Тайные свидетели Азизы. Книга 2. Адель

Мелхиседек подумал, что был единственным свидетелем того, как светлая душа Иисуса Христа воскресла, забрав с собой всё своё тело. Однако Мелхиседек дважды ошибся. Во-первых, он был не единственный свидетель божественного воскрешения Христа. Невдалеке, оставшись незамеченной, это чудо во всех его подробностях наблюдала пожилая женщина – та, которая тридцать три года благоразумно и терпеливо, выверяя каждый шаг, направляла Иешуа из Назарета на путь Мессии. Та, которая благословляла его на невыносимые страдания ради высшей цели – спасения человечества. Это была его мать. Во-вторых, не всё своё тело забрал вознёсшийся Иисус. По иудейской традиции крайнюю плоть милого Иешуа всю жизнь хранила у себя его мать – высочайший идеал женственности, будущая Дева Мария. Эта тщательно скрываемая от христианского мира тайна помогла ей сохранить препуцию – интимную драгоценность Спасителя – от вандализма быть разобранной по всему свету верующими христианами на миллионы частиц, как это случилось с телами пророков других мировых религий. Отныне благословенный лик Девы Марии будет проявляться в каждой женщине, взявшей на руки своего первенца.

Глава 1 Клетка зародыша – зеркало целого

Они стояли напротив входа в реликтовую пещеру Большого Кайманового острова в пригороде Джорджтауна.

– Надо, чтобы Аль-Бари провёл в этой пещере несколько ночей, – сказал Валиулла, показывая на тёмный вход в пещеру.

– Зачем?

– Чтобы он научился преодолевать страх, милая моя Адель, – негромко ответил Валиулла, не желая, чтобы их шестилетний сын слышал этот разговор. Ребёнок стоял поодаль, спиной к родителям, и безмятежно играл тростью своего отца. – Мы опаздываем с этой процедурой на пару лет. Смотри, как быстро он растёт.

– А что особенного в этой пещере?

– Ничего особенного. Обычная тропическая пещера, каких на Земле множество. Разница лишь в том, что здесь со времён Колумба ещё не ступала нога человека. Согласись, ничего кроме пользы для мальчика не будет, если он проведёт несколько ночей среди летучих мышей, пауков, ядовитых гадов и тысячи тысяч многообразных сущностей, сформированных сталактитами и сталагмитами за предыдущие миллионы лет.

– А если его укусит какой-нибудь гад?

– Если он не будет бояться, его никто не укусит.

– А если Аль-Бари испугается?

– Значит, наш сын не мужчина.

В это время ещё не посвящённый в планы родителей ребёнок невинно продолжал играть тростью своего отца, изготовленной из высохшего на корню дерева. Из-за своей твёрдости, не поддающейся обработке традиционным способом, это дерево называлось «железным». Аль-Бари с размаху ударил набалдашником о камень и не смог удержать трость в руках. Она отлетела от камня на несколько метров, издавая звук чугунной болванки. Для Аль-Бари это было неожиданно, он поднял руки, привлекая внимание родителей, и невинно засмеялся.

Адель проснулась среди ночи от шевеления внутри себя. Это состояние было для неё новым, хотя и ожидаемым. Шевеление пробудило у Адель восхитительное, ни с чем не сравнимое чувство материнства. Созревающий внутри неё ребёнок был мальчик Аль-Бари – плод её большой и страстной любви. Для женщины нет ничего более существенного, делающего её абсолютно счастливой, чем ощущение зарождающейся у неё внутри новой жизни. Затаив дыхание, Адель по крупицам пыталась восстановить в памяти только что пережитые эмоции, но эффект новизны иссяк. Мысль о том, что «я скоро буду мамой», теперь для неё станет нормой.

«Я жду рождения моего дитяти и скоро стану мамой. Нет, не так! Я уже чувствую себя мамой. Я мама! Подумать только: я – м-а-м-а. Всё-таки мудро устроена Природа – женщина становится мамой ещё до рождения первенца, потому что она взращивает своё дитя, а не просто ждёт его рождения. У мужчин всё по-другому, они становятся папами лишь после рождения ребёнка. Никакой мужчина никогда не испытает этих волшебных эмоций, лелея под сердцем собственное дитя. Женщина взлетает на седьмое небо, когда это маленькое чудо толкает её изнутри ножкой: „Я жив, я твой, я скоро тебе покажусь“. Интересно, почему Господь Бог лишил мужчин права участия в этом таинстве? Наверное, чтобы не испортить это деликатное дело, – усмехнулась своим мыслям Адель. – Хотя чему я удивляюсь, ведь недаром один умный чернокнижник когда-то изрёк: „Женщина – море, а мужчина в нём рыба“. Очень точная мысль. Но поскольку все мужчины постоянно претендуют на своё верховенство, к этому выражению можно добавить: при этом рыба уверена, что море существует исключительно ради неё, без рыбы море погибнет, – улыбнулась сделанному добавлению Адель. – Чанышев говорил, что в женщине заложена способность к самовоспроизводству. Это означает, что если вообще не будет мужчин, жизнь на Земле не прекратится. Ведь зачем-то Господь Бог даровал женщине эту способность. Может быть, однажды, в далёком будущем, женщины решат, что жизнь без мужчин лучше. Между прочим, море без рыб гораздо чище. Мир стоит на пороге гендерной революции, и на этой планете появится однополое человечество. Именно однополое, а не гермафродитное. Представляю себе: Земля – планета женщин, каково? – и она снова улыбнулась. – Хотя лично меня соседство мужчин не беспокоит. Больше того, не хотелось бы расставаться с некоторыми мужчинами, они украшение моей жизни».

