Тайный замысел архимага

«Что он несет?»

— Это я говорю с позиции крестьян. — Рассмеялся Тристан. — Вот он, смотрите. Он в самом конце с синими волосами. Запомните его имя — Алистар Пеньё! — Вся толпа посмотрела на Алистара.

«Что ты наделал старый идиот!» — В мыслях взревел архимаг, улыбаясь для толпы.

— Таких людей как он надо уважать. — Продолжил Тристан. — Он крестьянин, а поступил сюда! Крестьяне народ темный и глупый. Они живут в отвратительных условиях. Они берут руками говно и пробуют его качество! Они не бреются годами, а моются только один раз в год, перед новым годом. — Стал излагать архимаг свои фантазии. Ему понравилась, как его речь подействовала на публику, и он стал с жаром продолжать. — Они не признают никаких ценностей, кроме как те что можно потрогать руками. По этому знание для них ничто!

«Что он делает!» — Арис ощутил, как начал рушиться его план. Надо было что-то предпринять, и он стал лихорадочно размышлять. Идея зародилась неожиданно. И архимаг пошел вперед. Все расступались пред ним, освобождая дорогу.

— Крестьяне живут в лоне природы, как дикари! Они невежественны и грубы! Грязны и воняют! И каковы надо приложить усилия, что бы стать из грязной обезьяны приличным молодым человеком!

Пока это произносилось архимагом, Арис стал подходить к крыльцу и Тристан заметил его.

— А вот кажется, этому легендарному студенту есть что сказать! — Произнес он.

— Именно! — Алистар поднялся на ступеньки. На нем, как и на всех студентах была белая форма магической академии, состоящей из белого пиджака и свободных штанов. У манжетов была вышивка синего цвета. Цвет вышивки зависел от класса и специальности, на которую учились студенты. Пеньё стал рядом с Тристаном. В этот момент Арис второй раз сильно взволновался за последнее десятилетие. Он боялся, что Тристан узнает его. Но Тристан приписал его волнение тому, что он выступает перед студентами.

— Говорите юноша. — Глава академии отошел в сторону.

— Я думаю мессир архимаг малость преувеличил быт наших крестьян. — Начал речь Арис. — Он сказал правду, что мы дружим с природой. Но насчет остального имеет место немного преувеличений. У нас за морем нет ни короля, ни вассалов. Поэтому крестьяне живут сами по себе. Магия была нам хорошим помощником, когда в древности были сильные маги. Но потом после упадка, наш быт немного ухудшился. Наши дома уменьшились, но не смотря на это мы никогда не ущемляли своего образования. Каждый крестьянин Заморья, кроме досадных исключений образован и может поддержать разговоры на любую тематику. Книжные станки получили у нас самое широкое распространение. Поэтому образование начинается с самых малых лет. Облик ваших крестьян может обмануть представления о Заморье. Крае диком и опасном, но все же весьма культурном и с людьми обладающими широкой душой и горячим сердцем. Я думаю, многие маги путешествуют туда, и обогащают свою культуру нашей. — Сказал заведомую ложь архимаг Арис. — Он знал, что маги средней руки боялись путешествовать в Заморье, из-за опасности нападения чудовищ, делавшими океан неприступным. — Я проделал очень трудный путь на протяжении целого года, что бы попасть в эту академию. Это было очень сложно, потребовалось много сил, что бы не допустить разграбления моего состояния. Которое начал собирать еще мой прадед. Когда мой дядя купец умер, я решил отправиться образовываться магии за границу, поскольку у нас маги крепко хранят свои секреты и стать учеником крайне сложно.

— Вот эта речь! — Выкрикнул Тристан. — Теперь вы видите, что даже из крестьян и простолюдин бывают исключения!

— Это все. — Сказал Алистар и пошел назад.

Позже Тристан еще рассказывал о своей академии а прощаясь сказал:

— Все лето я непрестанно трудился, и сейчас я уйду в отпуск на несколько месяцев. — Торжественно сказал он прощаясь. — Академией как всегда будет управлять ректор, делавший это и в прошлом году.

«И куда он собрался?» — Подумал Арис. Он был весьма недовольный тем что его старый друг произнес его имя. Теперь он видел, как многие смотрели на него с нескрываемым презрением. В пяти королевствах аристократы имели прочные позиции и даже не считали простолюдинов за людей. Они еще считались с купцами и торговцами, поскольку те имели подчас большие деньги. Но обычный человек был для них ничто.

