Телепорт

Как и ожидал - вражеские лодки пристали к берегу в том месте. Быстро выпрыгнули в воду и на руках затащили посудины на песок. В руках у пятерых были луки с наложенными стрелами, остальные держали в руках копья в свой рост с узкими наконечниками. На поясе болтались ножны с широкими тесаками или ножами.

Кожа неизвестных была немного загорелая, но не сильно, пожалуй, я смуглее выгляжу, а эти просто "бледные поганки" рядом со мною. Худощавые, скорее даже худые и за счёт своей худобы выглядят очень высокими, хотя в реальности рост каждого в пределах ста восьмидесяти сантиметров. Волосы чёрные с непонятной рыжинкой, чудным оттенком, средней длины и заплетены в странные хвостики: ниткой оплетены в середине наполовину своей длины, оставляя на концах, словно бы, кисточки. У кого-то из аборигенов хвостиков было больше, у кого-то меньше. Одеты в обтягивающие шорты ниже колен из светло-коричневого материала, на ступнях мокасины или что-то похожее. Широкий кожаный (или похожий на кожу) ремень с петельками и крючками, на которых что-то болталось - нож, фляга, трубки и короткие палки. Тело прикрывала короткая жилетка с широкими плечами и зашнурованная на груди, у некоторых вместо жилетки грудь крест-накрест перепоясывали широкие ремни, или шарфы, или полоски ткани.

Первым делом один из копейщиков проткнул тело Пушка своим оружием.

Щёлк!

Тетива арбалета звонко щёлкнула, посылая вперёд углепластиковый снаряд с узким наконечником и винтовым тройным оперением.

Целил в бедро, но из-за расстояния, возможно, от расстройства попал в голень.

"Ну, и так неплохо, - успокоил меня внутренний голос.
– Но в сердце вышло бы красивее".

Что бы зарядить новую стрелу, пришлось встать в полный рост, зацепить крюком тетиву и резко выпрямиться. Оружие приобрёл за деньги на Аляске в магазинчике у русского владельца. Арбалет был в меру лёгок (по сравнению с другими образцами, доходившие до восьми-девяти килограмм), очень точен благодаря "ред-доту" и мощный. Только от выстрела к выстрелу проходило много времени.

Меня заметили. Раздались гортанные выкрики, треснули тетивы луков, над головой пролетели стрелы.

Как только тетива попала в стопор, и в желобок положил болт, прижав хвостовик пластиной, я телепортировался на другую сторону, оказавшись метрах в семидесяти от врагов, которые сейчас стояли ко мне спинами и не видели.

"Стреляй под лопатку. Ты белый господин, пусть эти дикари знают, что зря связались с тобою, - принялась подзуживать меня паранойя.
– Их нужно всех убить, чтобы больше никто не узнал про Бунгало и тебя".

Шикнув на разбушевавшийся внутренний голос, я тщательно прицелился и выстрелил. На этот раз попал точно: стрела пробила бедро чуть ниже ягодицы, куда и целил.

Телепортировался к палатке, перезарядился и, приседая, прячась за кустами, направился в сторону пляжа. Там поймал момент и подбил ещё одного, на этот раз выбрал лучника, вогнав арбалетный болт куда-то рядом с коленом. Ох, он взвыл от боли, первый сильный крик, который я услышал от раненых мною.

"А может, и прямо в сустав угодил", - подумал я, телепортируясь назад к палатке.

Четвертого сумел слегка зацепить в руку, а потом пришлось сначала бежать, прячась за деревьями, а затем телепортироваться на другой конец острова. Привёл арбалет к бою и переместился уже не в сам лагерь, а в ближайшие заросли. Несколько минут вслушивался, но ничего не заметил. И в тот момент, когда стал выбираться из кустов, сбоку раздался выкрик. Я бросился в противоположную сторону, и тут мне спину обожгло огнём.

"Домой! Спасайся!", - резаным поросёнком завизжала паранойя. Перенос на Землю совершил мгновенно, без всякой концентрации.

*****

– Мать... мать!..
– с подвыванием, я скинул накидку, футболку и попробовал заглянуть через плечо. Убедившись, что такой трюк мне не под силу я вспомнил про большое зеркало в ванной. Но и там толком рассмотреть не смог, лишь только ручеёк крови и кровавое пятно на правой лопатке. И боль всё усиливалась.

Извернувшись, я прижал к ране разрезанный вдоль бинт, перекинул через плечо ремень, который затянул на груди. Торопливо оделся и переместился к пункту "скорой помощи.

– Помогите!
– с этим криком я вломился в узкий коридорчик, напротив за поцарапанным окошком из оргстекла, сидела пухлая женщина сорока лет в халате, колпаке и с мобильным телефоном в руках, в котором что-то с увлечением рассматривала. От моего внезапного появления она вздрогнула и уронила телефон на стол.

– Ох ты ж господи!
– вскрикнула она.
– Ты чего?

– Ранили меня. В спину!

– Кто?

"Ты им ещё про дикарей, другой мир и телепортации расскажи. Или в дурку попадёшь, или органы прослышат о тебе и заберут на опыты", - разозлилась паранойя.

– В гараже... железка ударила... пружина, - прямо на ходу начал пояснять я.
– Да вы помогите сначала, я же кровью сейчас истеку!

– Не ори, - проворчала та, - сейчас к тебе уже идут. Вызвала я фельдшера, так что жди, не умрёшь за минуту, раз сюда добрался.

Через минуту, которая показалась мне часом, в коридоре появилась ещё одна женщина. Лет на пять моложе первой, гораздо стройнее и даже вполне себе ничего так, миловидная, а в белом коротком халатике, чёрных чулочках и изящных лодочках выглядела, как "докторша" в мечтах возбуждённого подростка.

– Что тут?

– Да вот, молодой человек, говорит, что его ранили где-то в гаражах. В спину.

– Да не ранили, а поранился. И не где-то, а в своём гараже.

"Вот беда-то будет, если до ментов дело дойдёт, ведь придётся ещё и везти на место, - съязвил внутренний голос.
– А гаражика-то тю-тю, не приобрёл ты его".

– Пойдёмте со мною, - позвала с собою "докторша". Очень скоро я сидел на кушетке к ней спиной и шипел, когда она отрывала присохший бинт.

– Что ты как не мужчина, - укорила она меня.
– Терпи.

– Ну, что там?
– нетерпеливо спросил я, когда окровавленный бинт оказался в мусорном ведре.
– Всё очень плохо?

– А как всё произошло?
– вопросом на вопрос ответила женщина.

– Да я... пружину в гараже сжимал домкратом. Отвернулся на несколько секунд, чтобы взять болт для крепления пружины, там пластина была для него, чтобы не разжималась... в общем, неважно... отвернулся, а пружина соскочила с чашки домкрата и мне в спину. Я думал, что насквозь проткнула, там крови было полно.

– Просто дырочка напротив лопатки и всё, - успокоила она меня.
– Через неделю корочкой покроется, через две только шрам останется и тот потом исчезнет.

– А можно укольчик сделать?

– Так сильно болит?

– Болит это ладно, от заражения, от гадости всякой, от яда.

– Что же это за пружина такая, отравленная?
– удивилась женщина.

– Я не знаю... может неправильно выразился. Она старая, ржавая вся и уже лет десять в гараже в углу валялась, пока не понадобилась. А там и плесень, и мыши бегают, мало ли что попала с них на пружину. А потом мне в кровь, - я сунул руку в джинсы и достал пятитысячную купюру, которую положил на стол рядом с кушеткой.
– Вот, я куплю лекарство. Если больше, то заплачу сколько нужно.