Техноангелы

— Маледикт — чуть слышно прошептала Вика.

— Да, любимая? — спросил её Маледикт, чувствуя, что от его голоса в сердце поднимается дрожь, и, хотя вокруг них все сковал мороз, внутри все оледенело так, что этот мороз был злее зноя пустыни.

— Маледикт… я не могу больше идти… я умираю…

— Нет, Вика! Ты не умрешь, клянусь тебе! Мы уже недалеко, скоро мы придем в теплый дом. Где нас посадят к теплой печке и напоят горячим чаем. Нам нужно только еще немного пройти. Не сдавайся, Вика! Держись, пожалуйста, только держись.

— Я не могу… брось меня здесь, пожалуйста, не думай обо мне… я хочу только чтобы ты жил… пожалуйста, брось меня и иди один…

— Вика, я никогда и ни за что тебя не брошу. Если мы умрем, то умрем вместе.

— Нет, Маледикт милый, я очень тебя прошу, иди… я так хочу, чтобы ты спасся, чтобы твое сердечко билось и ты жил долго…

— Я не смогу жить без тебя!

— Я очень тебя прошу… любимый мой, пожалуйста… я так счастлива, счастлива, что последнее, что я увижу в этой жизни будешь ты… иногда я сомневалась, люблю ли я тебя на самом деле… а теперь, я знаю, что ты единственный ради кого, я дышала, и смотрела на мир… все что было в моей жизни прекрасного… все это был ты…

— Вика, не говори так, мы будем жить, и проживем долго… И ты всегда будешь рядом со мной… Вика… Вика… Вика! — закричал Маледикт, увидев, как её глаза безвольно закрылись и она обмякла, оседая на снег. Он успел подхватить её на руки. Дрожа от ужаса, он прикоснулся к её пульсу, и с облегчением понял, что он еще бьется, а значит, Вика еще жива, и он еще сможет спасти её. Дыхание её было прерывистым, но она еще дышало, и лицо её еще не побледнело смертельной бледностью. Казалось, что она заснула, и в самом деле — лицо её было спокойной, как у спящей, и она даже улыбнулась сквозь сон. Губы её шепнули что–то, и он понял — даже во сне, быть может умирая, она шептала его имя и думала о нем. Он просто обязан был спасти её! Как он мог думать о чем–либо еще, пытаться спастись самому, если это значило обречь на гибель ту единственную чудесную девушку, которая даже на пороге смерти думала только о нем. Нет, он не мог так поступить.

Маледикт подхватил её на руки и понес её, ощущая, как же смертельно он устал, и как холод выпивает из него все соки, а он все идет и идет, не сдаваясь и не отступая, зная, что все ради чего ему еще стоит жить, все ради чего стоило дышать и видеть этот мир, было для него в той, которую он нес на руках. И так он шел вперед, уже теряя сознание, его держал лишь одно — то, что он должен спасти Вику, чего бы ему это не стоило.

Мир стал меркнуть перед его глазами, и он почувствовал это — сил больше не осталось, они обречены… Та сила, что спасала их уже два раза, больше не придет к ним на помощь… И они останутся тут, пока снег не заметет их. Как там было у «Эпидемии»? Пора отдохнуть среди скал, покрытые льдом, словно сердце мое… Забвенья страну… Мне край этот мил, нет боли и слез, все чувства убил волшебный мороз… Кто любовь потерял, превращается в лед, кто её отыскал никогда не умрет — сквозь заволакивавший сознание туман вспоминал Маледикт. Пусть они и останутся здесь навечно, но любовь их теперь будет жить. Пусть даже в этом снежном крае, наверное, в той стране забвенья, о которой пела «Эпидемия». Любовь их будет жить, думал Маледикт, ощущая, как проваливается в небытие из которого нет возврата, думал о Вике, о том, как она прекрасна, как её солнечная улыбка навсегда останется в этом снежно–лунном краю. Но они вместе даже теперь… И они всегда будут вместе… Навсегда…

