Телепатический удар

Сделав сопоставление обоих списков, я получила из них один древовидный и поручила Барелу заняться этим.

Мы вместе прилетели во Дворец уже к полудню, и душа буквально трепыхалась от одной мысли, что сейчас я увижу Дмитрия. Но я не встретила его, и все королевские дела вновь отошли на задний план, а мысли заполнились лишь вопросом, где он...

Больше в тот день я никуда не летала, а поскольку при передвижении по своему замку охраной, в принципе, не пользуюсь, то в его услугах не нуждалась. Однако не забыла запросить информационную охрану, проверены ли уже гиперкомы новых телохранителей и защищены ли.

Я добросовестно старалась не отвлекаться от государственных дел, и это даже слегка удалось. Во всяком случае, следила за тем, чтобы душевное состояние никак не сказывалось на работе, и это получалось, вероятно, лишь благодаря достаточно серьёзному опыту в политике и дипломатии.

Озадачило меня сообщение, что корреспондента Тибиара не смогли найти. Как выяснилось, после памятного задержания на Дреме, случившегося около двух месяцев назад, он ни с кем из близких не контактировал.

Какое-то время я раздумывала, не связаться ли снова с Кумаром Мабитом. Впрочем, уверена, что он тоже больше не видел своего сотрудника, а проявлять столь откровенный интерес показалось излишним.

Любопытно, действительно ли он каким-то образом пробрался сквозь сканеры Приграничных Станций, или дремляне успели перехватить его и нейтрализовать? Пока что я распорядилась продолжать поиски.

Когда вечером я уже собралась завершать на сегодня все дела, подал позывной Глен, дежуривший на входе.

– Слушаю, – произнесла я.

– К вам посланник, по рекомендации главы сектора Кассиопеи, – проговорил он. – Прикажете проводить?

– Мой приём давно окончен, – ответствовала я.

– Он очень извиняется, леди Луэлин, не смог правильно рассчитать время...

Я на секунду задумалась. В Кассиопее, из-за сложной космической спирали, время плохо подогнано под общегалактическое. Очень часто бывает тяжело состыковать часы прилёта – и, к сожалению, не всегда есть возможность прямой связи через телепорты. Однако я уже предвкушала встречу с Дмитрием, а тут...

– По какому вопросу? – всё же поинтересовалась я.

– Говорит, на Леодандери сделали какое-то серьезное открытие... Планета на грани катастрофы.

«Так уж и катастрофы,» – хмыкнула я про себя, на всякий случай вызывая на экран доклады Независимых Наблюдателей. Вроде бы ничего особенного, разве что...

– Проблемы со звездой? – поинтересовалась я.

– Сейчас уточню, – откликнулся Глен.

– Пусть войдёт... – вздохнула я, возвращаясь в кресло. Глянула на телепорт, искренне желая послать к чертям кометным все звёзды Кассиопеи, и изображая на лице улыбку. Не успела я решить, звонить ли Дмитрию, или всё же не следует этого делать, – как посланник, в сопровождении робота-сканера, вошёл в кабинет.

Он оказался гуманоидом – хотя поскольку Леодандери обживалась уже во время существования ООССа, оттуда мог прилететь любой галактоид, для которого приемлемы условия планеты.

Долгие извинения и описания причин, по которым он не смог точнее высчитать время прилёта, а также благодарность за то, что я согласилась принять его, вызвали у меня скорее недовольство, нежели понимание. Стрелка часов безнадёжно убегала вперёд, и моё сердце рвалось за нею...

С трудом заставив себя вернуться к происходящему, я произнесла:

– Пожалуйста, ограничьтесь фактами. Вы сообщили о срочности – это как-то связано с вашим солнцем?

Местное светило столь небольшой величины, что имеет лишь номер по общегалактическому каталогу – и, как и прочие звёзды Кассиопеи, номер внутри сектора – 53. Жители пытались придумать ему красочные наименования, подходившие бы к названию планеты, однако оно так и осталось просто «солнцем».

– Да, леди Луэлин, – закивал гуманоид из кресла для посетителей. – Моя команда вплотную занимается этим вопросом, и наши расчеты неутешительны. То, что несколько лет назад было выдвинуто как предположение, к сожалению, подтвердилось. На нашем Солнце появились непонятные трещины, и они... растут, мэм.

– Когда планета принималась к колонизации, были просчитаны все параметры.

– Да, это так, мэм. Ничего необычного тогда не было обнаружено, и поначалу никто не обратил внимания... Но, боюсь, нашему миру грозит катастрофа. Если трещины будут увеличиваться с той же скоростью, что и сейчас, то солнце разлетится на клочки приблизительно через полсотни лет. Но если обнаружится тенденция к ускорению... – он многозначительно взглянул на меня. Я кивнула:

– Причины явления уже выяснены? Способы решения проблемы предложены?

– Способов сохранить Солнце мы не видим, мэм. И кроме глобальной эвакуации всех жителей, ничего иного предложить не можем. Поэтому я был послан запросить Совет ООССа на её разрешение. Ну и на любую возможную помощь...

– Совет рассмотрит вашу просьбу, – ответила я.

– А причины... у нас есть несколько гипотез, я собрал их здесь, – гуманоид поднялся и возложил на стол дискоталл. – Перечислить вам вкратце?

– Пожалуйста, – откликнулась я, тем не менее вставляя дискоталл в гиперком. На экране побежало развёрнутое содержание, и я просматривала его, одновременно слушая говорившего:

– Есть версия о влиянии Космической Спирали Кассиопеи и связанных с нею дифференциалов времени... Также о пространственной аномалии... О вероятности наличия в древности возле нашей звезды других планет и, возможно, иных цивилизаций, последствия деятельности которых мы наблюдаем...

– Тановый зонд отправляли?

– Пока что мы изучали всё на расстоянии, мэм. Однако если Совет ООССа выделит нам для исследования... – он замялся, но я не вставляла комментариев, и ему пришлось окончить:

– Мы согласны на любую помощь, ваше величество. Рассказать вам подробнее об этих гипотезах? Или перечислить менее вероятные, однако не исключённые нами?

– Нет, благодарю. Я разберусь с вашей информацией. Полагаю, она исчерпывающа?

– Здесь всё, что мы выяснили, мэм. Всё, что нам известно.

Мне хотелось задать ещё несколько вопросов, однако уже прошёл почти час моего личного времени, и все вопросы отошли на задний план. Просмотрю, изучу, вынесу на Совет... Там видно будет...