Техника и вооружение 2007 06

Для обеспечения развертывания береговых ракетных частей еще в 1955 г. было принято решение о поставке на флот 150 самолетов-снарядов КСС (С-2) к 1957 г.

«Сопка»

Строительство стационарных комплексов типа «Стрела» было сопряжено с колоссальными затратами труда флотских строителей. Но с распространением ядерного оружия высокая инженерная защищенность уже не гарантировала неуязвимость. Постановлением от 1 декабря 1955 г. было задано создание подвижного комплекса «Сопка» с самолетами снарядами КСС. По первоначальным планам в состав комплекса должны были входить четыре смонтированные на двухосных лафетах пусковые установки Б-163 с балочными направляющими, восемь перевозимых на полуприцепах ПР-15 самолетов-снарядов «Сопка» и три радиолокационные станции – «Мыс» и «Бурун», обеспечивающие соответственно обнаружение и сопровождение цели, а также С-1М для наведения самолета-снаряда.

Двухосная пусковая установка Б-163 с самолетом-снарядом КСС подвижного комплекса «Сопка».

Самолет-снаряд КСС комплекса «Сопка» на полуприцепе ПР-15.

В дальнейшем число РЛС «Бурун» и С-1М удвоили, придав их каждому из двух дивизионов полка.

При размещении РЛС на большой высоте дальность пуска достигала 110 км. Но в большинстве случаев дальность боевого применения ограничивалась радиогоризонтом и уступала авиационному комплексу «Комета». Вероятность попадания в цель оценивалась величиной 0,7-0,8. Для потопления крейсера требовались 3-4 самолета-снаряда. Пуски самолетов-снарядов в залпе могли осуществляться с интервалом около 10 с, что способствовало преодолению обороны противника.

Заводские испытания «Сопки» проводились на полигоне Песчаная балка. В пяти километрах друг от друга разместили по батарее с двумя пусковыми установками в каждой. Заводские испытания провели четырьмя пусками, выполненными с 27 ноября по 21 декабря 1957 г., при этом последнюю пару ракет пустили залпом, с интервалом менее 5 с. Все пуски прошли в целом успешно, но вторая ракета 29 ноября вместо мишени тральщика «Бельбек» навелась на некстати оказавшуюся по пути швартовую бочку. Тем не менее потребовалось внести ряд доработок в конструкцию пусковых установок. С 19 августа по 14 октября 1958 г. провели 11 пусков по программе государственных испытаний, в ходе которых было достигнуто одно прямое попадание, в семи пусках цель была поражена условно, а три прошли явно аварийно. Подвижная система «Сопка» была принята на вооружение 19 декабря того же года приказом Главкома ВМФ.

Первый отдельный подвижный береговой дивизион начал формироваться на Балтике в 1958 г. в районе поселка Янтарное, в 25 км севернее Балтийска, у входа в Калиниградский залив. В феврале 1960 г. началось его переформирование в 27-й отельный береговой ракетный полк. К этому времени в районе Вентепилса был сформирован 10-й полк (первоначально – специальный полк береговой обороны), перекрывавший подходы к главному входу в Рижский залив – Ирбенскому проливу.

Несколько ранее в составе Тихоокеанского флота на Камчатке сформировали 21-й полк, а затем в Приморье – 528-й полк.

Примерно в это же время в дополнение к уже стоявшим на боевом дежурстве частям со стационарной «Стрелой» на Черном море, восточнее Севастополя, у мыса Фиолент, был сформировали 51-й полк, а на Северном флоте – 501 -й полк на полуострове Рыбачий.

Осенью 1962 г. в период «Карибского кризиса» из состава Черноморского флота на Кубу был направлен береговой ракетный дивизион, вооруженный «Сопками». Позже материальная часть была передана кубинским товарищам и оставлена на острове.

В целом размещение систем «Стрела» и «Сопка» определялось решением традиционных для береговой артиллерии задач прикрытия подходов к основным базам флота. Из-за применения полуактивного самонаведения прикрываемая акватория ограничивалась радиогоризонтом, определяемым высотой размещения комплексов.

Надо отметить, что «Сопки» оставались на вооружении значительно дольше, чем авиационные «Кометы» и наземные ФКР-1, внешне подобные «Сопкам», но предназначенные для поражения стационарных целей специальными зарядами.