Так, подумал Джестер. Отлично, куда меня на этот раз занесло? Вокруг шумел лесок. Выглядел он вполне себе как лес — деревья зеленые, не синие и вообще выглядят по родному так — елочки всякие, березки. В общем глаз отдыхает, особенно после этого города будущего. Надо думать теперь, чем мы сейчас займемся. Хм, никаких признаков цивилизации вокруг, даже трубы сточной нет, залезть некуда. Ладно, шучу — разговаривал с собой вслух Джестер. Итак, что мы будем дальше делать? Нужно попробовать определить, куда он на этот раз попал. Несмотря на елочки с березками было явно видно, что это не его мири, или не его время, в общем, он тут проездом. А раз проездом, значит нужно идти дальше. Откинув уже привычным жестом длинные белые волосы назад, он направился к журчащему неподалеку ключику. Присев возле него, Джестер зачерпнул кристально чистой воды и с наслаждением напился. Хорошая тут водичка — подумал он. Легкий шорох привлек его внимание и заставил насторожиться. Тревога к счастью оказалась ложной — это всего лишь белка шмыгнула по земле и запрыгнула на дерево, исчезнув затем среди деревьев. Джестер, сидя на земле возле ключика, облегченно привалился к дереву спиной. Так, значит пока можно расслабиться и решить, что ему делать. Итак, Джестер прикрыл глаза и стал думать…

Минуты шли, а все что–то ничего не придумывалось. Мда, так дальше сидеть нельзя. Чтож, надо идти вперед. Вон там просвет среди деревьев, вроде и тропинка какая то есть. Значит можно идти туда, скорее даже нужно. Одернув куртку, Джестер зашагал по тропинке, раздумывая над тем, что произошло. Как–то до этого времени не было подумать, а теперь вроде такой тихий лесок. Надеюсь, что звери тут добрые и неопасные и людей кушать не любят. Хотя кроме той белочки пока никого не было видно или слышно. Да уж, пока все что с ним происходит, выглядело так, будто к нему «белочка» и пришла. Так, думаем дальше. Он каким то образом сначала перенесся прочь из того кошмара, который создала Норгус, а потом открыл клеть с чудищем внутри. Наконец, он перенесся в этот лесок. Обычно, люди так не делают. Теперь подумаем, а можно ли эти способности использовать снова. Может возникнуть такая необходимость. Может и остановиться сейчас и попробовать? Хм, ну почему бы и нет? Джестер остановился и сошел с тропинки. Так, что бы такое сотворить сейчас? Может, попробуем в воздух взлететь? Ну, давайте попробуем. И вот Джестер собрал свои внутренние силы, ощутил сильное напряжение и дрожь во всем теле, практически почувствовав, как взмывает в воздух… Но ничего не произошло! Как так?! Непонятно, только что он сотрясал все вокруг молниями и разбивал в дребезги силы иного мира, или, может быть времени. И вот, не может даже свершить даже такую простую вещь! Может просто заряд кончился? Может если подождать, потом все получиться? А сколько ждать нужно? В душу Джестера закралось беспокойство. Ему хотелось быть во всеоружии на случай, если что–то случиться, а тут… Странно и удивительно. Это даже начинает пугать, неизвестно ведь, что могло случиться в следующий миг. Если его так кидает по разным местам, опасным и не очень, кто может предсказать, что ему предстоит в следующий миг?

