Тайный код китайского кунфу

Благородная и порывистая душа Вана была увлечена идеями реформаторов. Сыграл здесь свою роль и другой немаловажный момент — с 12 лет у него тренировался один из крупнейших теоретиков-реформаторов и руководитель их левого крыла Тань Сытун. Ван обучал его бою с мечом и кулачному искусству, а Тань Сытун — прекрасный оратор и тонкий психолог — заразил Вана идеями обновления Китая. Вслед за Ван Чжэнъи в тайные общества, которые создавались реформаторами по всему Китаю, вступило немало известных ушуистов.

Наконец императорский двор поддался решительному и тонкому нажиму, был даже опубликован эдикт «О планах государства», который фактически давал добро реформам в Китае. И вот с июня по сентябрь 1898 года начались знаменитые «сто дней реформ». Отменялась старая система экзаменов, пошли реформы в области образования, готовилось создание Пекинского университета, Китайского банка, поощрялось крупное частное предпринимательство вплоть до разрешения частным лицам строить заводы, а также создание «торговых обществ» — компаний. Но реформы захлебнулись под нажимом могучего консервативного крыла, а лидеры реформаторов, будучи блестящими теоретиками, оказались слабыми политически игроками. Тань Сытун, имевший огромный вес среди бойцов ушу, в конце концов оказался в тюрьме.

Тань Сытун сохранял хладнокровие и уверенность в правоте своего дела до последней минуты. Стоик и фаталист по натуре, перед смертью он, зная, что судьба его предрешена, в тюремном каземате «размышлял о великом». Оглядывая свою жизнь, вспоминая все ее удивительные перепады, — ведь он прошел путь от блестящего чиновника до «врага государства» — Тань Сытун чувствовал, вероятно, себя продолжателем традиции древних мудрецов, для которых правда и благоденствие государства были важнее почестей и спокойной, безбедной жизни. Интересно, что перед смертью этот человек — поэт, философ и политик — с благодарностью вспоминал о двух людях, чьи идеи и сила личности повлияли на всю его жизнь: вожде реформаторов Кан Ювэе и великом мастере ушу Ван Чжэнъи, сравнивая их с высокими пиками Куньлунь. В присущей ему блестящей литературной манере он отметил: «Я, пройдя путь от меча до хохота Небес, оставляю здесь лучшие чувства души — две вершины Куньлунь». [212] Ван Чжэнъи неоднократно пытался вызволить Тань Сытуна, но усилия его оказались тщетны. В день казни Тань Сытуна великий Ван плакал. Несколькими годами позже за Тань Сытуном последовал и его учитель — Ван Чжэнъи был казнен во время восстания ихэтуаней в 1900 году.

212

Там же, с. 465.

Многие видные политические деятели того времени были знакомы с народными боевыми искусствами не понаслышке, и во многом это предопределило благоволение к ним. В конце XIX века, когда движение за национальное возрождение Китая разгорелось с новой силой, практически в каждой деревне был свой «двор боевых искусств», где члены тайного общества практиковали ушу для борьбы с маньчжурами. Вождь китайского национально-освободительного движения и Синьхайской буржуазной революции 1911 года Сунь Ятсен неоднократно в родном уезде Сяншань еще в детстве наблюдал такие тренировки. Однажды ему пришлось посетить «дворы боевых искусств» в деревнях Шимэнькан и Дасянбао. Там члены местного отделения «Триады» тренировались в кулачном искусстве и упражнениях с длинной палкой. Юный Сунь Ятсен был так поражен их мастерством, упорством и боевым духом, что заявил своим товарищам: «Овладение кулачным искусством требует хороших природных данных. Тренируясь в течение долгого времени, можно стать большим мастером, а затем отправиться сражаться с маньчжурами». [213]

213

Чэнь Цзяньань. «Тунмэнхуэй» ицяньды Сунь Чжуншань юй хуэйдан (Сунь Ятсен и тайные общества накануне создания «Союзной лиги»). — В сб.: Хуэйдан ши яньцзю (Изучение истории тайных обществ). Шанхай, 1987, с. 241.

В ранний период деятельности Сунь Ятсена, когда он планировал и создавал первую в Китае демократическую организацию «Союз возрождения Китая» (1894–1895), будущий «отец нации» полностью опирался на то огромное количество тайных обществ, которые были распространены на юге Китая. Лишь в его родной провинции Гуандун накануне Синьхайской революции 1911 года действовало свыше сорока различных тайных обществ. В некоторых местностях в них состояло больше половины населения. В основном это были ответвления «Триады», основным лозунгом которой стал: «Долой Цин, восстановим Мин!» Великолепные бойцы воспитывались в тайном обществе «Чжао-гунхуэй» («Общество Чжао-гуна» — божества богатства). Оно было создано в 1894 году и состояло из простых крестьян, основным делом которых стали занятия боевым искусством. Вступавшие в общество в начале XX века повязывали голову в качестве отличительного знака красным платком, бывшим знаком ихэтуаней, а при всех ритуальных действиях держали в руках копье, которое было основным оружием членов этой организации.

