Тайные убийцы

По требованию моего агента Ботин активизировал свою деятельность и начал следить за имамом Абделькримом Бенабурой за пределами мечети. Между вторым мая и датой его рапорта (это было тридцать первое мая, среда) Ботин видел, как имам встречался с тремя парами мужчин — десять раз, в десяти разных местах Севильи. Он не имел представления, о чем говорилось во время этих встреч, но ему удалось сделать несколько фотографий. Только на двух из них четко видны лица людей. На основании этого рапорта, снабженного фотографическими доказательствами, в прошлый четверг, первого июня, в суд был направлен еще один запрос на установку подслушивающих устройств. Мы не получили на него ответ до вчерашнего взрыва.

— Сколько человек четко видны на этих двух снимках? — спросил Фалькон.

— Четверо, — ответил Баррос. — Мадридское управление КХИ прислало нам снимки из квартир, где они вчера провели рейды, и мы смогли опознать двух человек — Джамеля Хаммада и Смаила Сауди. Но мы пока не знаем, кто такие остальные двое, однако эти фото уже переданы в СНИ, «МИ-6» и Интерпол. Конечно, я бы хотел предоставить эту информацию раньше, но…

— А что это за десять разных мест? — Кальдерон оборвал его жалобу. — В них есть что-то особенное? Это где-то возле общественных зданий? Может быть, где-то рядом живут известные люди? Может быть, эти места — часть схемы атаки?

— В пределах ста метров от каждого места встречи имеется значимое здание, но для большого города это неудивительно, — ответил Баррос. — Одна из встреч проходила в ирландском пабе рядом с собором. Неизвестно, то ли это было идеальное прикрытие для трех мусульман, которые не пьют спиртного, то ли их встреча у последнего уцелевшего памятника Альмохадов [69] двенадцатого века имела какое-то особое значение.

— Когда председатель Совета магистратуры отклонил первый запрос на прослушку? — спросил Фалькон.

69

Альмохады— династия и государство в Северной Африке (1121–1269).

— В тот же день, когда этот запрос был ему направлен: двадцать седьмого апреля.

— А почему второй запрос не рассмотрели так же быстро?

— Председатель был тогда в Мадриде. Он увидел запрос только в понедельник, пятого июня.

— Как Мигель Ботин описывает душевное состояние имама на протяжении этого месяца, когда он наблюдал его ближе, чем раньше? — спросил Фалькон.

— Растущая озабоченность. Он был не так погружен в дела своей общины, как в прошлом году. Ботину стало известно, что имам принимает какие-то медицинские препараты, но он не смог выяснить, какие именно.

— Мы нашли на его ночном столике тенормин, его прописывают при гипертонии, — сообщил Грегорио из СНИ. — Кроме того, мы обнаружили переполненную аптечку. Его врач говорит, что имам лечился от гипертонии уже восемь лет. Недавно он обращался с жалобами на сердечную аритмию, а кроме того, у него была язва желудка, и он принимал соответствующие препараты.

— Когда мы получим доступ в квартиру имама и к вашим находкам? — поинтересовался Фалькон.

— Не беспокойтесь, старший инспектор, — проговорил Хуан, — мы работаем с командой экспертов-криминалистов с того момента, как открыли входную дверь.

— Тем не менее мы бы тоже хотели туда попасть, — настаивал Фалькон.

— Мы почти закончили, — вставил Грегорио.

— У СНИ есть мнение об информации, которую добыл Ботин и которую получили от врача имама? — спросил Кальдерон.

— И получил ли кто-нибудь доступ к таинственной биографии Бенабуры? — добавил Фалькон.

— Мы все еще ждем, когда нам предоставят допуск, чтобы ознакомиться с его досье, — ответил Грегорио.

— Имам находился под сильным давлением, — сказал Фалькон, прежде чем Кальдерон предпринял очередную атаку на Хуана. — Хаммад и Сауди были известны своим участием в материально-техническом обеспечении терактов. Они встретились с имамом. Побуждали ли они имама к каким-то действиям? Может быть, они вспоминали об услуге, которая когда-то была ему оказана, или обещании, которое он дал в какой-то момент своей биографии, к которой у нас нет доступа? Что, по-вашему, могло бы вызвать при подобных обстоятельствах серьезное душевное напряжение у такого человека, как имам?

— Возможно, они попросили его совершить что-то, что имело бы весьма печальные последствия, — предположил Кальдерон.

— Но если он верил в «общее дело», то он наверняка был бы только рад помочь? — проговорил Фалькон. — Для радикального фанатика большая честь — когда ему предлагают участвовать в такой миссии.

— Думаете, он испытывал напряжение, потому что ощущал себя недостаточно активным соучастником? — спросил Грегорио.

— Или же напряжение по поводу того, к каким действиям его призывали, — сказал Фалькон. — Это разное напряжение — когда тебя просят неделю-другую подержать у себя неизвестное вещество или же когда предлагают принять активное участие в теракте.

— Нам требуется больше информации о деятельности имама, — заявил Эльвира.

— Пока это не подтверждено, но нам представляется весьма вероятным, что Хаммад и Сауди находились в мечети, когда здание взорвалось, — сказал Фалькон. — Подтверждение мы получим после анализа ДНК. Надо опознать и найти двух других людей с фотографий, которые сделал Мигель Ботин, если мы хотим узнать, в какой степени причастен к делу имам.

— Это вот-вот будет сделано, — ответил Грегорио.

— Я бы хотел поговорить с агентом, который курировал Мигеля Ботина, — произнес Фалькон.

Старший инспектор Баррос кивнул. Комиссар Эльвира попросил кратко изложить ситуацию с электриками и инспекторами муниципалитета. Рамирес дал ему ту же скудную информацию, которой до этого поделился с Фальконом.

— Мы знаем, что антитеррористический отдел КХИ не держал мечеть под наблюдением, — сказал Фалькон. — Кроме того, у нас есть два человека, выдававшие себя за инспекторов и явно желавшие получить доступ в мечеть. У нас есть электрики, которые пришли починить перегоревший предохранитель. Нам надо рассмотреть возможность связи между этими лжеинспекторами и электриками. Не верю, чтобы законопослушный электрик к этому времени не объявился. Очевидное преимущество профессии электрика — в том, что ты можешь пронести в нужное место большое количество оборудования, а свидетели подтверждают, что так оно и было.

— Думаете, это они заложили бомбу? — спросил Баррос.

— Такой вариант надо рассмотреть, — ответил Фалькон. — Мы не должны отвергать его только потому, что он не вписывается в картину тех находок, которые мы успели сделать. Нельзя исключить и возможность того, что в мечети уже имелся склад взрывчатки. Мы должны поговорить с вашим агентом. В каком он сейчас состоянии?

— Не в лучшем. Он молодой парень, чуть постарше Мигеля Ботина. Мы вербовали людей этого возраста, потому что им легче налаживать общение друг с другом. Он очень сблизился с Ботином. В частности, на религиозной почве.

— Они оба были новообращенными мусульманами?

— Нет, мой агент — католик. Но они оба серьезно относились к своей религии. Они уважали друг друга и относились друг к другу с симпатией.

— Мы хотели бы поговорить с ним сейчас же, — сказал Фалькон.

Баррос вышел, чтобы позвонить.

— Экспертам надо связаться с женами и другими родственниками мужчин, которые находились в мечети, — произнес Эльвира. — Они хотят как можно скорее начать собирать образцы ДНК. Женщина, которая их представляет, Эсперанса, заявила, что будет говорить только с вами.