 1945 года во время знаменитой поездки московского «Динамо» в Англию. Точнее, во время матча динамовцев с «Арсеналом».«Утром, глянув в окно, — рассказывал Вадим Святославович, — я не увидел противоположного дома. А улочка была не больше двадцати метров шириной. Туман… Настоящий, лондонский, чертовский густой. Наши предложили перенести игру на завтра. Но хозяева смеялись: «Деньги в кармане! Все билеты проданы!»
И вот начался матч. Откровенно говоря, я до половины поля видел все хорошо, и, пожалуй, ближайшие штанги и вратарей. Но как только игроки уходили к противоположной трибуне, на глазах у меня они превращались в огромные силуэты. Я должен был ориентироваться по фигурам игроков. Это было трудно. Но если со своими еще можно было справиться, то с англичанами приходилось обращаться довольно вольно.
Первый тайм мы проигрывали 2:3. Мне было жарко. Безуспешно стараясь уследить за всеми перипетиями игры, я вконец измучился и, не выдержав, обратился к технику, который меня обслуживал, с просьбой — нельзя ли дать мне длинный шнур к микрофону, чтобы я мог выйти на боковую линию поля. Все-таки метров тридцать я выигрывал…
В конце второго тайма, когда счет уже стал 4:3 в нашу пользу, новая волна тумана, похожего на сгущенное молоко, навалилась на поле так, что я видел уже не игроков, а неясные тени….
Проглядывают правые ворота. Защищает их Алексей Хомич. По фигуре понимаю, что это он. Вижу, идет атака на наши ворота… Удар! И сразу взрыв аплодисментов после того, как метнулся Хомич. А что произошло — не знаю. То ли Хомич пропустил гол, то ли взял мяч? Чему аплодируют?
Тут пришлось прибегнуть к маленькой уловке: я убираю свой микрофон за спину и, пользуясь тем, что за шумом стадиона не был слышен мой голос, кричу центру защиты Семичастному, нашему капитану: «Миша! Что???» Он отвечает: «Хома взял!» После чего я эти два слова: «Хома взял!» — расшифровал примерно в такую фразу: «В блестящем броске из правого верхнего угла Алексей Хомич забирает мяч. Отличный бросок, ему аплодирует Лондон!»
Самое интересное выяснилось из рассказов игроков уже после матча. Хомич действительно в феноменальном броске взял мяч действительно из правого верхнего».
Первый спортивный радиокомментатор Советского Союза Вадим Синявский стал вдобавок и первым спортивным телекомментатором. А телерепортаж о футбольном матче, который состоялся 29 июня 1949 года на стадионе «Динамо», был вообще первой передачей Московского телецентра, ведущейся не из студии, а непосредственно с места событий. Оба эти факта опять-таки подтверждаются архивными данными московского Музея радио и телевидения.
Правда, в широкий обиход телевизионные трансляции со стадионов вошли только годы спустя, и Синявский еще несколько раз их «озвучивал» (не оставляя, конечно, и своих неповторимых радиорепортажей). Однако на месте телевизионного комментатора он себя, что называется, не нашел. Так было и со многими другими радиокомментаторами, начинавшими работать на телевидении.
Футбольному комментатору приходится постоянно смотреть не только на поле, но и на картинку, которую показывает монитор. И рассказывать надо не обо всех событиях, которые происходят на поле, а только о тех, что в данный момент видит зритель. Столь узкие рамки были, конечно, тесны истинному художнику в своем жанре, каким и являл себя всегда в своих радиорепортажах Вадим Синявский.