Тайные союзы, объединенные под общим названием «Общество пяти цветов» («Усэдан»), неоднократно поднимали крупные восстания в родном уезде Сунь Ятсена. В окружении Сунь Ятсена было также немало великолепных мастеров ушу. Один из его ближайших друзей по «Союзу возрождения Китая» Чжэн Шилянь занимал видный пост в руководстве гонконгской «Триады» и считался отменным бойцом. Именно он был долгое время первым советником Сунь Ятсена в деле организации антиманьчжурских тайных союзов, которые в конечном счете и привели к смене империи республиканским строем.

Сунь Ятсен, в отличие от императорской администрации, не только лояльно относился к тайным обществам, но и усматривал в них мощного союзника в национально-освободительном движении. Хотя он и переоценивал «революционность» тайных организаций, всегда заботившихся в основном лишь о своих внутренних интересах, их бойцы действительно не раз поддерживали Сунь Ятсена в его борьбе. Естественно, что методы подготовки членов обществ через практику ушу были ему хорошо знакомы. Вероятно, он и сам под влиянием друзей мог практиковать ушу, что не было редкостью среди людей его окружения. Одним из важнейших последствий доброжелательного отношения Сунь Ятсена к ушу стало официальное признание преподавания боевых искусств в специальных институтах и академиях, росших по всему Китаю после революции 1911 года.

Официализация традиции

Если мы пролистаем книги по боевым искусствам, изданные в 20–30-е годы XX века, наше внимание прежде всего привлечет тот факт, что ушу вновь изменяет название. Нет, боевые искусства по-прежнему именовались «ушу» или «уи», но стал превалировать другой термин, который четко выразил отношение к боевым искусствам в то время, — «Гошу». Его можно перевести как «Национальное искусство», или «Искусство нации», и он стал употребляться с 1926 года. До сих пор на Тайване, куда бежало гоминьдановское правительство после народной революции 1949 года, боевые искусства называют не иначе как «Гошу». И в этих двух иероглифах — «национальное искусство» — заключено зерно и одновременно символ процессов, которые шли в ту эпоху. Обратим внимание: национальным искусством стало именно ушу, а не живопись, не каллиграфия, не поэзия. И это — высочайшее признание его роли в китайской культуре, хотя и не лишенное политического подтекста, заигрывания с миром китайских мастеров. В 20—40-е годы последовательно и ненавязчиво, умно и тактично проводился курс на официализацию ушу, интегрирование его в государственную машину управления.

В первые десятилетия нашего века возникает насущная необходимость рассказать об ушу современным общедоступным языком и официально оформить многие стихийно сложившиеся школы. Местная администрация хорошо знала о них, но без санкции свыше не давала никаких разрешений. Правда, они были и не нужны, так как преследовалось не само занятие ушу, а те люди, которые через преподавание боевых искусств вербовали себе сторонников для борьбы с государственной властью. Во всяком случае, за всю историю Китая не известно ни одного запрета на занятия кулачным искусством. Запрещались ношение оружия, массовые сборища для выполнения каких-то ритуалов в тайных обществах, но ушу как таковое было разрешено. Более того, первый официальный институт ушу — Ассоциация Цзинъу — был создан еще при цинском режиме и тут же стал местом паломничества многих поклонников боевых искусств со всего Китая.

Кажется, в последнее время своего существования и имперская администрация была не прочь поставить занятия ушу под свой контроль и закрывала глаза на то, что они проходили под лозунгами национального обновления и борьбы с иностранным засильем. Ведь именно на лозунге ушу как символа национальной гордости и возник в Шанхае в апреле 1909 года первый институт ушу, руководимый Хо Юаньцзя.

Но у Цинской династии уже не было времени разбираться в тенденциях развития ушу. По Китаю прокатилась полоса восстаний. В декабре 1911 года в результате Синьхайской революции была провозглашена Китайская республика во главе с Сунь Ятсеном, которого в феврале следующего года сменил на посту президента Юань Шикай. В августе 1912 года под непосредственным руководством Сунь Ятсена была создана партия гоминьдан, которая находилась у власти вплоть до образования КНР в октябре 1949 года.

В мае — июне 1919 года города Китая были охвачены массовыми патриотическими антияпонскими выступлениями, в которых участвовали практически все слои городского населения Китая — интеллигенция, торговая буржуазия, ремесленники, рабочие, студенты. Так называемое «движение 4 мая» стало движением за новую культуру и ставило одной из целей духовное обновление Китая. Вдохновителями движения стали известный китайский писатель Лу Синь и группа его сторонников. Малопонятный широким массам язык древней литературы заменялся на народный обиходный язык байхуа.