Нет, постой, постой — успокоил Джестер пляшущие мысли. Не буди лихо, пока оно тихо и все будет в порядке. Так, а может вот летать то не получилось, а может и еще что–нибудь получиться? Вон на елке шишка висит, хочу, чтобы она свалилась! Не падает — плохо. Так, а вот я сейчас тут стою, а вот хочу на тропочку перенестись, на пару шагов вперед. Тоже никак, да? Так, значит, это просто так не работает. Будем надеяться, что когда нужно сработает. Итак, что теперь будем делать? Ну шли мы вперед, наверное, стоит продолжить туда идти. И Джестер направился вперед по тропинке. Окружающая обстановка успокаивала, лесок не выглядел зловещим, вдалеке слышалось пение птичек, где–то читал что если птицы поют, значит все в порядке. Постепенно Джестер перестал прислушиваться к звукам леса, решив, что ему ничего не угрожает, а потом стал напевать какую–то песенку, настроение у него повысилось. И вот, вдалеке показалась какая–то избушка. По другому этот маленький бревенчатый домик было назвать просто тяжело. Кто же там живет? Уж не Баба — Яга ли? Будем надеяться, что нет. Подойдя к избушке, Джестер услышал громкое веселое пение изнутри. Кто бы он не был там, настроение у него явно хорошее. «Он», это потомучто голос мужским кажется, хотя, кто его знает. Также будем надеяться, что он не каннибал, или, по крайней мере, что Джестер ему аппетитным не покажется. Подойдя к домику, он постучал в дверь. Через некоторое время дверка отворилась, и на пороге возник рослый, ростом выше Джестера, крепкий мужик, одетый в грубую домотканую рубаху и такие же штаны. Кроме бороды и длинной гривы нечесаных волос, в глаза также бросалось его недюжинное физическое сложение, а также то, что кожа его видом очень напоминала гладкий отполированный дуб. Окинув Джестера быстрым взглядом, мужик сказал ему низким хриплым голосом — Ну заходи, коль пришел, потолкуем. Столь радушный прием несколько удивил Джестера, но он решил оставаться настороже — мало ли что можно ожидать от этого чудного мужика, учитывая то, что сам Джестер сейчас невесть где находиться. Хотя что–то внутри него говорило, что доверять этому мужику можно.

Тем временем они оба — и хозяин избушки и Джестер, вошли внутрь. Тяжелыми шагами мужик прошел к столу, который стоял возле окна.

— Пить хочешь? — спросил он Джестера.

— Да, конечно — произнес Джестер, ощутив, что в горле и в самом деле пересохло. Хозяин дома взял со стола чистую глиняную кружку, зачерпнул из небольшой кадки воды и протянул ему. С благодарностью Джестер принял кружку и выпил воды, очевидно, из того самого лесного родника, такой она была прохладной и освежающей. Дождавшись, когда Джестер напьется, хозяин принял у него кружку, после чего, поставив её на стол, протянул ему руку и коротко произнес — Ведимир.

— Джестер

После чего оба они обменялись рукопожатиями. Джестер обратил внимание, что руки Ведимира имеют странный, и несколько непривычный вид — помимо цвета и фактуры кожи, они выглядят более мощными, чем у человека, и оканчиваются мощными и несомненно острыми когтями. Переведя взгляд ниже, Джестер обнаружил, что босые ноги Ведимира также больше походят на лапы какого–то зверя, и при этом также оканчиваются мощными когтями.

— Ты меня тоже удивляешь, сколько вашего брата не встречал, но вот такого как ты в первые вижу — неожиданно сказал Ведимир, столь же внимательно осматривавший Джестера.

— То есть как это — вашего брата?

— Таких как ты людей, из твоего родного мира.

— А вы уже встречали их?

— Да, и немало. Иногда в мои края забредают и они, иногда и другие, всякие одним словом. Но вот таких как ты никогда еще не встречал.

— А что со мной не так?

— А я вот и не пойму, что — произнес Ведимир, присаживаясь на один из грубо сколоченных стульев рядом со столом и делая жест Джестеру сесть на другой стул — вроде и внешне ты как человек, и думаешь похоже, но вот прям сквозит в тебе что–то, не ваше наверное, даже не знаю как тебе сказать. Ты как сюда попал то?

— Ну, вот бежал прочь, и перенесся сюда.

— Как это перенесся? От кого бежал, зачем?

И Джестер коротко описал ему события, произошедшие с тех пор, как они приехали на дачу к Норгус — и ритуал, и его появление в странном городе, и свою встречу с Норгус там.

— Интересно, только все равно странно это, то чем ты являешься — произнес Ведимир, выслушав рассказ Джестера.

— А вы сами кто такой? — спросил Джестер, решив, что не помешало бы знать о его собеседнике побольше.