Тайный враг

— Подожди, друг. — Вставший навстречу гостю Федогран вытянул руки ладонями вперед. — Мы ничего не делали такого, что можно назвать подлостью, мы мирно спали. Может ты объяснишь, в чем дело, что вас так разозлило? Мы ничего не понимаем.

— Пропала Агли, и ваш друг виновен в этом.

— Как понять пропала, и причем тут Бер? Объясни толком. Я ничего не понимаю.

— Вчера вечером она поругалась с отцом, который ей сделал замечание по поводу непристойного поведения. Она слишком уж откровенно переглядывалась с вашим здоровяком. Девочка вспылила и убежала из дома. Камал не придал этому особого значения, так как она частенько так поступала, характер у нее взбалмошный и горячий, вся в отца дочка. Ночевать тоже не пришла, но и это не особо взволновало родителей. Перебесится, сама явится. Опасностей тут нет никаких, вся округа сто раз проверена. Поэтому искать не пошли. Но и утром ее не было, зато нашли спящего на берегу Бера с вот этим в руке. — Хан протянул вышитый замысловатым восточным орнаментом платок. Эта вещь принадлежит Агли. — Что он с девчонкой сделал?

— Бер что-то сделал с Агли? Бред какой-то, он на нее дышать боялся. Пошли поговорим с ним. — Федогран решительно отодвинул хана, вышел из юрты, и смело пошел напролом, сквозь гомонящую толпу.

На берегу реки стоял насупившийся медведь. Двое воинов держали его за руки, а еще четверо целились в грудь копьями. Увидев названого брата, тот поднял голову, и посмотрел на него с такой таской во взгляде, что у парня защемило в груди.

— Я ничего не понимаю. Мне говорят, что Агли пропала и обвиняют меня. Но я ничего не делал. Я спал. — Едва слышно произнес он, и едва не заплакал.

— Как у тебя оказался в руках ее платок? — Федогран, как можно спокойнее, задал вопрос, который волновал всех в поселении.

— Так она его обронила, когда убежала. Я когда из воды вылез, то нашел. Хотел утром отдать, а тут такое…

— Тебя обвиняют в ее исчезновении.

— Меня!!! — Они что с ума сошли. Ты же знаешь мои чувства. — Он поднял руки и прижал к груди, прямо с повисшими на них воинами. — Я быстрее сдохну, чем посмею ей навредить.

— Она была с тобой тут, это факт, или ты скажешь другое? — Из толпы вышел Камал, сверля с ненавистью медведя глазами, и с трудом сдерживая гнев. — Ты последний ее видел, после чего она исчезла. У тебя в руках ее платок. И это тоже факт. Я требую у хана суда, и расправы!

Все кочевье загудело, поддерживая выкриками своего сотника. Еще немного, достаточно небольшой искры, любого необдуманного действия и произойдет непоправимое. Дальше угомонить кровожадную толпу сможет только пролитая кровь. Разбираться, каяться и сожалеть они будут потом, когда исправить уже ничего нельзя. Такое надо пресекать быстро и решительно.

— Стоять всем! — Рявкнул во все горло Федогран и встал рядом с Бером, и тут же рядом с ним появился Вул, а на плече взлетел шишок. — Вы обвиняете моего брата в преступлении, которое он не совершал. Сначала надо доказать, что к исчезновению девушки он имеет хоть какое-то отношение. Но даже не это главное. Сейчас важнее всего найти ее саму, и желательно живой, и только после этого что-то решать.

— Он прав. — Послышался сначала одинокий выкрик, тут же поддержанный многоголосым шепотом обсуждения. — Надо найти Агли. Не могла же она сквозь землю провалиться. Перероем тут все, но отыщем. Нельзя просто так обвинять гостя, это неправильно. — Несся со всех сторон гомон, и вдруг словно встав на недолгую на паузу, вновь зазвучал, но уже по-другому, взволнованно и ошарашенно. — Бичура… Сама пришла… Невиданное дело… Такого еще не было…

Сквозь расступающееся гудящее удивлением и гневом собрание кочевья шла малюсенькая, размером с енота, горбатая, седая бабушка в потертой синей рубахе, широких шароварах такого же цвета, босая и в расшитом бисером и золотыми монетками кашпау (женский головной убор в виде шапочки) на голове. Опираясь на кривой сучковатый посох, и улыбаясь желтым кривым клыком в правом углу тонких синих губ она двигалась уверенно вперед, не обращая никакого внимания на взволнованных людей. Черные как ночь глаза сверкали красными отблесками, внимательно кого-то высматривая в толпе, и разочарованно опускались в землю, чтобы тут же подняться вновь.

