Тайны жизни Златы – вторая часть

Но не в ту, в которой она училась, а в другую, в которую отнесла ее документы мама, договорившись со своей старой знакомой.

Другим вариантом для моей племянницы стала работа. Но куда можно устроиться без образования? Курьером? Уборщицей? Официанткой?

Нет, к такому труду Урсула не была готова точно. И от лени еще больше толстела, ничего не делала и заказывала всякое барахло в интернете, выбивая деньги на тряпки у пенсионеров, которые решили ее содержать.

Но этого Урсуле было мало, потому она начала придумывать, как быстро заработать. Благо, такая возможность ей подвернулась очень кстати.

Злата не могла отдавать себя обязанностям матери с полной силой, поскольку здоровье ее резко пошатнулось после инсульта. Потому она не особо интересовалась жизнью своих детей – Урсулы, которая была предоставлена самой себе, и Марком, который снова жил у тетки в деревне. И продолжал плохо учиться, страдать энурезом и дружить со слабоумным Костей.

Ваня, выйдя на свободу, решил наведаться к Соне, которая его предала. И снова добиться ее расположения и узнать, почему она так поступила.

Соня, к этому времени, уже снимала очень хорошую квартиру со всеми удобствами вместе со своим сыном, а бабушкину хату продала. На работу она не утроилась, да особо и не собиралась, зато вела роскошную жизнь, красиво одевалась и позволяла себе то, чего раньше позволить не могла.

И никто не догадывался, откуда у вчерашней аспирантки деньги? Хотя ее история была банальна, как все истории о бедных провинциалках, которые с помощью мужчин пытались устроить свою жизнь.

Да. Соня снова стала содержанкой, но не Давида, а его родственника, очень пожилого Жоры, который тоже держал сеть кафе и ресторанов.

Правда, и Давид, по старой памяти, как бывший любовник, захаживал в гости к Соне, которая хотела жить хорошо и не отказывалась от подарков и денег богатых мужчин.

Имела, наверное, право.

7. Про содержанок, в чем их правда

Соня стала жить какой-то иной роскошной жизнью, как только, благодаря своему бывшему любовнику Давиду, познакомилась с его родственником Жорой. Очень пожилым господином, невероятно толстым и женатым.

Но имеющим деньги и возможности.

Как-то так само собой получилось, что Соня оказалась в одной постели с этим противным стариком, каким он ей показался на первый взгляд. Но он оказался щедрым и тут же предложил оплачивать отличное жилье для Сони и даже услуги няни для ее ребенка.

Об этом несостоявшаяся учительница даже не стала размышлять. Работать в школе за копейки она не хотела, прекрасно понимая, какими неблагодарными бывают ученики, а уж их родители и вовсе – неадекватными и требовательными.

Гораздо удобнее получать деньги у мужчин, совершенно не надрываясь, а только переступая через свою гордость и брезгливость. Которых, к слову, у одинокой мамы никогда и не было.

И ей совсем не трудно было ублажить мужчину и получить от него компенсацию, чем унижаться за копейки в школе или, например, кассиром. Нет, такая работа точно Соню не вдохновляла!

Жора снял ей квартиру в огромном городе с панорамными окнами и видом на реку в нескольких уровнях, с прекрасной мансардой, с балконом, и даже с собственным бассейном.

Несколько раз в неделю к ней приходила уборщица и меняла постельное белье, чистила унитазы и мыла полы.

Няня заботилась о ее сыне.

А сама Соня занималась только собой и бродила по магазинам, покупая красивые шмотки. Или сидела в кафе или в салонах красоты. И поддерживала свою фигуру ежедневными тренировками, поскольку после родов не имела той свежести, которая есть у ее соперниц.

А конкуренции Соня боялась, это естественно. Сколько вокруг подрастающих школьниц, которые хотят красиво одеваться, вкусно питаться и отдыхать на дорогих курортах, а не где-то в дыре.

Самым приятным бонусом в этой жизни для Сони были многочисленные поездки с ее покровителем в разные уголки планеты, а он был с ней щедр и выполнял все ее капризы.

И потому она ему была благодарна.

Частенько у нее останавливался на ночь сам Давид, который пристроил ее так удачно к своему родственнику. И она, разумеется, была не против. Поскольку тот тоже приходил к ней не с пустыми руками, а с очень дорогими подарками или расплачивался деньгами.

Жора так же мог попросить, чтобы она согласилась принять у себя еще какого-то родственника или земляка. И Соня не могла отказать ему в этой просьбе, понимая, что она к дорогой жизни привыкла.

И не хочет лишиться качественного ухода, сумок, платьев и красивого отдыха в хороших отелях.

Одна мысль, что ей придется когда-то работать, например, в душном офисе, сидя среди оравы коллег-змей, приводила ее в ужас.

Нет. Соня не готова была расстаться с той безмятежностью, которую обеспечивал ей Жора. И пусть все его компаньоны, которых он поставлял своей подопечной, были не совсем приятными.

Но эта молодая женщина вдруг осознала, что пока она хороша и молода, этим нужно пользоваться. И улучшала свою внешность, как могла, чтобы выглядеть сексуальнее, краше и быть востребованной среди друзей Жоры.

И, когда ее нашел Ваня, который не обнаружил свою любимую в том бабушкином доме, в котором они когда-то жили, то от той его Сони мало чего осталось.

Перед собой он увидел полностью изменившуюся женщину, холодную, отстраненную, хорошо одетую и ухоженную. С новыми скулами, подбородком и губами. С другим носом, цветом волос и манерами.

Это была совершенно чужая Соня, которая уже и Соней себя не называла, выдумав себе новое имя Анжелина.

Конечно, в этой новой жизни неуклюжий Ваня, у которого не было ни денег, ни амбиций, а только проблемы в семье и с законом, Соне или, точнее, Анжелине, он был уже не нужен.

И она пригрозила ему тем, что если он от нее не отвяжется, то она попросит, чтобы охрана с ним разобралась.

Ничего общего с тем временем, когда Соня жила с туалетом на улице и во дворе, заросшим сорняками, не хотела иметь.

Когда постоянное безденежье брало ее за горло. И когда она униженно ждала пособий, которых хватало только на ресницы и ногти.

Когда соседки поливали ее грязными словами за то, что мужчины, которые ее насиловали, распускали о ней чудовищные слухи.

Теперь никто и никогда не будет так унижать Соню. И говорить о ней каки-то позорные вещи. Поскольку она давно уже живет в другом мире, высоко и далеко в буквальном и переносном смысле.