Театральные комедии

АННА. Чью?

ДАНИИЛ. Этого несчастного – безвременно почившего Канаева.

АННА. Ах, эту… За шкафом. Ума не приложу, как она там оказалась?

ДАНИИЛ (указывая на Андрея). У него расспроси. Я временно ей воспользуюсь – не бегать же по улице в майке. (Берет одежду.)

АННА. Конечно, это неприлично.

ДАНИИЛ. Думаю, покойник не обидится.

АНДРЕЙ. Погоди, я должен проверить карманы. (Проверяет карманы, из одного из них вынимает фотографию Анны, недоуменно смотрит на нее, затем поворачивается к Анне.) Аня, у него была твой фотография!

ДАНИИЛ (забирает фотографию, кладет ее обратно в карман). Ну ты и ловкач! Даже фотографию подсунул.

АНДРЕЙ. У меня нет такой фотографии!

ДАНИИЛ. Разумеется! Ты не настолько дурак, чтобы подбрасывать фото из семейного альбома… Все предусмотрел. (Хлопает себя по карманам.) Чего доброго, еще пистолет подбросишь!

АНДРЕЙ. Да клянусь, и в мыслях не было никаких пистолетов!

ДАНИИЛ. Конечно… Проще столкнуть – и все. Но ты не волнуйся, я тебя не выдам. Я не из тех друзей, что предают.

АННА. А я не из тех жен, что осуждают супруга за случайное убийство.

ДАНИИЛ. Мы этого пиджака не видели, ничего о нем не знаем. Улику я унесу на себе. (Надевает пиджак.)

АНДРЕЙ. И уничтожь фотографию.

ДАНИИЛ. Ловко ты заметаешь следы. Но фото я сохраню – никому не придет в голову искать его у меня. Кстати о фотографии, ты не очень похож на покойника в паспорте. Как бы чего не вышло.

АНДРЕЙ. В смысле?

ДАНИИЛ. Если уж решил выдавать себя за Канаева, так делай это профессионально. Просто удивительно, что капитан не заметил разницы.

Андрей вынимает паспорт, Даниил выхватывает его, демонстрирует Анне.

ДАНИИЛ. Посмотри – он здесь с бородой. А где у Андрея борода? Здесь шевелюра, – а у Андрея жалкая растительность.

АНДРЕЙ. Я мог сфотографироваться раньше… заросшим.

ДАНИИЛ. Вот-вот… это немного теплее.

АНДРЕЙ. А перед этим два месяца не бриться.

ДАНИИЛ. Это еще лучше. Плохо только одно, завтра тебе на допрос, а к утру борода не вырастет.

АНДРЕЙ. Плевать я хотел на допрос! Он мне повестку не вручал.

ДАНИИЛ. А подписку о невыезде? У них это называется горящая путевка… на несколько лет.

АНДРЕЙ. И ее не вручал. И вообще, я никуда не собираюсь уезжать, я… просто убегу!

ДАНИИЛ. Убежишь… когда фамилия известна. Ладно… ладно… Мы с Анной не слышали о приглашении в участок. Впрочем, как я мог слышать, когда меня здесь не было? (Андрею.) Но тебе надо срочно приобрести сходство с этим малым…

АНДРЕЙ. Который в морге?

ДАНИИЛ. Который на фотографии. С тем, что в морге – у тебя не получится, разве что прыгнуть с шестнадцатого этажа. Андрей, мой тебе совет: становись полноценным Борисом Канаевым и живи себе спокойной размеренной жизнью.

АНДРЕЙ. Жизнью Канаева? Любовника Оксаны?

АННА. Никто тебя не заставляет продолжать эту связь…

ДАНИИЛ. …Особенно после того, что с тобой случилось.

АНДРЕЙ. Со мной?

ДАНИИЛ. Ну не со мной же! Я по чужим бабам не бегаю.

АНДРЕЙ. И я не бегаю.

ДАНИИЛ. Муж верен – пока не проверен. Оксана замужем?

АННА. Не замужем – ее Николай бросил.

ДАНИИЛ. Бедная женщина – лишилась и мужа, и любовника.

АНДРЕЙ. Но ведь я не погиб.

АННА. Андрей, не переигрывай!

ДАНИИЛ. Да. Ты играй, но знай меру. (Анне.) Аня, он как малый ребенок. Мы просто обязаны помочь ему превратиться в этого… Бориса…

АННА. В Бориса Канаева?

ДАНИИЛ. Правильно. Поэтому не называй его больше Андреем. (Андрею, указывая на Анну.) Теперь ты ей больше никто!

АНДРЕЙ. Как это никто?! Она моя жена, и я люблю Анюту.

ДАНИИЛ. По документам уже не любишь. Хотя… никто тебе не запрещает любить чужую жену, вернее… вдову.

АНДРЕЙ. Какую вдову?

ДАНИИЛ. Господи! У меня такое ощущение, что ты и правда ударился головой! Если Андрей Раскатов погиб, то его жена по-твоему кто?

Анна вытирает воображаемые слезы.

ДАНИИЛ. Вот видишь! А у тебя никакого сочувствия.

АНДРЕЙ. Я сочувствую и могу снова жениться на ней.

ДАНИИЛ. Конечно можешь… но не сразу. Сам понимаешь… траур и все такое прочее.

АННА. Сразу было бы некрасиво.

АНДРЕЙ. Ничего, я потерплю. Но только недолго… И где я буду жить?

ДАНИИЛ. Можешь поселиться у меня, а я буду приходить сюда… и потом сообщать, что здесь происходит.

АНДРЕЙ. Я и сам смогу приходить.

ДАНИИЛ (Анне). Видишь, его так и тянет на место преступления! (Андрею.) Приходи, кто тебе запрещает. Но сначала обзаведись бородой и приличной шевелюрой.

АНДРЕЙ. Это не проблема. У меня для натуры много чего в мастерской припасено. Через пять минут не узнаете. (Убегает.)

АННА. Ну и дела!

ДАНИИЛ. Такого и не придумаешь. Ему надо помочь, иначе и в самом деле загремит за решетку.

АННА. Конечно поможем.

ДАНИИЛ. Обязательно будем помогать вдвоем… вместе… хотя он вряд ли оценить нашу помощь.

АННА. Тогда, как истинные благодетели, сохраним нашу помощь в тайне.

ДАНИИЛ. Так даже благородней. (Целует Анну.)

Звонит телефон, стоящий на комоде. Даниил и Анна отпрыгивают друг от друга. Анна поднимает трубку.

АННА (в трубку). Алло… Спасибо Владислав… Очень тронута… Никто не ожидал. Приедете? Уже на подъезде?.. Да, да, конечно… будет удобно. (Кладет трубку. Даниилу.) Это Владислав Эйлер – владелец арт-салона.

ДАНИИЛ. Теперь посмотрим, как он выбросит работы только что умершего художника! Ты сама справишься?

АННА. В каком смысле?

ДАНИИЛ. С ролью вдовы.

АННА. Постараюсь. В мире тысячи вдов… достойно несущих свой крест.