Арис мог бы стать аристократом. Но он хотел быть простолюдином, но так, что бы никто лишний раз не напоминал о его происхождении. Архимаг хотел стать простолюдином дающим фору любому аристократу. Теперь благодаря Тристану этот план был полностью разрушен. Дьё испугался, что теперь он точно не найдет себе друзей и не насладиться повторной юностью.

Длинная речь наконец-то закончилась. Архимаг попрощался и быстро ушел, скрывшись в дверях главного здания. Все сразу же пошли к выходу. Вдруг в толпе раздались шепот и приглушенные возгласы.

«Кто идет!» — Шептала толпа. «Кто идет!» — Вскрикивали девушки, обращая свои взоры на таинственного незнакомца. — «Кто это?» — Спрашивали юноши своих слуг.

— Это же внук архимага Ариса! — Выкрикнул кто-то.

Сквозь толпу величественно и неотразимо прошел Ирис. Форма на нем буквально блестела. На руках были тончайшие белые перчатки украшенные множеством перстней. Он улыбался. Его белоснежные зубы сияли на солнце. Девушки заглядывались на него, а парни отходили в сторонку, отдавая дань уважения.

Он шел как король со свитой, в сопровождении своих друзей-студентов. Это были его академические друзья, а не те с которыми он знакомил старика.

— Какой красавец! — Шептали девушки.

— И чертовски богат! — Шептали родители некоторых.

— Не удивительно, он же внук архимага! — Говорили в толпе.

На мгновенье взгляды Ириса и Ариса встретились, и юноша увидел огонь в глазах своего деда. Внук архимага с друзьями пошел к роскошной черной карете, и они уехал в город. Затем все разошлись.

Архимаг Арис смотрел на красивеньких девушек в форме академии. Старый развратник Тристан предусмотрел им короткие белые юбки в складочку. Посмотрев на них Арис вспомнил, что в его академии вообще нет никакой формы. Затем постояв немного, Алистар спешно направился к себе домой.

Глава 3

На следующий день утром, когда начались занятия, Алистар Пеньё, сидел за самой последней партой в своем классе. Его не знатное происхождение сильно отразилось на его месте в аудитории. Парта была самой последней и заметно отдалена от других, стоя почти у самой стены.

Учитель, которого Арис прекрасно знал, поскольку тот сам учился в его академии, монотонно читал лекцию, знакомя их с курсом математики — предметом весьма необходимым для мага. Без нее ни один маг не мог сделать маломальских расчетов. Учитель — Крис Тарбор — человек низкий и проворный, стоял у доски и молча что-то на ней рисовал. Ариса это нисколько не интересовало, поскольку он и так прекрасно знал, что скажет бывший ученик его академии.

«Может быть это у моих учителей он научился так скучно и монотонно читать лекции? Без всякого выражения и интереса? — Подумал он. — Прямо лучшее снадобье для сна!»

Неожиданно архимаг задумался. Он стал думать о своей академии, На него налетел целый рой мыслей. Он припомнил тысячи вещей, которые следовало бы давно заменить, и до которых у него никогда не доходили руки. Погруженный в проекты, он забылся и стал ковыряться в носу.

Последние двадцать лет архимаг жил в одиночестве. Только в последние годы он стал встречаться и говорить со своим внуком. Арис хотел, что бы внук был сильным магом и хорошим человеком. Новое поколение магов, учащееся в его академии, ему совсем не нравилось. Они были чванливыми, высокомерными и важными, при этом обладая весьма скудными способностями и мизерными дарованиями. И чем скуднее были их способности, и дарования, тем более важными они были. Раздуваясь как жабы они делали вид что все остальные, особенно если сами они были аристократами или просто из богатых семей, люди второго сорта и третьего сорта, клопы, ничтожества и те о ком не стоит даже и думать. Между собой эти люди, называющиеся в империи «цветом молодежи» говорили употребляя как можно больше слов, непонятных простому человеку. Их речь выглядела слишком заумно и научно оставаясь при этом на удивление пустой и малоинформативной. Именно поэтому архимаг их и не любил, поскольку сам был сыном крестьянина, и его тянуло к простоте.