Тайны волков

Борлла вздрогнула при имени Уннана. Я попыталась представить, каково это — надеяться, что кто-нибудь придет. Окажись я на ее месте, я бы каждый день ждала, когда же Аззуен и Марра меня разыщут.

— Это важно, — повторила я, внезапно ощутив жалость. — Вопрос жизни и смерти.

Борлла вновь покосилась в мою сторону. С Маррой она говорила с некоторым уважением, — но только не со мной.

— Знаешь, что сказали верховные, когда я попалась после первого побега? Что они переломают мне все четыре ноги и оторвут уши, если я еще раз попробую сбежать. Ты и понятия не имеешь, что такое вопрос жизни и смерти.

Я содрогнулась от отвращения. Я знала, что Милсиндра безжалостна, но даже не представляла, что верховные на такое способны.

Борлла с величайшим презрением посмотрела на меня и произнесла:

— Да что ты знаешь?!

Она бросилась вниз с холма, миновала короткую полоску травы и углубилась в густые заросли. Я потеряла ее из виду, а потом почти сразу же услышала, как столкнулись два тела, отчаянно зашаркали лапы, и кто-то взвизгнул.

Мы с Аззуеном и Маррой помчались в рощу. На маленькой полянке один из верховных прижимал Борллу к земле, а второй стоял над ней. Она отчаянно сопротивлялась под лапами огромного волка, но никак не могла вырваться.

— Все вместе! — крикнула я, совсем как Торелл, когда он хотел, чтобы мы одновременно бросились на тура. И это сработало. Мы с Аззуеном и Маррой разом прыгнули на волка, который удерживал Борллу. Я узнала обоих верховных. Галиндра и Сундру, которые охраняли тайник. Галиндра пошатнулась, когда мы налетели втроем, и Борлла кое-как поднялась на ноги. Я нырнула под живот Сундру, точь-в-точь как учил Торелл. Аззуен и Марра шныряли вокруг Галиндры. Борлла что есть сил укусила Сундру за бок. Верховные разъярились не меньше туров и делали точно такие же глупости. Мы сбили их с толку и ошеломили. Когда Пелл, вслед за которым с криками летели вороны, выскочил на прогалину, верховные бежали.

— Уходите отсюда! — приказал Пелл. — Я их отвлеку.

Прежде чем я успела возразить, он помчался за верховными. Вороны реяли прямо над его головой. Я не верила своим глазам: он гнался за верховными волками! Борлла уже выбежала с полянки, а я стояла, ошеломленная тем, что мы сразились с двумя верховными и победили.

— Шевелись, Каала! — крикнул Аззуен.

И я побежала.

Мы бросились по следу Борллы и нагнали ее там, где лес пореже. Я заметила, что Борлла хромает и двигается гораздо медленнее, чем раньше.

Мы бежали через лес, пока даже Марра не начала задыхаться. Нам пришлось остановиться на отдых в сосняке. У Аззуена тяжело вздымалась грудь, а язык свисал чуть ли не до земли. Борлла дышала коротко и прерывисто. У меня саднило в глотке, и, услышав звук текущей воды, я поняла, как же хочу пить. День стоял прохладный, но мы завалили двух туров и подрались с верховными, не выпив за все это время ни глотка. Ручей тек где-то под холмом. Я чувствовала запах свежей, прохладной воды. Борлла бежала впереди, пока мы удирали от верховных, но теперь она, Аззуен и Марра последовали за мной, когда я отправилась на поиски ручья.

Ручей был холодным, от него вкусно пахло сырым лесом и рыбой. Мы жадно глотали воду, и я едва успела остановиться, прежде чем брюхо раздулось, мешая бежать. Я огляделась. До сих пор я слепо шла за Борллой, надеясь убраться как можно дальше от верховных. Я поняла, что она вела нас на юг, прочь от наших людей и от стаи. Нужно было вернуться.

Аззуен и Марра лежали, переводя дух. Они еще не отдохнули, но медлить я не могла — я собиралась рассказать Тореллу о том, что мы нашли, и хотела убедиться, что с Пеллом все в порядке.

— Пошли, — сказала я. — Мы уходим.

Я не жаждала видеть Борллу в нашей компании, но в то же время меня мучила бы совесть, если бы ее вновь поймали верховные. Я решила: пусть идет с нами, если захочет.

— Каала, подожди, — позвала Борлла дрожащим голосом. Я вспомнила испуганное выражение на ее морде, когда она лежала, прижатая к земле лапами Галиндры.

Я неохотно остановилась и повернулась. Она смотрела с неприязнью, как будто припасла очередное оскорбление.

— Ты мне помогла, — произнесла Борлла. — Иначе я ничего бы не сказала.

Я подождала. Наверху послышался нетерпеливый шелест. Я подняла голову и увидела Тлитоо, который смотрел на нас с дуба, держа в клюве пучок светлого меха.

Борлла негромко зарычала.

— Знаешь, зачем верховные меня притащили?

— Потому что они вымирают. Им нужна новая кровь, чтобы продолжить род, — ответил Аззуен. — Поэтому верховные похитили и волка из стаи Озера Ветров, ведь так? Иначе я просто не понимаю…

Борлла удивленно уставилась на брата. Она проводила мало времени с Аззуеном и не знала, как быстро он соображает.

— Они перестали рожать щенков, — сказала Борлла. — Больше сотни лун у них не было волчат, и верховные, способные вынашивать щенков, стареют. Одни не прочь спариться с малыми волками, чтобы сохранить род. Другие думают, что верховным пора вымереть. А третьи считают, что в живых надо оставить только нескольких малых волков, чтобы размножаться, а остальных убить.

Я не удивилась, узнав, что верховные пытались создать новую породу. Тлитоо говорил, что они вымирают, а в конце осени Франдра и Яндру намеревались вывести меня из Долины, чтобы смешать мою кровь с кровью других волков. Но я удивилась, когда услышала, что, по мнению некоторых верховных, им пришло время вымереть.

— А что случилось с волком из стаи Озера? — спросила я. Как похоже на Борллу — сбежать и бросить товарища по несчастью.

— Его звали Ивван, — ответила та. — Нас держали вместе несколько дней, а потом верховные его забрали. Не знаю, что с ним сталось.

Она взглянула на меня с отвращением.

— Они все время говорят о тебе, Каала. О том, кто ты такая — спаситель или губитель волчьего рода? Они спорят, как ты распорядишься судьбой малых волков — жить им или нет? Каждые пол-луны они проводят какой-то обряд и просят наставления у Древних. Вот почему сторожить остались только двое верховных. Остальные ушли на обряд. Я слышала, как Кивдру говорил с одним из молодых. Только старшим верховным разрешено в нем участвовать. То, что они делают, слишком важно, чтобы рассказывать молодым. Кивдру сказал, они жуют сонную траву и вспоминают предначальные времена — эпоху верховного волка Индру. Они ищут ответов в прошлом…