Te Amo

– Да что такое то?! – уже не на шутку обеспокоился Тао.

– Почему? – завыла блондинка. – Почему у меня крутится в голове Рен в плавках, кто-нибудь может мне объяснить?!

– Твою мать. – Тем временем шептала смуглянка. – У меня тут Йо и он… - Она ахнула от ужаса. – Киояма, чертова потрахушница, он у меня тут вообще без плавок!

– Ну и как тебе? – как-то с гордостью спросил Асакура, тут же получив тумак от близстоящего Тао.

– Фауст, выключай эту порно трансляцию к *пи-пи-пи*. – Взревел Рен. – Иначе я *пи-пи-пи*, а потом *пи-пи-пи*, и вы здесь все *пи-пи-пи*. – Начал смертельную ругань на китайском Тао, активно жестикулирую.

– Боже, Рен, ты, когда китайский, такой свирепый. – Шокировано глядя на друга, пробормотал он. – Ты-то у Анны хоть в плавках, а я…

– Моя девушка не виновата, что твоя уж слишком многого желает!

– Ой-ей-ей, твоя прямо Божий одуванчик!

– Заткнитесь!

Все мигом повернулись к источнику крика, а точнее к Михаэлю, что с невозмутимым видом добавил:

– Потише, ребятки.

– Так, теперь пойдут страхи. – Продолжил Фауст, сохраняя полное спокойствие. – И я бы…

– Что это? – тихим и шокированным голосом пролепетала брюнетка. – Киояма, это же не то, что я думаю?

– А то, что вижу я, это…

– Замолчи! – угрожающим тоном прошипела испанка. – Только посмей и я скажу всем, что ты боишься клоунов!

И только пение сверчков сейчас прерывало тишину, которая воцарилась впоследствии шока.

– Вот значит как. – Злостно прошептала Анна. – Ну, все.

Значение «Ну, все» поняли все и Микаэле теперь не отвертеться. От мести Итако.

– Нет, пожалуйста, только не говори всем, что я…

– Боишься голубей!

И вновь сверчки и…Дикий ржач распространился по всему дому со стремительной скоростью. Все просто животы себе рвали, в то время, как девушки лежали с надутыми щеками и обиженными лицами.

– Клоуны? – вытирая слезы и все еще похрюкивая от смеха, просипел Асакура.

– Как ты можешь бояться г-голубей? – в такой же манере спросил Тао, загибаясь от смеха.

– Они большие и страшные. – Буркнули обе. – И противные.

– Доченька, так ты еще боишься их после…

– Папа!

– Так, ладно, давайте продолжим. – Не желая вдаваться в подробности и еще сильнее позорить девушек, проговорил Фауст. – Сейчас пойдут воспоминания, приготовьтесь.

Униженные и оскорбленные, Анна и Микаэла все-таки сосредоточились на следующем этапе. И они не заставили себя долго ждать.

Но в этот раз не было ни смеха, ни подколов. Лица девушек мрачнели с каждой новой секундой, а кулаки сжимались сильнее.

Это заметили и ребята, а потому начали пристально следить за ними, то и дело нервно переглядываясь.

Девушки не говорили ни слова, лишь лежали и хмурили лица, иногда кривляясь от мыслей в голове, содержание которых знали только они. Но в следующее мгновенье, все же действия от девчонок произошли.

Одновременно их ладони потянулись друг к другу, сцепляясь и переплетая пальцы, как можно сильнее. Из глаз девушек мерными каплями покапали слезы, что скатывались по щекам, теряясь где-то за шиворотом одежды.

На лицах отображалась боль обеих. Каждая чувствовала эмоцию друг друга, и именно так ребята поняли, что воспоминания являются не самыми радужными.

В следующий момент, Анна и Микаэла резко вскрикнули, после чего согнувшись в спине, вновь рухнули на кровать.

Ребята уже хотели подойти, но Фауст не дал, отрицательно качая головой.

– Твою мать, Ян, что это?! – послышался противный девичий голос, но никто не показывался.

– Я откуда знаю? У меня уже все тело гудит! – ответил ей второй голос.

– И это очень хорошо. – С милой улыбкой проговорил Фауст. – Вас губят их мысли, их желания. Вас губят все настоящие эмоции, чувства, которыми вы никогда не обладали. Больно? Уже радует.

– Что ты несешь? – гаркнула Юн. – Думаешь, какие-то идиотские мыслишки смогут нас изгнать?

– Не смогут. – Согласно кивнул шаман. – Вы сами уйдете, ведь с сегодняшнего дня эти эмоции будут причинять вам головокружительную боль. – Он усмехнулся. – Вы будете сопротивляться, я уверен. – И вновь его милая улыбка и чуть прикрытые глаза. – Но простите дамы, мы тоже сдаваться не намерены.

Воцарилась тишина. Больше никакие голоса не звучали, а девушки на кроватях лежали все так же с закрытыми глазами.

– Можете открывать. – Радостно пролепетал Фауст. – Все прошло, и очень удачно.

Не медля, Микаэла и Анна тут же раскрыли веки, жмурясь от яркого света и что-то устало мыча.

– И что теперь? – подходя к своей девушке и беря ее на руки, спросил Тао.

– Сегодня они будут немного…не в себе. – Многозначительно ответил шаман. – А эти сестры будут всеми способами пытаться причинить им боль, так что будем на чеку.

Кивнув, Асакура так же взял Анну на руки и, поблагодарив Морти и Фауста, удалился, желая дать своей девушке отдохнуть. Вид у них был, мягко говоря, болезненный.

– Фауст. – Как только все ушли, перед выходом проговорил Тао. Тот лишь, стоя к нему спиной, промычал в знак того, что слушает. – Спасибо. Правда, спасибо тебе большое.

Но парень все так, же не издавал,

ни звука, смотря в окно комнаты. Рен принял это как-то, что он принял его благодарность, хотя, провести разговор с шаманом он был обязан, что он и сделает, но позже. Выйдя из комнаты, Тао захлопнул дверь.

В этот момент, тяжело вздохнув, блондин опустил руки на подоконник, повесив голову. В голове крутилось множество мыслей, но одна никак не давала ему покоя:

«Я знаю, какого это терять любимую и я сделаю все, чтобы с вами не случилось такого»

POV Микаэлы.

Боже, как голова раскалывается, сейчас разобьется ко всем чертям и все, не буду мучиться. А в объятиях Рена так уютно, ммм…Вечность бы так лежала, пусть и с головной болью.

– Я еще помню про этого Пи Пона, так, что не обольщайся. – Буркнул брюнет, кидая на меня убийственный взгляд.

– Ши Вон. – Поправила я. – И это всего лишь кумир моего подросткового возраста. – Нахмурилась я, сильнее прижимаясь к парню.

– Надеюсь. – Пробубнил он. Но в следующую секунду улыбнулся, прямо как чеширский кот. – Хоть что-то радует.

– И что же? – удивилась я, в то время, как мы спускались на кухню.

И вновь его это хитрая ухмылочка со смеющимися глазами. Боже, что такое?

– Ты. – Он нагнулся ко мне чуть ближе. – Представляешь меня в плавках?

И этот неловкий момент, когда ты краснеешь, блин, как задняя полушария бабуина и уши твои паром изрыгают. Блеск, теперь он думает, что я извращенка.