При этом она подумала о Валиулле – человеке, причастном к рождению её сына. Она любит своего мужа и ни минуты не переставала его любить с первой их встречи. Собственно, в этом нет ничего необычного – каждая беременная женщина любит отца своего ребёнка, особенно если это первый ребёнок.

Лёжа в своей постели, Адель замерла, надеясь, что ребёнок шевельнётся вновь. Её сын, заполнивший собой все клеточки её тела и душу, почему-то затих и не подаёт никаких признаков жизни.

«Что случилось, почему ты молчишь? О ужас! Мальчик мой, что случилось? Тебе плохо? Я неловко прижала тебя и ты не можешь шевельнуться? Надо что-то делать. Ну не молчи ты, ради Бога! Дай мне сигнал, что ты в порядке. Пожалуйста, дай мне сигнал. Ну вот, наконец пнул маму ножкой. Маленький мой, проснулся. Я поняла, что разбудила тебя. Прости. Впредь буду осторожней. Боже мой, какое счастье, что ты у меня есть! Какое счастье, что ты мальчик – будущий мужчина. Мы с тобой не будем ждать, когда всё человечество будет женским. Я помогу тебе стать настоящим мужчиной. Я знаю, каким должен быть желанный мужчина. Ты мой сыночек, а я твоя мама и я тебя люблю! Сейчас слишком рано, чтобы вставать, я, пожалуй, посплю ещё немного, но если ты потребуешь у меня встать, я, конечно, встану, мой милый. Я люблю тебя!»

«Дорогая моя мамочка, и я тебя люблю. Люблю с той самой первой клетки, когда началась моя жизнь в твоём теле. Я знаю, что был зачат на апогее твоей любви к моему отцу. Я счастлив, что вы любили друг друга и этим дали мне невероятную силу. Спасибо вам. Я вырасту достойным вас обоих. Ты моя мама, и для меня нет ничего сладостнее этого слова. Для меня ты величайший объект поклонения. Ты нечто всемогущее, способное сотворить для меня всё что угодно. Для меня за всем тем, что живёт на свете, стоишь ты. Ты солнце жизни моей. Душа моей души. Я неотъемлемая часть тебя. Мы с тобой единое целое существо. Невозможна и немыслима наша жизнь друг без друга. Я слышу всё, что слышишь ты, например как тикают часы моего отца, которые ты кладёшь перед сном на подушку, и птичий хор за окном, и шуршание листвы нашего сада, и даже фальцет джаркентских петухов по утрам. Больше того, я слышу, как течёт кровь по твоим артериям, и наслаждаюсь звуками твоего дыхания. Я счастлив засыпать и просыпаться под мерный ритм твоего сердца. Я вижу всё, что видишь ты. Все твои радости есть и мои радости. Всё, что тебя волнует, волнует и меня, даже если эти волнения вызваны моим поведением. Я чувствую всё так же, как чувствуешь ты. Я не знаю, что именно вызывает у тебя эти чувства, но я реагирую на это точно так же, как реагируешь ты. Мне известны все твои секреты. Я живу в твоих сновидениях точно так же, как живёшь в них ты сама. Пока я не родился, я легко могу путешествовать по твоим снам. Сегодняшний сон – это картинка того, что происходит на самом деле, но в другом, параллельном мире, где папа не погиб, мне шесть лет и мы на Каймановых островах. Там, у реликтовой пещеры, меня поразила деревянная трость отца, которая была твёрдая и тяжёлая, как чугунная болванка, и так же „пела“, когда я бил ею о камень. Трость отлетела. От неожиданности я поднял руки и нечаянно разбудил тебя, прости. Не обессудь, но отныне ты будешь радоваться всякий раз, когда я буду кувыркаться внутри тебя. Извини, это необходимо для моего созревания и это будет продолжаться до тех пор, пока не настанет время мне появиться на свет. Как только я взгляну в твои глаза, я забуду твои секреты и начну собственную жизнь в этом мире. А пока мы одно целое. Сейчас слишком рано, чтобы тебе вставать, поспи ещё немного, я не буду тебя тревожить. Я тебя люблю и обожаю!»

