Телохранитель для Евы
Шрифт:
глава 24
Ева
Я подчинилась Яну, подняла с пола одежду, и на бегу накидывая на себя вышла в коридор. За несколько шагов добежала до спальни и закрылась в ванной. Спустя ещё секунду я услышала, как Родион вошёл следом и спросил:
— Ева, ты где есть?
— В душе, — ответила ему с колотящимся сердцем.
Ещё секунда, и он нас мог бы поймать. Я голая под халатом, и пахну чужим мужчиной…
— А, ну понятно, — отозвался муж и затих.
Вдох-выдох. Всё нормально. Ну как нормально… Я только что чуть не занялась сексом
Залезла в душ, намылилась от души гелем, чтобы смыть запах Яна, который преследовал меня. Надеюсь, получилось. Вышла в спальню в махровом халате, и практически попала в объятия Родина.
— Ну ты чего так долго, я соскучился! — полез своими губами ко мне, а у меня началась крайне странная реакция.
Ощущения от Яна были очень яркими и сильно контрастировали с ласками Родиона, даже можно сказать, конфронтовали. Я просто не могла вынести его объятий и осторожно вывернулась из его рук.
— Что с тобой сегодня?
— Ничего, — ответила я тихо.
Он какое-то время ещё вглядывался в меня, а потом положил на стол длинную сафьяновую коробочку и открыл её. Внутри было потрясающее украшение на шею — изящное, тонкое, с бриллиантами. Красиво, только грехов этим не замолить.
Муж отодвинул пальцами волосы, освобождая место для подвески, и по телу рассыпались неприятные мурашки. Но я промолчала и даже смогла перебороть дрожь. Измайлов вынул из коробочки цепочку и аккуратно положил на мою кожу холодный металл, который красиво поблёскивал в свете ламп, когда я вздымала плечи от дыхания. Мужские руки застегнули лапку украшения, а потом Родион развернул меня к себе.
— Ты красавица. Ты заслуживаешь лучших бриллиантов.
Я молчала и смотрела себе под ноги.
— Я бывал резок с тобой. Но мне бы хотелось, чтобы ты прекратила меня отталкивать. Давай попробуем начать с начала.
При этих словах меня пронзило противоречивое чувство: хотелось одновременно рассмеяться и зарыдать. Сначала? После всего? Он серьёзно?
— Дай мне шанс, Ева. Быть любимым тобой.
Я немного подумала и ответила:
— Я дам тебе шанс. Если ты отпустишь меня.
— Нет, — твёрдо ответил он.
Я горько усмехнулась. Кто бы надеялся…
— Ты будешь жить со мной.
— Тогда иди к чёрту, Родион. Я не дам тебе никаких шансов, и никогда тебя не приму.
Глаза мужа сверкнули снова алым пламенем, какое всегда мелькает внутри него, если он зол. Он взял мой подбородок в холодные пальцы и поднял вверх.
— Что ж… Тогда ты сгниёшь здесь, но не выйдешь свободной от меня. Только если не живая. Ты мне родишь, и уже никуда не уйдёшь. Раздевайся, Ева.
— Ненавижу тебя, — кинула ему в лицо.
— Да плевать. В кровать всё равно ляжешь, ведь так?
Я начала лихорадочно думать, как отказаться. Он уже потянулся к губам, как я выпалила:
— Я хочу пить.
— Вон стоит графин.
— Пожалуйста, дай мне время с мыслями собраться. Не так сразу. Я выпью…сока и приду. И всё сделаю, как ты хочешь.
Моё обещание подкупило мужа, или он решил, что несколько минут роли не играют, и решил меня отпустить.
— Иди.
У тебя пять минут. Только имей ввиду, если придёшь снова под алкоголем — я из тебя всю душу вытрахаю. И не посмотрю, что пьяная. Поняла?Лишь молча кивнула. Тогда тем более напьюсь. Жаль, за такое время не успею набраться до бессознанки.
Он ушёл с дороги, и я пошла вниз. Сразу же к бару, вынула бутылку виски, мне он кажется не таким противным, как всё остальное крепкое. Дрожащими руками налила полный стакан, и только хотела отпить, как сильная мужская рука перехватила бокал.
— Дай сюда, — Ян отнял бокал и бутылку.
— Верни, пожалуйста, — попросила его, пытаясь говорить твёрдо.
Ещё немного и меня разберёт истерика прямо при нём. Алкоголь был единственным шансом уменьшить чувствительность и возможную боль.
— Нет. Приказ Родиона Петровича.
— Мне плевать. Отдай! — попыталась я забрать у него обратно свой стакан, но куда там.
Ладно, в баре еще полно бутылок, и стаканов тоже. Развернулась и пошла туда, но Ян словно играл против меня и предвидел этот шаг. Он оставил в сторону бокал и бутылку, загородив собой доступ к нетронутому алкоголю.
— Да дай мне! — повысила я голос.
— Нет.
— Ты не понимаешь! Я не могу с ним иначе… А, чёрт! Тебе всё равно. Вы все одинаковые. Вам всем всё равно…
Я закрыла глаза руками и дала волю слезам. Мне было абсолютно неважно, что думает обо мне теперь Ян, я не могла больше держаться. Не могу туда пойти, просто не могу и всё. Внезапно мои руки кто-то грубо дёрнул, убирая их от лица.
— Вот сука. Я тебе что сказал насчёт алкоголя? — прорычал Родион, который уже успел спустится за мной и подойти ближе.
Следом за его словами последовала болезненная пощёчина, которая звоном разнеслась по всей кухне, а у меня из глаз посыпались искры. Я неосознанно закрыла голову руками, зажмурила глаза и заплакала. Абсотолютно тихо, и от того ещё более страшно. Меня не били мужчины. Никогда. За что? Просто за что?
Почувствовала, как за руки схватил разъярённый муж, а потом меня кто-то отцепил от него и толкнул в сторону.
— Я не понял, ты охуел, что ли, уже? Отойди.
— Нет.
Ян загораживал меня своей спиной, не давая подойти Родиону. Измайлов попытался его отпихнуть, но он твёрдым движением заставил взбешенного мужа отойти на расстояние от нас.
— Ты вообще опух? Уйди, сказал.
— Вы не подойдёте к ней сейчас. Успокойтесь сначала, — ровным тоном ответил Ян.
Измайлов предпринял ещё одну попытку убрать его с дороги, но опять потерпел фиаско — внезапный заступник снова его отпихнул и не дал подойти.
— Ты уволен, ты понял? Иди сюда, Ева.
Я помотала отрицательно головой. Бизнесмен зло усмехнулся:
— Ну всё, достаточно играть в защитника и жертву. Пошёл вон отсюда. Я разрываю с тобой контракт. Деньги отдам. У меня их много. На вот, бери, — он достал из кармана небольшую стопку купюр и швырнул их в лицо Яна.
Мужчина как мог увернулся от грязных бумажек, но остался стоять на месте.
— Вон, сказал тебе!
Не отдавая себе отчёта, что делаю, я вцепилась в плечи моего телохранителя, стоя за его спиной и тихо попросила: