Технарь

И она резко захлопнула двери перед моим носом.

– Чего это с ней?
– Пораженно поглядев на возникшее передо мной препятствие, я развернулся и пошел дальше по коридору.

Женщины - загадки, и мне их не понять.

А за дверью стояла улыбающаяся Нара. Девушка даже представить себе не могла, что ее холодная, расчетливая и обычно равнодушная ко всему на свете сестра в мгновение ока превратится в беснующийся огонь эмоции. "Чем же он ее так зацепил?" - задала она себе вопрос.

Не этим же мелким казусом, что произошел с ними. Ведь и она была тут в каюте. Только человек этого не заметил. Душ-то у них был один на двоих.

* * *

Как только за их новым техником закрылась дверь, с лица гиганта-креата слетела маска добродушия.

– Что скажете?
– спросил он у присутствующих.

– Не нравится он мне, -сразу ответил Сержант.

– Тебе никто не нравится, - прокомментировал его слива гигант, - но в этом и есть твоя работа. Что еще?

– Он или полный придурок, или гений, - задумчиво произнес щуплый креат, который выполнял на судне функции офицера-связиста.
– Только я не помню, чтобы хоть кто-то всего за десять секунд разговора довел нашу непрошибаемую Лею до белого каления.

– Вот именно, - кивнул, казалось бы, самый неподходящий член этого совета, тот самый тролл, - в этом-то все и дело.

Присутствующие вопросительно посмотрели в его сторону. Мало кто знал, что под маской тупого дуболома-десантника скрывается один из самых квалифицированных психоаналитиков службы внешней разведки Королевства.

– Ты о чем?
– спросил у него креат.

– Полковник, ну подумайте, - и тролл начал загибать пальцы на руке.
– Девочка никого не хотела брать и всеми силами старалась отбиться от навязанных нам на станции служащих. И это бы произошло и в этот раз. Но посмотрите туда, - и он показал на двери: - Несмотря на свое поведение, этот парень с нами и, как ни странно, он все еще жив. Второе. Сам корабль. Он просчитал нас в пару минут. Он если и не знает точно, кто мы, то наверняка догадывается. Третье. Защиту нам ставил Вир, - кивок в сторону щуплого, - только вот для него это, как вы видели, не оказалось преградой. Четвертое. Нам действительно нужен хороший специалист. И он нам это показал. И пятое. Он смог вырубить Лею. Полковник. Он без особого труда вырубил одну из лучших ваших учениц.

Тишина и молчание.

Тролл же сказал, обращаясь к сидящим:

– Ни у кого из вас не возникло желания узнать, почему же все-таки этого технаря турнули из флота? Или, что еще более важно, почему он появился на нашем корабле?

Гигант, к которому тролл обращался как к полковнику, сказал:

– Сделаем. Но уже во время полета. Нам пора.

И показал щуплому в направлении командной рубки.

– Идем. Нам дан обратный отсчет.

– Понял.

И они покинули помещение. Сержант и тролл еще некоторое время посидели за столом а потом поднялись и двинулись каждый по своим делам. Хотя дела у обоих из них были одинаковые.

И тот, и другой хотели выяснить как можно больше об их новом инженере.

Корабль "Дикий Крафт"

Ну что же, вот и мой первый день на корабле. А чего я ожидал?

Аплодисментов, фанфар и ковровой дорожки, устланной лепестками роз. Так вот, ничего этого нет и скорее всего не предвидится. Никакой помощи, судя по тому, как меня встретили, не будет. Только одни поручения. И постоянная проверка на прочность, на знания, на то, а достоин ли? Вот и сейчас...

Гигант, еще не успел я освоиться и разложить вещи, как постучался ко мне в двери комнаты.

– Ну, что?
– спросил он.
– Готов к работе?

Я удивленно посмотрел на него.

– Что, прямо так сразу?

– Точно, - ответил он, - ты же сам говорил, что наша лоханка ни к тарку не годится, вот и нечего прохлаждаться. Пора приступать к своим новым обязанностям.

Примерно такой реакции я и вообще-то и ожидал, но думал, что мне как минимум дадут осмотреться, ну или, на крайний случай, хотя бы устроиться.

Но, как говорится, встретили - и сразу в бой.

– Ну, раз пора, то, значит, приступим, - ответил я и в свою очередь уточнил: - Есть какие-то особые пожелания? Предварительный план работ? Ну или просто те проблемы на которые стоит обратить внимание в первую очередь?

Креат задумался, а потом сказал:

– Я, если честно, не понял, почему тебя так смутили ходовые качества нашего корабля, но коль ты так категорично заявил о том, что ему долго не протянуть, то в первую очередь разберись с этой проблемой. Это наш основной козырь, и пользовались мы им уже не один десяток раз. Так что, возможно, тут ты и прав. Не мне судить. Я, к сожалению, с техникой работаю лишь как потребитель и пользователь.

Я кивнул, подтверждая, что услышал его слова. Правда, была у меня для него одна плохая новость, но о ней чуть позже. Я видел, что гигант еще не закончил говорить, и потому я решил сначала его выслушать. Он же продолжал:

– Трюмом, как я понимаю, ты во время полета заняться не сможешь, так что после того, как разберешься с прыжковыми двигателями, - приступай к общей настройке корабля.

Я кивнул. В общем-то, все вполне ожидаемо, особенно, если учесть, что креату был известен наш разговор с Леей. Но вот кое в чем я его сразу ограничу и огорчу. Я, пока гигант говорил, провел экспресс-тест по отклику прыжкового двигателя и выявил основные технические параметры. Когда и их увидел, вывод у меня был очень неутешительный.

Двигатель восстановлению не подлежал, в принципе. Его можно было как-то попробовать слегка реанимировать или уменьшить скорость его разрушения путем нивелирования деструктивного воздействия на него со стороны аппаратного разгона, под которым он и работал. Однако вот восстановить движок до его более-менее рабочего состояния не получится. И тут только один рецепт. Нам срочно требуется его замена. Я просмотрел документацию, оставленную моим предшественником, не тем, что обслуживает судно сейчас, а настоящим инженерно-техническим специалистом корабля. Так и есть, похоже, тот, кто занимался кораблем, не сумел найти достаточно рабочий экземпляр и поставил то, что у него было под рукой. И судя по отметкам в документации, уже тогда у прыжкового двигателя износ превышал практически на двести процентов сверхнормативный. Конечно, для оборудования кораблей сам по себе небольшой износ не столь критичный параметр. Они строятся с огромным запасом прочности. Но не с таким, как в нашем случае. К тому же скорейшей деградации структуры двигателя способствовал и режим повышенной нагрузки, в котором он работал. Я посмотрел. Бывший инженер этого судна вел даже специальный дневник, высчитывая время, которое еще продержится этот движок. Видимо, он и сам его хотел заменить в ближайшее время. Но не успел. Кстати, записи закончены более полугода назад, и после этого их никто не продолжал. Так что мой выводы о том, что инженер или покинул судно, или пропал примерно это время назад, нашли документальное тому подтверждение. Ну и как окончательный вывод: нам срочно, даже еще быстрее, требуется замена прыжкового двигателя. Но проведение этого типа ремонтных работ требует поместить корабль на верфь или как минимум загнать его на стационарные стапели.

Ремонт же двигателя в таком состоянии ни как не производится во время полета корабля. И это уже существенно ограничивает наши возможности сами по себе. В дополнение есть у нас такая незначительная мелочь, как отсутствие этого самого запасного прыжкового двигателя. Без чего вся процедура вообще не имеет смысла. Ладно, это хоть рассуждения и не на отвлеченную тему, но они и не способствуют скорейшему решению наших проблем с кораблем.

Сейчас же передо мной стоит гигант и ожидает моего какого-то более однозначного ответа. Не хотелось бы его, конечно, расстраивать, но нам нужно реалистично смотреть в лицо действительности и того положения, в котором мы оказались. От этого, как я теперь понял, наши жизни зависят еще больше. И когда я говорил о том, что на этом корабле могут летать только полные психи и самоубийцы, то совершенно не преувеличивал. Только вот они сами, похоже, не знают о том, на какой пороховой бочке сидят.

Я задумчиво взглянул на гиганта и начал рассказывать о том, что я выяснил.

– Хочу вас расстроить еще больше. То, о чем я поведал Лее, было лишь моей поверхностной оценкой ситуации. Все намного более серьезно, чем мне показалось в первые мгновения.

Креат вопросительно посмотрел на меня.

– Прыжковые двигатели, установленные на наш корабль, настолько рассинхронизированы и дестабилизированы, что они за время своего длительного использования приведены в состояние практически полного хлама. И этот хлам восстановлению не подлежит. Он не то что восстановлению не подлежит, он того и гляди рванет во время очередного прыжка. И количество оставшихся прыжков исчисляется не сотнями и даже не десятками, а буквально единицами. И этот счет уже уменьшен на одну штуку. Ведь мы с вами сейчас куда-то летим, а нам придет еще как минимум потом возвращаться. И то, что вы вернетесь обратно, я вам не гарантирую.
– И немного подумав, я веско добавил: - То, что мы вернемся обратно.