В 1964 г. началось освоение «Сопок» польскими и восточногерманскими ракетчиками, позднее они экспортировались в другие социалистические и развивающиеся страны. А.Б. Широкорад утверждает, что комплекс «Сопка» в 1973 г. «принял боевое крещение в арабо-израильской войне». При этом не склонные к лишней скромности «крестители»-арабы ничего не сообщили о достигнутых боевых успехах.

В Советском Союзе уже в 1960-е гг. началось переоборудование черноморского «объекта 100» под челомеевский комплекс «Утес» с ракетами П-35, аналогичными применявшимся на ракетных крейсерах пр. 58 и 1134. В конце 1970 – начале 1980-х гг. был также переоснащен «объект 101» 616-го обрп Северного флота, а подвижные береговые ракетные полки получили мобильный комплекс «Редут» с той же ракетой П-35.

В целом работа по созданию как авиационной «Кометы», так и ее наземных вариантов была осуществлена на редкость успешно. В отличие от других ра зработок первых послевоенных лет она не была связана с воспроизводством немецких образцов, не затянулась на 10-15 лет, обеспечила возможность межвидовой унификации с созданием берегового ракетного комплекса и первой отечественной оперативно-тактической крылатой ракеты. Опыт, накопленный конструкторами и эксплуатационниками при разработке и внедрении комплексов с первыми крылатыми ракетами, обеспечил достаточно быстрое создание и освоение более совершенных образцов ракетного оружия, созданных к концу 1950 – началу 1960-х гг.

КСЩ

Одновременно с началом работ по «оморяченной» «Комете» – ракете КСС («Стрела») – в тот же день, 30 декабря 1954 г., другим постановлением правительства ГС НИИ-642 была поручена разработка самолета-снаряда КСЩ (корабельного снаряда «Щука») с дальностью 50-60 км для вооружения наиболее современных в те годы эсминцев пр. 56 с предъявлением на совместные испытания через два года. Несколько необычно было то, что к официальному началу разработки ракета КСЩ уже имела довольно солидную, почти 15-летнюю предысторию.

«Дедушкой» КСЩ была крылатая ракета Хеншель Hs293. Первоначально это оружие разрабатывалось в чисто планирующем варианте. В ходе проводимых с мая 1940 г. летных испытаний выявилось неудобство ее наведения: летательный аппарат отставал от носителя, смещаясь в плохо просматриваемую заднюю полусферу. Поэтому на испытывавшейся с конца года предсерийной модификации Hs293A-0 установили несбрасываемый подфюзеляжный контейнер с жидкостным ракетным двигателем (ЖРД), работа которого в течение 10 с обеспечивала разгон крылатой ракеты. Далее использовался простейший метод наведения – «трехточка»: ракету удерживали на прямой, соединяющей самолет-носитель и цель. Большую часть пути (до 85% полетного времени) ракета летела по инерции. Этим было вызвано одно из принятых в те годы названий Hs293 – «ракетная планирующая бомба». Но в советских документах чаще использовалось наименование «реактивная авиационная торпеда».

Первым 27 августа 1943 г. был потоплен сторожевик (шлюп) Egret, выполнявший «специальное задание» по наблюдению за испытаниями немцами управляемого оружия. Владей нацисты русскими поговорками, они отнесли бы англичанам известное выражение «За что боролись, на то и напоролись!» Список жертв этого оружия пополнился в дальнейшем четырьмя английскими и одним греческим эсминцами, а также множеством транспортных судов. Из тысяч изготовленных промышленностью Hs293 немцы успели довольно успешно применить более 2300 ракет. Однако в ходе боевых действий определилась недостаточность дальности пуска – около 15 км.

СССР по праву победителя позаимствовал богатейший ракетный арсенал поверженной Германии. Множество документов и образцов немецкой ракетной техники вывезли в Советский Союз. Намечалось даже прямое воспроизведение Hs293 на ленинградском авиационном заводе №272. Тем временем сборка доставленных из Германии образцов велась в Москве опытным производством КБ-2 Министерства сельскохозяйственного машиностроения, которому в соответствии с постановлением правительства от 13 мая 1946 г поручили разработку подобного оружия.