Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта
Шрифт:
Императорский Летний дворец на Мойке. Гравюра художника Махаева. XVIII в.
Здесь в 1762 году прошли пышные торжества по случаю заключения мира с Пруссией после завершения Семилетней войны 1756–1763 годов.
В замечательном Летнем дворце на Мойке в 1754 году родился и провел младенческие годы сын императора Петра III и императрицы Екатерины II наследник престола Павел I.
В день появления на свет великого князя императрица Елизавета Петровна решительно забрала ребенка от матери и до шести лет сама занималась его воспитанием. Затем она препоручила наследника
Однако, справедливости ради, следует отметить, что Никита Иванович, человек высокой культуры, оказался блестящим педагогом, ибо его подопечный к своему совершеннолетию получил прекрасное образование, свободно говорил на нескольких иностранных языках, прочитал массу полезных книг, блестяще владел своей речью, мог поддержать любую беседу, связанную с актуальными вопросами зарубежного и отечественного искусства и архитектуры. Наставником великого князя в Законе Божьем пригласили архимандрита Троице-Сергиевой лавры Платона (в миру Левшина – известного проповедника и будущего митрополита Московского, совершившего впоследствии обряд венчания цесаревича Павла с будущей великой княгиней Натальей Алексеевной).
Петр III
Екатерина II
Отца великий князь Павел Петрович лишился в возрасте восьми лет. До юношеского возраста Павел Петрович не общался со своей матерью, стеснялся и даже боялся ее. У удаленного со всем семейством в Гатчину Павла Петровича с годами резко менялись характер и отношение к людям. Современники единодушно свидетельствуют, что великий князь стал отличаться крайней нервной раздражительностью по любым пустякам и приступами сильнейшего гнева. Негативные черты характера Павла Петровича в годы его правления способствовали пополнению рядов его противников и росту уровня недовольства им в обществе.
Екатерина II остановилась после вступления на престол во дворце на Мойке, и в его Большом зале принимала официальные поздравления дипломатического корпуса.
Павел Петрович
В стенах этого дворца в 1762 году императрица Екатерина II услышала сообщение об убийстве в Ропше свергнутого с трона в результате переворота, организованного ею, своего супруга Петра III.
В феврале 1796 года Екатерининский летний дворец по распоряжению нового монарха – императора Павла «за ветхостью и нецелесообразностью» снесли, а на освободившемся месте возвели дворец для нового царя. Весьма подозрительный, мнительный, боявшийся покушений Павел Петрович опасался жить в Зимнем дворце, там ему постоянно мерещились дворцовые заговоры. Император регулярно заявлял своим приближенным: «Хочу умереть там, где родился».
Однако в Петербурге существовала и иная версия-легенда появления на берегу Мойки укрепленного замкового сооружения. Утверждали, что однажды в полночь часовому, стоявшему на посту в карауле при Летнем дворце Елизаветы Петровны, явился архангел Михаил и повелел передать будущему императору Павлу, что деревянный дворец должен быть разобран, а на его месте построен новый с храмом, нареченный Михайловским. Услышав от солдата о повелении архангела Михаила, император будто бы тогда сказал: «Я знаю. Воля его будет исполнена». И исполнил.
По его приказу у истока реки Мойки на месте снесенного дворца императрицы Елизаветы Петровны началось строительство нового царского палаццо, а точнее замка-крепости со рвами, подъемными мостами и естественными водными преградами-реками, Мойкой и Фонтанкой, делающими местопребывание блюстителя престола неприступным
для любого рода мятежников и злоумышленников.Естественно, у нового российского реформатора имелись собственные представления об архитектурном обновлении российской столицы. В соответствии с ними Павел I решил кроме военной провести и строительную реформу Санкт-Петербурга, создав в столице единый парадный центр, коим, по его мнению, должна была стать ансамблевая застройка этого участка города.
Составление проекта этого ансамбля император возложил на выдающегося российского архитектора В.И. Баженова, приступившего, несмотря на свое болезненное состояние, к работе и даже успевшего разработать в 1792 году проект ценнейшего памятника отечественной архитектуры XVIII–XIX столетий Михайловского замка. Прогрессирующий недуг, к сожалению, не позволил старому архитектору присутствовать при закладке своего монументального сооружения 26 февраля 1797 года. Газеты Петербурга тогда восторженно писали, как сам император Павел I заложил замок под мощный аккомпанемент пушечных салютных залпов со стен Петропавловской крепости.
В.И. Баженов
Для торжественной церемонии закладки замка специально изготовили из куска итальянского мрамора закладной камень с выбитой на нем надписью «В лето 1797-е месяца февраля в 26 день положено основание сему зданию Михайловского замка…»
Кроме того, для участников церемонии приготовили кирпичи из полированной яшмы с вензелями персон дома Романовых. По рисунку зодчего Винченцо Бренны изготовили серебряный молоток, лопатки и вызолоченные блюда с золотыми и серебряными монетами всех достоинств. При церемонии закладки архитектор Егор Соколов поднес закладную известь императору, а Винченцо Бренна – императрице. Великим князьям и княжнам строительный раствор подал чиновник интендантской службы Григорий Баженов – однофамилец архитектора Василия Ивановича Баженова.
К строительству Михайловского замка прикомандировали архитекторов И. Гирша и Г. Пильникова и каменных дел мастеров Луиджи и Джованни Руска. Общее же руководство строительством Михайловского замка император поручил Винценцо Бренне. Роль чертежника при нем тогда исполнял молодой Карл Росси.
4 марта 1797 года, перед отъездом на коронацию в Москву, Павел I повелевает: «Строение Михайловского дворца поручить беспосредственно нашему архитектору коллежскому советнику Бренне».
< image l:href="#"/>В. Бренна
Дальнейшее осуществление проекта В.И. Баженова проходило уже под руководством В. Бренны, тот был не только архитектором, но и незаурядным художником-декоратором, что, по всей вероятности, и позволило ему внести значительную долю своего творческого участия в проект мэтра В.И. Баженова, главным образом в оформлении замковых интерьеров.
Павел I, принимавший активное участие в проектировании замка-крепости, приказывал безоговорочно вносить в проект свои замечания и не всегда понятные зодчим предложения. Предложенная императором восьмиугольная форма внутреннего замкового двора, вероятно, должна была постоянно напоминать всем, что он является гроссмейстером Мальтийского ордена (мальтийская звезда имела восьмиугольную форму). Декораторам замка при отделке помещений император приказывал использовать понятные лишь ему одному замысловатые символы и аллегории.
В приказном порядке строители тогда соорудили в восточной части фасада замка широкую парадную лестницу, ведущую в «никуда». Справа же от нее, по распоряжению монарха, поставили роскошные дворцовые двери в небольшую караульную комнату.
В конечном итоге общее грандиозное творческое решение задуманного В.И. Баженовым архитектурного ансамбля удалось на славу и поразительно удачно связало замок с его ближайшим окружением. Историк архитектуры и критик В.Я. Курбатов весьма лестно охарактеризовал возведенный на Мойке новый архитектурный комплекс: «Загадочный, блестящий и торжественный Михайловский замок был задуман совсем особенно, – так, как никакое здание в то время не было строено…»