— Кто тут у нас Федогран? — Внезапно прозвучал ее тоненький голосок, заставивший всех смолкнуть, и обратить взоры на нашего с вами героя. — Значит это ты будешь батыром, богами на подвиг избранным? — Вытянула она палец с длинным кривым ногтем в сторону парня.

— Что-то я погорячился, назвав ее Су-Ияси, своей женой. — Хохотнул нервно шишок. — Чего-то мне еще похолостиковать сразу захотелось. Не нагулялся я еще.

— Помолчи зверюшка. — Палец переместился в сторону Ильки. — Твои шутки сейчас неуместны. — Она подошла ближе и подняв голову посмотрела в глаза Федограна. — Тебя зовет Зилант. Он хочет поговорить о будущем.

— Не до разговоров мне сейчас, бабуля. — Жестко ответил взглядом на взгляд богатырь. — Тут моего друга обвиняют, в том, чего он не совершал. Пока не найдем Агли, я никуда не пойду.

— Вы ее не найдете. Под землей она. Девушку Дэв забрал, понравилась ему, будет своей женой делать. Но и об этом тоже можно со змеем поговорить, он подскажет как поступить, на то и оракул.

— Дэв?.. — Выдохнула страхом толпа у нее за спиной.

— Дэв?.. — Осел на землю, закрыв лицо руками Камал.

— Дэв, дэв. — Повторила старуха, подтвердив свои слова усмешкой и кивком острого подбородка. — Этот батыр тут не причем, в его душе я вижу глубокие чувства. Он не причинил бы никогда вреда глупой девчонке, бегающей по ночному лесу в одиночестве. Она заплатила за свой вздорный характер.

— Как спустится под землю? — Бер стряхнул висящих на нем воинов, оттолкнул в сторону Федограна и упал на колени перед Бичурой. — Говори ведьма. — Протянул он трясущиеся руки, в каждую из ладоней которых она могла поместиться. — Быстрее, пока я не раздавил тебя.

— Зилант ему вон расскажет. — Хохотнула та, кивнув в сторону нашего героя, ни грамма не испугавшись. — Ну так что, идем?

— Пошли. — Федогран поднял с колен друга, и обернулся к замершей толпе. — Надеюсь все обвинения с моего брата сняты? — И не дожидаясь ответа, вновь повернулся к старухе. — Веди.

— Один пойдешь. — Рявкнула та, с угрозой посмотрев на шагнувшего следом Вула. — Змей одного звал, остальные тут останутся. Разговор не для чужих ушей.

— Похоже на очередную ловушку. — Взял друга за плечо Вул. — Не верю я ей. Ты уже помог кикиморе, из-за чего мы тут и оказались. Кто поручится что сейчас по-другому случится? Одного не пущу. Не ходи.

— Посмотри на нашего медведя, брат. Ты видел его, когда-нибудь таким растерянным и убитым горем. Если змей этот сможет помочь узнать, что с девушкой, то я пойду на любой риск. — Федогран сжал ладонь друга. — Вы подождете меня тут, ну а если не вернусь, найдете гадину, и отрежете этой ящерице голову. — Улыбнулся богатырь как можно более убедительнее, и повернулся к Бичуре. — Веди. Я готов.

— Сам поедешь, меня тоже не приглашали. — Хмыкнула она, и вдруг быстро скрутилась, завернувшись в резиновый жгут, резко развернулась вновь, сунув два пальца в рот и свистнула так, что шапки послетали с голов, и заложило уши.

— Туплар!!! — Выдохнула восхищенная толпа.

На берег, раскрыв огромные крылья спускался паря кругами гнедой конь.

— Встречай помощника. — Рассмеялась Бичура. — Он доставит тебя прямиком к башне Зиланта.

Застучав копытами по песку и захлопав крыльями, гася скорость взметнувшейся от ветра пылью и листвой, не доскакав несколько шагов до Федограна, замер, склонив голову красавец жеребец.

Стройный, длинноногий состоящий словно из одних перекатывающихся под тёмно-коричневой кожей мышц, с развивающейся по ветру черной с синим, искрящимся на солнце отливом, гривой, и огромными, вороными ястребиными крыльями за спиной, он стоял и спокойно ждал своего наездника.