Адель проснулась, как обычно, ровно в 6 часов утра, совершенно счастливой, и прежде чем встать, она подумала над тем, что ей приснилось. Ей снился ещё не родившийся сын в шестилетнем возрасте и погибший полгода назад муж. Они вместе, где-то в Южной Америке, в местах, о которых она ничего не знает. Пока Адель не понимала, что означает этот сон. Однако, как советовал её друг и учитель Чанышев, она записала этот сон в блокнот, для того чтобы выработать собственный язык общения с Космосом и научиться правильно понимать информацию, идущую к ней через сновидения. Потом села в удобную позу и погрузилась в двадцатиминутную медитацию. Обычно после медитации она выходила голой в сад и обливалась ледяной водой, но сейчас она была беременна, и эта весьма полезная процедура была временно отменена. Адель набросила на себя халат и вышла в сад. Она жила одна и потому в этот предрассветный час могла себе позволить выйти из дома в легкомысленном халате, чтобы причаститься восходящим солнцем и свежестью утра. Сейчас её радовало всё: запахи, краски, звуки – абсолютно всё, чем был наполнен этот пробуждающийся мир. Адель вынашивала ребёнка и, как всякая хорошая мать, понимала свою высокую ответственность за сохранение здоровья дитяти. Она ежеминутно наполняла каждую клеточку ребёнка своей любовью, радостью и восхищением жизнью.

Гибель мужа, её беременность, а также длительные отъезды Чанышева определили распорядок дня Адель. И не только её самой, но и её ближайшего окружения. Например, последнее время она завтракала вместе с Хамсой и бабой Аганей ровно в восемь, и завтрак они готовили вместе. Обычно две женщины на одной кухне несовместимы. Этот кухонный тест выживания двух женщин на одной, сугубо женской территории не прошла ни одна женщина на свете. Он всегда и у всех кончался одинаково – эмоциональным взрывом. А здесь целых три женщины – бочка с порохом, но это были необычные женщины. Они были очень разные. Из разных поколений, представляли разные культуры и слои общества, были приверженцами разных религий и мировоззрений. Тем не менее это не мешало им прекрасно сосуществовать, потому что это были идеальные женщины. Адель, Хамса и Аганя не просто уживались на этой территории – они взаимно дополняли друг друга, создавая пространство согласия и взаимоуважения. Общение друг с другом доставляло им истинное удовольствие.

Сегодня сияющая счастьем Адель поделилась с подругами тем, что готовится стать мамой. По этому поводу Аганя напекла русских блинов. Они пили хороший чай и наслаждались блинами с мясом, творогом, домашней сметаной и мёдом. За завтраком обсуждали всё, что каждая из них знает о родах. Аганя – лучшая повитуха на свете, имеет огромный опыт чужих родов, Хамса имеет собственный опыт рождения сыновей, а Адель прочла всё, что написано на разных языках о ритуале родовспоможения в разных странах в настоящее время и в прошлые века. Это был идеальный консилиум для выработки алгоритма встречи первенца Адель. К обеду, после бурных дискуссий, «наполеоновский» план действий был принят. Главные пункты плана: 1. Роды будут проходить в доме Адель. Для этого её спальню оборудуют всем необходимым и заранее стерилизуют. 2. Адель будет рожать, стоя на корточках, по методике, используемой роженицами всего мира вплоть до XVIII века. 3. Роды будут проходить в воду. Для этого будет изготовлено корыто большого размера, на дно которого постелют фланелевую простынку, а потом наполнят тёплой водой. В воду добавят щепотку морской соли, глюкозы и пищевой соды, чтобы по химическому составу хотя бы немного приблизить её к околоплодным водам роженицы. 4. После рождения ребёнка и выхода последа пуповину обрезать не будут. Плацента останется вместе с младенцем до тех пор, пока не отсохнет естественным образом. Плаценту слегка подсолят и, завернув в стерильную марлю, дадут полностью высохнуть. Впоследствии её перемелют в порошок и скормят ребёнку небольшими дозами. Также этот порошок может быть использован как лекарство в случае какой-либо болезни Адель. Аганя высказала свои сомнения по поводу последнего пункта этого плана. Доводы Адель и Хамсы, приводимые в защиту сохранения плаценты, не убедили бабу Аганю. Было решено дождаться Чанышева, который выступит арбитром этого спора. Следует заметить, что в течение недели в этот план вносились согласованные «наполеонами» многочисленные дополнения, но эти четыре пункта остались неизменными.