Текила для девственницы

Скорей бы домой!

В ресторане слышу, как меня нахваливает друг шефа:

— Ушлого ты паренька привёз, Миша. Сообразительный, на ходу подмётки рвёт, — доносится с другого конца стола, заставленного сибирскими разносолами. В отдельном кабинете, кроме нас с гендиром, ещё семеро мужчин, все разговаривают или чавкают.

Мой слух тут же обостряется до предела. Направляю локаторы в сторону двух массивных фигур — шефа и его друга-сибиряка. Сам в этот момент энергично закидываюсь сибирскими пельмешками и посматриваю на жареных перепелов и говяжью грудинку в клюквенном соусе.

Впервые за день удаётся пожрать, да и то, приходится одновременно проверять на планшете стостраничный документ, так как после роскошного ужина мы с боссом выдвигаемся на заключительную стрелку.

— Лихо твой парнишка юридические лазейки находит, — говорит шефу его товарищ. — Где ты взял этого вундеркинда?

— Переманил, — усмехается Михаил Иванович.

— Так может, я тоже его у тебя переманю? Сколько ты ему платишь? Я больше предложу!

— Но-но, полегче! — возмущается шеф. — А в лоб?

— Ладно, Мишаня, не кипишуй, это была шутка.

Чувствую, что босс смотрит на меня — проверяет, слышал ли. Делаю вид, что полностью занят чтением и едой. Но, безусловно, приятно, что Иваныч так яростно защищает мою персону от посягательств, отбивается, как невинная русалка от наглых морских коньков.

Думаю, босс мысленно уже пересматривает размер моего вознаграждения за эту сумасшедшую сибирскую командировку. Я ещё его не спрашивал о бонусе, но он понимает, что в моём трудовом договоре нет ни слова об оказании частных услуг. Шеф — товарищ прижимистый, денег на ветер не бросает. Однако, если видит свою выгоду, то вкладывается по-крупному. В меня он точно решил вложиться. Я это уже ощутил, когда получил бонус за «Вавилон».

А ещё выгрызу у него отгул! И на целые сутки забаррикадируемся с малышкой в том же «Кастелло» или у меня дома. Выключим телефоны…

Ночью мы с боссом мчимся в аэропорт, сидим плечо к плечу на заднем сиденье и обсуждаем результаты поездки. До нас из Красноярска ещё хрен долетишь. Гендир готов платить за комфорт, он не поскупился на бизнес-класс, а толку-то? Всё равно полетим не напрямую, а с трёхчасовой пересадкой в Новосибирске.

В машине Михаил Иванович косится на заставку на моём айфоне. Там, конечно, Вероника. Успел в прошлую субботу рано утром щёлкнуть девочку, когда убегал на работу. В тот момент не знал, что придётся улететь за тридевять земель, думал, скоро вернусь, и мы продолжим.

Ника в белом халате, в номере «Кастелло», на губах — нежная улыбка, голубые глаза распахнуты. Она уже иная, не такая, как накануне. Стала всецело моей, от этой мысли я схожу с ума. Мы были вместе, и оторваться от неё утром было так же невыносимо, как собственноручно засадить себе под рёбра нож.

— Красивая, — говорит Иваныч.

— Безумно! — Не могу удержаться и целую экран телефона.

Шеф вдруг вздыхает, хлопает меня по плечу и треплет по затылку:

— Какие же вы молодые, Андрюха! Славные.

Мысленно молюсь, чтобы нас не развернули на полпути каким-нибудь паническим звонком или новым деловым предложением. В жопу бизнес, хочу домой, к моей необыкновенной малышке.

Вероника

Итак, с блистательной карьерой уборщицы покончено. По телефону Андрей запретил мне до выхода на новую работу брать хотя бы ещё один заказ. Вернее, он не запрещал, а вкрадчиво убеждал. Таким образом, на этой неделе целых четыре дня я не работала, а только училась.

Незабываемые ощущения, чистый восторг!

Сначала чувствовала себя трутнем, но быстро втянулась. Свидание с Сонечкой в пиццерии, собеседование в «Квадрате», кафе с подружками, шопинг. В четверг я отвезла в клининговую фирму заявление об уходе, а в пятницу использовала сертификат, подаренный Андреем на день рождения. Три часа блаженства в спа-салоне! Полежала в ароматной ванне, попыхтела на массажном столе под неожиданно сильными руками хрупкой массажистки, сделала маникюр и педикюр. Хорошо подготовилась к возвращению Андрея!

К субботе новый образ жизни окончательно меня увлёк. Я опять превратилась в беспечную молодую особу, главное задача которой — хорошо учиться, а всё свободное время развлекаться. Теперь я уже не понимала, как раньше могла сразу после лекций впрягаться в работу и вкалывать по пять-шесть часов ежедневно. Как выжила-то? С сочувствием вспоминала о женщинах, вместе с которыми драила офисы и коттеджи. Я-то соскочила, а они будут заниматься этим адским трудом до скончания века…

После занятий еду на маршрутке домой и сгораю от нетерпения. Целая неделя позади — я провела её в постоянном ожидании. Все мысли об одном — о встрече с Андреем. Когда же он вернётся? С утра не звонит и не пишет.

В полуденном синем небе сияет яркое солнце, золотые кроны тополей и кирпично-красные ветви рябин колышутся от ветра. После дождей и холода погода снова наладилась. Я уже себя накручиваю: а вдруг начальник решил продлить командировку ещё на несколько дней? Или даже на целую неделю? О-о-о-о, тогда я точно не выживу.

На неделю! Да я минуты считаю! Я опьянена воспоминаниями о нашей первой ночи, о том, каким ласковым и нежным был Андрей. Постоянно витаю в сладких грёзах, фантазирую. Очертания предметов тают в перламутровой дымке, звуки исчезают, в груди пылает пламя — любовь разгорается всё сильнее…

Сотовый начинает вибрировать, когда я почти добралась до подъезда. Едва не подпрыгиваю от радости, лихорадочно роюсь в сумке и — вот оно счастье! — вижу, что звонит любимый юрист.

— Андрей, Андрюшечка, привет! Ну как? Почему ты так долго не звонил? Я извелась!

— Привет, малышка! Как у тебя дела?

Что-то мне не нравится такое начало… Неужели Андрей не прилетел? Он должен был сказать: я только что из аэропорта, сейчас кину сумку и сразу мчусь к тебе.

— Я из универа иду. Вот, стою у подъезда, — упавшим голосом сообщаю я. — А ты где? Уже прилетел?

— Тут такое дело…

У меня падает сердце. Понимаю, что всё плохо. Сегодня мы не увидимся, и эта мысль штопором вкручивается в мой мозг. Зажимаю рот ладонью в жесте безумного отчаяния. Если сейчас Андрей скажет, что я должна ждать ещё день-два-три, я просто умру от горя.

Я больше не могу ждать! Я хочу увидеть его прямо сейчас. Обнять, прижаться, поцеловать…

Солнце светит по-прежнему, но мне кажется, что набежали тучи, и теперь меня окутывает зловещая тьма.

— Должен тебе кое в чём признаться. Не знаю, как я пережил эту неделю. Не думал, что без тебя будет так сложно. После того, что между нами произошло… Маленькая моя девочка.